ТЯЖЁЛАЯ РАБОТА
Шрифт:
Утро нового дня встретил намного раньше трескотни моих многочисленных будильников, которые служат в мою пользу надёжными гарантами того, что не просплю назначенного времени на подъем. Однако не помню ни одного случая, чтобы просыпался позже трескотни моих многочисленных будильников. Чаще всего все бывает наоборот. Просыпаюсь раньше трескотни будильников и раньше времени заглушаю назначенную трескотню будильников, чтобы не тревожить мою семью и соседей. Наверно, один из всех окружающих меня людей просыпаюсь так рано? Не потому, что "сова" или "жаворонок" по своей натуре, а потому, что мне так надо. В отличие от других обычных людей у меня никогда не хватает времени на все мои намеченные на рабочий день дела.
Даже в выходные и праздничные дни встаю в одно и то же время, как в рабочий день. Такая у меня беспокойная натура и ничего с собой не могу сделать. Постоянно в пути, в своём физическом и разумном движении. Мне все время чего-то не хватает. Стараюсь постоянно познать пока не познанное мной какое-то разумное открытие обычным человеком в дикой природе. По старой привычке быстро собрался в дорогу и лишь после этого обратил свое внимание на часы. До того времени, как мне выйти из дома, было не меньше трёх часов. Поэтому выпил кружку чёрного растворимого кофе с молоком. После чего прямо в походной одежде сел за компьютер.
Рано утром на свежую голову всегда лучше работать над трилогией «Прелести жизни». Сюжеты моих будущих рассказов буквально заполняют мой разум и затем выплёскиваются на экран монитора моего персонального компьютера. За два три часа поутру пишу намного больше, чем за такое же самое время вечером, а также в праздничные и выходные дни. Всегда стараюсь плодотворно использовать столь драгоценное утро каждого дня, которого мне почему-то никогда не хватает. Мне постоянно кажется, что могу сделать гораздо больше, чем сделал в данное время. Такая у меня неугомонная натура. Наверно, именно поэтому, таких как людей, называют "трудаболиками"? Потому что мы постоянно болеем за любой собственный труд.
В этот раз, когда сидел за компьютером. Во время работы над трилогией «Прелести жизни». Меня доставали тревожные мысли о том, что мне нужно идти в местную полицию. Не понятно почему, но с самого раннего детства почему-то всегда в душе недолюбливаю врачей и милицию, в данном случае полицию. Может быть, у меня такое отношение к службам нашего здоровья и правопорядка по той причине, что с детства убегал из дома в поисках приключений, меня постоянно искала милиция? Врачи всегда занимались профилактикой моего лечения после моих приключений. Необъяснимо, но факт.
В семь часов утра, за час до предстоящей встречи с полицией, вышел из дома с одной целью. Как можно быстрее встретиться с полицией, чтобы таким образом прервать свои неприятные мысли о предстоящей встрече с полицией. Прекрасно понимал, что полиция служит на благо граждан своей страны, оберегая всех от нападения со стороны террористов и представителей криминала. Однако после того как десять лет назад меня едва не посадили в тюрьму за преступление, которого не совершал, то у меня в душе остался неприятный осадок от встречи с полицией, которая терроризировала меня ни за что в течение долгих трёх лет моей жизни.
Наверно, именно поэтому в России милицию всегда называют еврейским словом мусор (от слова мусар – предатель) потому что милиция предаёт (передаёт) нашу свободу в места заключения, иногда даже без вины виноватых людей? Как это было со мной, когда меня пытались упрятать за решётку без повода не совершенного преступления. Разве можно после этого уважать органы правопорядка, которые сами нарушают правопорядок в отношении людей?
