Ты все равно станешь моей
Шрифт:
— Тем веселее, ты так не считаешь? — буквально отмахивается от моей проповеди Леша. — Ты готова? — интересуется, выходя из спальни в джинсах и простой черной футболке, что так изысканно подчеркивает его хулиганский имидж.
— Да. — немного растерянно бормочу. — Если что, меня здесь не было. — обвожу пространным взглядом уютную квартиру. — И ты меня не видел. — грожу пальцем, вновь ощущая на себе непонятный глубокий взгляд.
— Как же не было? — усмехается Леша, вновь притягивая меня к себе и проводя большим пальцем по скуле. — Лисенок, я Альцгеймером
Пока ехали в лифте, я неотрывно следила за крутящейся стрелкой на часах. Леше это видимо надоело, и он перехватил мои руки, накрывая их своими.
— Посмотри на меня. — настойчиво просит. — Ты же не собираешься к нему вернуться? — хмурится, отчаянно выискивая что-то в моих глазах.
— Нет. — мотаю головой, переводя взгляд на наши сцепленные пальцы. — У меня плохое предчувствие. — я почему-то все никак не могу успокоиться.
— Лика, — берет мое лицо в свои ладони и заставляет прямо посмотреть себе в глаза, — неужели ты думаешь, что я не смогу тебя защитить? — нежно усмехается, целуя в висок.
— Я тебе верю. — доверчиво млею от его ласки. Как же странно он на меня влияет…
— Поэтому единственное, чего тебе стоит опасаться — головомойки от Никиты, на это повлиять я, увы, никак не смогу. Все остальное, поверь, дела, не стоящие выеденного яйца.
Практически впритык к тому времени, что мне отвел брат для прибытия домой, Леша паркуется у подъезда.
— Спасибо, что подвез. — улыбаюсь и отстегиваюсь.
— А поцеловать? — преувеличенно возмущается Елагин.
— Не все же тебе одному меня динамить. — послав мужчине воздушный поцелуй, выхожу из салона.
Знаете, когда слишком долго чего-то страшишься, в какой-то момент это «что-то» просто перестает тебя волновать. Так и сейчас: я абсолютно безразлично набираю код на домофоне и дергаю ручку двери. Доли секунд, и я врезаюсь в какого-то человека, аккурат выходящего из подъезда.
— Простите. — бормочу, отходя в сторону, чтобы не загораживать проход.
— Лика? — рычит…черт бы его побрал, Саша! Не успеваю хоть слово вставить, как меня уже затаскивают в подъезд. — Ну что, довольна? — насмешливо спрашивает, нависая надо мной.
— Саш, отойди, мне домой надо. — отворачиваюсь, пытаясь отпихнуть этого кабана.
— Нет, малышка, сначала мы с тобой поговорим! — безапелляционно произносит, не давая мне сделать и шага в сторону.
— Я не хочу с тобой разговаривать. Я тебе уже все вчера сказала! — цежу сквозь зубы, все еще надеясь на весьма безобидный исход.
— Тогда ты сказала, что никого на стороне у тебя нет. — проигнорировав мои слова, продолжил. — Именно поэтому эту ночь ты проводишь черт знает где, да?! — резко вздергивает мой подбородок, вынуждая уставиться на мужчину прямым, немигающим взглядом. Грязно. Как труба нечистот, затычку
— У меня никого нет! — произношу буквально по слогам, начиная испытывать дикую ненависть к происходящей ситуации. — Но тебя это не касается. — слезы начинают течь сами по себе, и мне приходится с силой прикусить губу, чтобы хоть как-то сдержать эмоции. — Отпусти! — хриплю.
— Тише, маленькая. — стирает пальцами соленую влагу с щек, но для меня этот жест является лишь очередной свинцовой пулей, впивающейся в тело. — Моя просьба все еще остается в силе: ты остынешь, и мы поговорим. — вроде бы уже ласково произносит, но меня все еще колотит от того, каким он был буквально минуту назад.
— Отпусти! — повторяю, в стотысячный раз убеждаясь, что никогда не нужно идти у кого-то на поводу.
— Не наделай глупостей! — вновь проводит руками по моим щекам, осушая кожу, а потом разворачивается и уходит. С трудом отлепляюсь от стены и на негнущихся ногах поднимаюсь на лифте в квартиру.
Нос покраснел от платка, а глаза весьма припухли. Показываться в таком виде перед Никитой мне совсем не хочется (в прочем, как и вовсе попадаться ему на глаза), но выбора у меня, собственно, нет.
— Привет. — нервно шмыгаю, застыв на пороге. Никита хочет казаться непроницаемым, но в родном взгляде мне вовсе не трудно разглядеть тонны невысказанных переживаний. — Ник! — истерично взвываю, буквально кидаясь брату на шею.
— Какая же ты дуреха, мелкая! — с плохо скрываемым облегчением шепчет, закрывая меня от всех проблем этого мира собой. — Ну не хочешь мне что-то рассказывать, скажи хотя бы Соне, что бы хоть она знала, где ты. Вы же девочки друг друга лучше понимаете. — не прекращая гладить по спине, бурчит. — Ну что ты ревешь? — отстраняет меня за плечи, чтобы убрать выпавшие из пучка пряди.
— Что здесь делал Савельев? — сбившимся голосом пробормотала.
— Тебя искал, что же еще. — Ник отклонился на косяк, скрещивая руки на груди. — Серьезно, Лик, еще пара таких вывертов от тебя, и я поседею. — устало потер переносицу.
— Мы расстались вчера. — еще раз повторила то, что объяснила Никите еще по телефону. — Надеюсь, ты сдержишь свое слово? — с надеждой уставилась на задумчивого мужчину.
— Конечно. — твердо кивает, в очередной раз подтверждая свое звание самого лучшего брата в мире.
— Кстати, Саша был какой-то дерганный слишком. Ты не знаешь, почему? — судя по настрою Савельева, нам придется столкнуться лбами еще не раз, и мне очень хотелось бы знать, что у него на уме.
— Ну, — Ник невесело хмыкнул, — помимо его личной драмы, — мягко обрисовал текущую ситуацию брат, — у него сейчас проблемы с партнерами. Он отказывается рассказывать, насколько все серьезно, но думаю, что дело непростое.
— Ясно. — я потерла лоб. — Ладно, я в душ. — в предвкушении расслабляющей терапии блаженно прикрыла глаза. — Ты сегодня дома? — в последний момент опомнилась.