Тьяна. Избранница Каарха
Шрифт:
– Прорывы случаются все чаще, – продолжил Ниардо.
– Скоро все стабилизируется. А до этого момента я прошу тебя не трогать Тьяну. Пока прошу, Вит.
– Она тебе нравится?
Как, оказывается, единственный вопрос может взволновать и привнести сумятицу в сознание! Щеки мгновенно вспыхнули, дыхание сбилось, изо рта вырвался приглушенный писк. Пришлось зажать рот рукой и помечтать, чтобы меня не услышали.
– Она моя жена. И ты отлично знаешь, что это значит.
«Я не знаю! Мне скажите!»
Поздно.
– Пора собираться. Надо разбудить
– Ты мне это доверяешь? – хмыкнул Ниардо.
– Мы с тобой оба знаем, что до обряда ты ничего сделать не сможешь.
Больше скрываться смысла не имело, пора было дать о себе знать.
Выпрямилась, расправила плечи и затопала по лестнице, давая понять, что иду именно я.
– Доброе утро. Я не помешала? – спросила, оглядывая мужчин.
Виттор сидел за столом. При моем появлении он вскочил и поправил жилет. Мой супруг стоял у окна, повернувшись ко мне боком. На нем красовался тот же жилет, что и днем раньше, только вот рубашки, в которой он ходил вчера, не было, и я неожиданно увидела на левом плече татуировку в виде волка и какой-то странный символ.
Волк у кароссиканца? Да быть такого не может. Морское чудище, хвостатую красивую деву или океанского гада я бы еще приняла. Но не волка.
Интересно, что это может означать? И почему мне вспомнились «красные волки»?
– Тьяна, ты рано. Плохо спалось? – участливо спросил Сандер.
– Нет, я привыкла рано вставать.
Муж осмотрел меня с ног до головы и неожиданно скривился. Совсем чуть-чуть, но я заметила.
Ну вот и проклятие начало действовать. Хорошо же он держался все это время, раз показал отвращение только сейчас.
Но я и тут ошиблась.
– Надо было купить тебе одежду и обувь, – произнес муж, изучая мои голые ступни. – Здесь есть поблизости магазины готовой одежды? – спросил Сандер у Виттора, который стоял, ожидая распоряжений.
– Не знаю. – Тот пожал плечами. – Но могу узнать у хозяина.
– Время еще есть. Так что действуй.
– Но мой размер, – пробормотала я.
– Я разберусь, – ответил Ниардо, направляясь к выходу.
После его ухода мы некоторое время стояли в тишине.
– Завтрак?
– Да, наверное.
Ниардо пришел через сорок минут. Запыхавшийся и сияющий молодой мужчина протянул мне связку одежды в грязно-бежевой пергаментной бумаге, завязанной бечевкой.
– Все что мог.
– Это мне? – недоверчиво переспросила я.
– Да. Переодевайтесь.
Внутри лежала длинная юбка из темно-синей ткани, которая мягко облегала бедра. Поясок был свободным, и я подвязалась тесемкой. Белая блузка оказалась немного широкой, но не так уж и сильно. Застегнув пуговички до самого горла, набросила сверху легкую жилетку из голубого хлопка, украшенную вышитыми розами. Туфельки из белой кожи без каблучков мягко обхватили ножку и оказались впору.
Удивительно даже. Как ему удалось так легко определить размеры? Наверное, очень богатый опыт.
Мы отправились в путь почти сразу и прибыли в приморский городок после обеда. А к вечеру я совершенно непредумышленно и случайно
Глава пятая
Тьяна
Портовый городок Лучерский располагался в Изумрудной бухте, которая получила свое название благодаря обилию водорослей. Они росли на дне и во время цветения на целый месяц окрашивали воду в ярко-зеленый цвет.
Пологая береговая линия растянулась на много километров, а за ней узкой полоской расположился городок.
Белоснежный песочек на пляжах, часть которых являлась частной собственностью, была огорожена высокими заборами и строго охранялась. Аккуратные, вымощенные булыжником мостовые, на улицах никаких сточных вод с неприятными запахами. Уютные двухэтажные домики белого цвета с красными крышами и сине-зелеными ставнями. Кадки с пестрыми цветами на каждом балкончике и у каждой двери. Небольшие таверны с экзотическим названием «кафе», с выставленными на улицу маленькими столиками для посетителей. Пахло морем и выпечкой, солнцем и радостью.
Я даже засмотрелась на новшества. Народ был опрятно одет и улыбался. Очень много улыбался. У нас так не принято.
Нас встретил сам мэр – невысокий лысый мужчина с круглым пузиком, которое норовило порвать пуговицы и выбраться наружу.
Мужчина проявил любезность и поселил нашу делегацию у себя в особняке. Корабль кароссиканцев должен был отправиться в путь на следующий день.
Жена мэра и две его дочери оказались не менее обходительными. Они даже пытались улыбаться, глядя на меня, хотя прочитать мысли на их лицах не составило труда. Они никак не могли понять, что такой мужчина, как Сандер, нашел в такой, как я. Потом вспомнили об императорском приказе и тут же прониклись искренним сочувствием к моему мужу.
Дамы предложили сопроводить меня к модистке, чтобы купить какие-нибудь наряды, и утверждали, что у нее точно есть пара хорошеньких готовых вещиц.
Но я отказалась. На Кароссе мода совершенно другая, поэтому смысла тратить деньги я не видела. И ходить по магазинам с незнакомыми дамами мне не хотелось. И так чувствовала себя не в своей тарелке.
За десять лет я многое успела забыть. Например, как пользоваться столовыми приборами. Весь обед я лихорадочно посматривала по сторонам, пытаясь угадать, какие столовые приборы надо использовать. Так разнервничалась, что почти не почувствовала вкуса еды, хотя суп из морепродуктов оказался очень вкусным и сытным.
Сидеть в четырех стенах не хотелось.
Мэр между делом обмолвился, что у него есть свой собственный пляж, который можно посетить в любое время. И это стало навязчивой идеей.
Океан манил меня. Стоило только во время полета появиться на горизонте этой ярко-голубой глади, и я уже не смогла отвести от нее взгляда. Сейчас мне больше всего хотелось увидеть океан поближе, коснуться его.
– Мы можем сходить на пляж? – поинтересовалась у Ниардо и, наверное, впервые за все время обратилась к нему сама.