Расстояние между нашим домом и полицией проходило через городской парк, прилегающий к нашему микрорайону «Гимель». В обычные дни, когда направлялся через парк в центр города, то проходил через парк насквозь всего за две минуты. По российским меркам израильские парки просто зелёные скверы в черте города. Всего-то в парке два тренировочных футбольных полей, детская игровая площадка, здание городского суда и место отдыха граждан. В этот раз, короткий путь от нашего дома через парк к отделению местной полиции, показался бесконечно длинным расстоянием, петляющим вокруг огромных эвкалиптов и длинных скамеек, на которых должен был обязательно посидеть, чтобы подумать о разговоре с дежурным в отделении полиции. Хотя говорить мне с полицейскими не о чём. Отдам полицейскому марки, получу взамен документ о своей кристальной или грязной душе и на этом мы разошлись, как в море корабли. Мне нечего делить с полицией. Не нарушал никаких порядков Израиля.
Без десяти минут восемь стоял у ворот местного отделения полиции. Как самый дисциплинированный гражданин Израиля ожидал точное время. Когда точно без проблем смогу пересечь ногами финишную линию, разделяющую городской парк с моим присутствием в нем. Затем перейду в мою прямую зависимость от моего присутствия в здании местного отделения полиции, от которой зависит моё поступление в столовую военного завода.
Пока размышлял о своей пунктуальности в отношении к точному времени, в здание местного отдела полиции один за другим проходили граждане Израиля, большинство из которых были местные жители. Не интересовался, кто из них в какой кабинет проходит. Прекрасно знал, что кабинет, который выдаёт необходимый мне документ, будет открыт на приём граждан ровно в восемь часов утра. Не на секунду раньше или позже назначенного времени. Поэтому ровно в восемь часов утра пересёк финишную линию. Подошёл к дежурному офицеру полиции в здании местного отделения полиции. В надежде на то, что буду первым в кабинет за нужными мне документами.
Дежурный офицер полиции мельком посмотрел на купленные мной марки для полиции и показал мне на небольшой застеклённый холл похожий на аквариум, набитый до отказа теми людьми, которые прошли раньше назначенного времени в здание местного отделения полиции. Теперь мне словно рыбке предстояло окунуться в небольшой холл аквариум, где, наверно, душно в такую ужасную жару с улицы и люди там сейчас находятся как в крематории. Однако, когда подошёл к двери холла-аквариума, то мои скверные мысли об этом месте сразу сами собой улетучились. Из холла на меня повеяло прохладой из кондиционера. От плоского экрана огромного телевизора зазвучала приятная музыка. На экране телевизора, закреплённого на стене, замелькали знакомые кадры нашего города. Диктор с ролика телевизора стал рассказывать нам на иврите о самых достопримечательных местах города. Увлечённый цветными слайдами с экрана телевизора, не заметил, как промелькнули двадцать минут ожидания. Приёма в кабинеты не было, так как хозяйкой кабинетом стала уборщица, которая старательно надраивала пол, окна, двери и мебель.
Добросовестно отрабатывая свой срок в здании местного отделения полиции. Конечно, уборщице было Всё равно, что в холле находятся люди, ожидающие приёма в кабинеты, которые уборщица надраивала до блеска, словно всю свою сознательную трудовую жизнь работала уборщицей на туристическом морском лайнере. Случайно бросил свой взгляд на ортодоксального еврея, который у стенда с отрывными листиками заполнял какой-то бланк и наклеивал на этот бланк точно такие марки, какие купил в почтовом отделении и сейчас держал у себя в руках.
Словно не добросовестный ученик средней школы подсмотрел, как ортодоксальный еврей заполняет бланки на иврите. Даже при моем слабом знании иврита, тоже мог, как мартышка повторить движения ортодокса при заполнении бланков для себя. Но на такую писанину задом наперёд, потрачу много времени. За это время не только пройдёт моя очередь, но даже закроется кабинет, в который должен попасть сейчас непременно.
– Адони! (Мой господин!) Слиха! (Извините!) Ани ло едат иврит. (Я не знаю иврита.) Адони! (Мой господин!) Бевакаша! (Пожалуйста!) – неуверенно обратился к ортодоксальному еврею, показывая на свой фирменный бланк и марки.