ТЯЖЁЛАЯ РАБОТА
Шрифт:
– Меня зовут Лея Миронски. – назвала себя, рыжеволосая дама, показывая на парня лет тридцати. – Этого парня зовут Мотя, он управляющий фирмой общепита на территории столовой при военном заводе «Эльта». Сейчас ознакомим вас с видом нашей работы. Затем ознакомим вас с дальнейшими действиями, по устройству к нам на работу.
Обменявшись с Лея Миронски и с Мотей, несколькими комплементами и шутками по израильским темам, Лея Миронски стала рассказывать мне, о всех моих действиях по устройству на работу в столовую при военном заводе. До мелочей рассказывала куда и когда должен пойти в течении этой недели и последних дней месяца июня, чтобы с первого числа июля месяца мог спокойно начать работать в столовой при военном заводе. Не жалуясь на свою прекрасную память, отлично помнил порядок устройства на военный завод «Эльта», когда меня "кинула" сопливая пкида (служащая) по устройству на военный завод.
Однако лишний раз не мешает послушать порядок поступления в столовую расположенную на территории военного завода «Эльта». Тем более что за последние семь лет в порядке поступления на военный завод, могли быть изменения. Со стороны, может быть, всё выглядит совершенно иначе? Однако, мне так кажется, что фортуна не всегда поворачивается ко мне своим задом.
Вот и в этот раз, все инструкции Леи Миронски были слово в слово такими же как несколько лет назад, когда впервые пытался устроиться на работу на территорию военного завода. Даже время начала работы некоторых служб осталось без изменения. Теперь все остальные действия, по устройству на работу в столовую на территории военного завода «Эльта», полностью зависели только от моей скорости движения.
Когда тем же путём, спокойно, чтобы не навлечь на себя никакого подозрения, через пять минуть ходьбы вышел с запретной территории военного завода «Эльта», тут же включил скорость своего движения. За пару минут своего движения преодолел расстояние в несколько раз превышающее территорию военного завода, где находился в ожидании своего звёздного мгновения больше одного часа. Теперь надо было наверстать упущенное время, чтобы хотя бы во времени продвинутся мне вперёд, ко времени своей работы в столовой военного завода «Эльта».
У меня было немного времени в приобретении на почте трёх марок по цене десять шекелей. С этими марками затем направиться в полицию за документом на себя в том, что не занимаюсь криминальными делами. Никогда не привлекался к уголовной ответственности органами порядка полиции в Израиль. Так же никогда не был замечен в чрезмерном употреблении алкогольных напитков, наркотиков, сигарет и не состою на учёте в психушке. В почтовом отделении возле нашего дома была огромная очередь ортодоксальных евреев. Особенно женщин с многочисленными детьми, которые вопили во все свои глотки.
Так как все дети в одно и то же время хотели кушать, какать, пить и писать. В это же время ортодоксальным мамашам нужно было пробиться к окошку кассира почтового отделения, чтобы оплатить коммунальные налоги за свое проживание или получить почтовый перевод из-за рубежа. Конечно, почтовое отделение в нашем микрорайоне ни единственное в городе. Мог спокойно пройти к ближайшей почте в другом микрорайоне, чтобы там купить три марки для полиции. Но никто не мог гарантировать, что в следующем почтовом отделении не будет такой же очереди возле окошка к кассиру почтового отделения. В таком случае нет никакой разницы, где буду стоять в очереди за приобретением на почте трёх марок для полиции.
Мне показались бесконечным время моего ожидания вокруг ортодоксальных женщин, которые живут на белом свете лишь для того, чтобы производить на белый свет себе подобное население на Земле Обетованной. Ортодоксальные женщины своим видом, цветом и запахом сильно напоминали мне стойловых коров из мошава (селения) Нир-Галим (нижние волны), где когда-то работал в столярной мастерской по изготовлению детской мебели. Прямо напротив столярной мастерской находилось стойло черно-белых, пятнистых коров, которые после искусственной случки с такими же черно-белыми, пятнистыми быками, ожидали своего отёла от беременности распухающими не по дням, а по часам. Когда у очередной коровы подходило время отёла, то ветеринар специальным аппаратом расширял промежность у коровы. Затем ветеринар надевал на себя специальный костюм, чем-то напоминающий скафандр космонавта. После чего ветеринар в этом костюме буквально нырял по плечи в чрево телившейся коровы, вытаскивая из коровы новорождённого телёнка.
В это самое время возле отелившейся коровы стояли ортодоксальные мужчины со своими многочисленными детьми и увлечённо рассказывали своим детям, что именно таким образом мамы рожают детей. Тогда тайком посмеивался над ортодоксальными мужчинами, которые сравнивали своих жён с черно-белыми, пятнистыми стойловыми коровами. Но, сейчас находясь среди ортодоксальных женщин, понял, что ортодоксальные мужчины были вполне правы. Почувствовал себя находящимся в стойле ортодоксальных женщин, которые также как стойловые коровы были в одежде черно-белого цвета.
Каждая ортодоксальная женщина была в стадии беременности на разных сроках ожидания. От ортодоксальных беременных женщин исходил точно такой запах, как от стойловых коров ожидающих своего приплода. Оставалось только пригласить сюда гинеколога (ветеринара) со специальным прибором для расширения промежности женщин перед родами. Так же надеть на гинеколога(ветеринара) скафандр, в котором он будет нырять до плеч в чрево роженицы, чтобы из неё извлечь нового ортодокса.
– Мы такие марки продаём через день. – ответила мне, кассир почтового отделения. – Сейчас такие марки можно приобрести в центральном почтовом отделении в микрорайоне «Алеф». У нас такие марки будут продаваться завтра.
Издевательскую речь со стороны кассира почтового отделения слушал на иврите, тут же у себя в голове, а также с помощью одной единственной русскоговорящей женщины получал прямой перевод на русский язык. Конечно, всё прекрасно понял и без переводчика. Но меня бесил не двойной перевод отказа кассира почтового отделения, а то, что в течение тридцати минут несколько раз показывал кассиру надпись на иврите название нужных мне почтовых марок.
Кассир почтового отделения пару раз кивком головы подтверждала, что такие марки имеются у них в почтовом отделе. За это время кассир почтового отдела ни разу не соизволила сказать мне, что сегодня у них в почтовом отделе такие марки не продаются. Тогда мне не пришлось зря долго стоять в стойле ортодоксальных беременных женщин, от запаха которых возбуждался словно племенной бык, едва сдерживая себя от случки с ними.
Теперь, когда по времени опоздал идти с марками в полицию, а также вскоре не успею сходить на встречу в лишкат авода акадимаим на встречу с заказчиком работы, должен тащиться пешком на другой конец города. С одной мыслью, чтобы успеть до закрытия на перерыв центрального почтового отделения. Иначе мой день пропадёт из-за халатного отношения к своей работе кассира почтового отделения, находящегося в микрорайоне «Гимель».
В расстроенных чувствах дошёл до рынка «шук Бет». По часам, установленным возле рынка понял, что мне никак не успеть добраться до перерыва в вестибюль центрального почтового отдела на улице Рагозин в микрорайоне «Алеф». Перерыв во всех административных учреждениях Израиля, как в угольных шахтах России. Можно подумать, что израильские пкидушки (служащие) добывают уголь на-гора, когда часто сидят за чашкой кофе. В каком месте коротать обеденное время на перерыв, мне было теперь Всё равно. Можно было купить баночное пиво и посидеть на лавочке под деревом в соседнем парке.