Ты
Шрифт:
– Добрый день, – пробормотал я, ещё не до конца оклемавшись от марафона, и тут же добавил, не дав собеседнице даже поздороваться. – Простите, ради бога, за опоздание! Я знаю, что должен был прийти на двадцать минут раньше, но, видите ли, мой младший братик [32] вчера очень сильно заболел: проснулся ночью и давай реветь, маму звать. А мама на работе, в ночную смену, чтобы прокормить семью как-то – папка-то мой нас бросил. Так вот, подхожу я к братику, начинаю успокаивать, мол: «Тише, тише, я рядом, а мама скоро придёт». Измерил ему температуру – 38, представляете, всю ночь обтирал его разными народными средствами – вот и проспал с утра. Когда открыл глаза,
32
Он специально употребил уменьшительно-ласкательную форму и даже сделал на ней проникновенный акцент, чтобы подготовить почву и настроить Лидию на сострадание.
Тактика сработала, как часы. Ещё бы, больной ребёнок, мать-одиночка, работающая на износ, «народные методы» и благородный старший брат – удар сразу по нескольким болевым точкам. Лидия тут же растаяла:
– Бедный ребёнок! Надеюсь, ему стало лучше? – взволнованно спросила она.
– Да, значительно – народные рецепты помогли, – ответил я. – Надеюсь, я не сильно испортил праздник своей непунктуальностью и вы не держите на меня зла?
– Что вы, что вы? Как можно? Ребёнку же плохо стало. Конечно, нужно помочь! – продолжала жалеть меня Лидия. – Знаете, в наше время очень редко можно встретить такого заботливого и доброго человека, как вы, особенно среди молодёжи…
– Спасибо за тёплые слова! Но, я думаю, нужно начинать мне готовиться к празднику, время не ждёт… – с улыбкой произнёс я, добавив: – А дети – тем более!
Лидия рассмеялась, вручила мне ту же самую сумку, что и вчера, с тем же самым костюмом, большой мешок с подарками и планшет с программой мероприятия и моими репликами. Одевшись и выучив скромный сценарий, я было подумал, что попал в «День сурка», но убедился в обратном, как только вошёл в квартиру.
За неказистой чёрной металлической дверью, прямо с порога, в прихожей, меня встретил роскошный интерьер: расписные обои серебряного цвета, мраморный пол, замысловатая люстра, выглядывающая из открытой двери. Я будто бы очутился в замке или имении богатого дворянина девятнадцатого века. Сперва я удивился, увидев такое богатство в подобном районе города, но потом вспомнил, какой подарок эта семейка принесла вчера.
Я повесил куртку на узорчатую резную петельку, переобулся в высокие сапоги с застёжками из своего костюма, ещё раз повторил сценарий и реплики, вздохнул и пошёл в гостиную. На этот раз мне не нужно было ждать сигнала, просто войти, поздравить именинника и рассказать нелепую историю, придуманную Лидией, по всей видимости, за остаток вчерашнего вечера.
Гостиная была обставлена ещё более богато, чем прихожая. Роскошный белоснежный диван с затейливыми деревянными ножками, скрученными на конце в бараний рог, искусственный камин с пластиковыми брёвнами и светом, имитирующим пламя, деревянный стол со стеклянной вставкой, шикарная люстра, будто украденная из дворца какой-нибудь принцессы – и всё это было специально состарено. Меня до сих пор интересует, зачем? Из декораций на этот раз была только огромная куча шариков, разнообразные замысловатые надписи «с днём рождения», развешанные тут и там, и тот же самый фон с морем и пляжем, что был вчера, только размещённый на экране большего формата.
Спиногрызов, слава богу, было не так много. Помимо самого виновника торжества, там была одна толстая девочка, которая то и дело хватала что-то со стола и поглощала, совсем юный пацан лет пяти и Даня, вчерашний именинник. «Ну, всё понятно, – подумал я, – сынулька у Лидии типичный лох без друзей, которого никто не любит. С другой стороны, это даже мне на руку сыграло, ведь, видимо, именно из-за одиночества Васи и такого скудного количества гостей меня и пригласили. Спасибо тебе, жестокая детская система социальной иерархии за возможность заработать десять тысяч за вечер».
Но несмотря на это, кавардак, устраиваемый детьми, был ещё больше, чем вчера, а крик стоял такой, что, казалось, скоро начнут лопаться стёкла – уж не знаю, как это выдерживали родители, сидящие за столом, вокруг которого бесконечно носились маленькие дьяволята. Из взрослых, кстати, были только женщины: сама Лидия, Джанин, моя вчерашняя заказчица, размалёванная кошёлка лет тридцати пяти, похожая на китайскую куклу, да толстенная корова с длинными, крашенными в чёрный, волосами, одетая в нелепое, но, видимо, очень дорогое платье. Они без умолку трещали о чём-то своём, попивая элитное шампанское из хрустальных бокалов, закусывая его клубникой, манго, разными экзотическими фруктами и ягодами.
Ненадолго прекращался курятник только тогда, когда их дёргал за рукав один из молокососов. Но лучше бы они этого не делали, ведь в такие моменты начинались абсолютно наигранные и омерзительные «уси-пуси», разговоры детским тоном и прочие нелепые глупости, от которых меня тянуло блевать. Два слова: испанский стыд.
Как только я вошёл в комнату, все сразу на меня вылупились. Что удивительно, в комнате даже повисла мёртвая тишина. Чувствовал я себя, конечно, чрезвычайно глупо, но что поделаешь, десять тысяч на дороге не валяются – нужно было начинать отрабатывать.
– Здравствуйте, юные морские волки! – отчеканил я, прищурив глаз и взмахнув игрушечным мушкетом в попытке изобразить пирата. – Опять меня прибило к вашей бухте! Я уже было начал скучать по нашему вчерашнему путешествию, но птичка на хвосте принесла, что у одного проныры сегодня день рождения! А ну-ка, Васёк, иди сюда, будем тебя поздравлять!
Дети заорали и накинулись на меня, как голодные собаки на кость:
– Дядя пират! Дядя пират! – кричали они в один голос. – Мы тоже по вам соскучились! А где вы были? А как ваш корабль? А команда как? А вы принесли подарки, дядя пират?
– Да, подарки я принёс, – поймал момент я, – но сперва тост! Вы же знаете правила. Итак, Василий, сегодня вы стали на год старше. Уже совсем взрослый джентльмен, а значит, вести себя должен соответствующе: слушаться маму, не шалить, делать уроки и домашние дела!
– Хорошо, дяденька пират, я буду послушным-послушным, – пообещал Вася [33] , – только дайте уже скорей подарки, пожа-а-а-алуйста!
Это «пожалуйста» толстяк протянул так раздражающе пискляво, что мне захотелось ему врезать ещё больше, чем обычно. Но, к сожалению, сделать я этого никак не мог, так что лучшее, что оставалось – вручить ему наконец злосчастный мешок. Пухлый именинник тут же накинулся на подарки, словно на какой-нибудь трёхэтажный бургер, я даже испугался, что он мне руку оттяпает, решив, что она тоже полагается ему на день рождения.
33
Готов поспорить, что эти слова не продержатся и дня после праздника.
Подарков было поразительно много: это и набор машинок, и гоночный трек, и конструктор, и какой-то супергерой, и робот размером в пол-Васи, и модная бессмысленная игрушка, вроде той, что подарили вчера Дане, только подороже, и даже здоровенный вертолёт на радиоуправлении, разве что женщину надувную ему не подарили, хотя не помешало бы. На этот раз никаких возгласов «Это мой!», «Это от нас!», или «Это мы с мамой тебе купили!» не было, все лишь издалека с завистью и тоской в глазах наблюдали за тем, как Вася жадно распаковывает игрушки и вертит их в руках. По всей видимости, большинство подарков, вернее сказать, почти все, были куплены Лидией, и остальные ребята могли только мечтать о подобных вещах.