ТЯЖЁЛАЯ РАБОТА
Шрифт:
Мои предположения почти совпали. После того, как Людмила сообщила по телефону показания нашего счётчика по воде, а также после того, как служащая Ирии сообщила мне те сведения, о которых она знала заранее, прошло сорок минут моего ожидания. Плюс сюда ожидание в общей очереди и первый разговор со служащей Ирии. В общей сложности потерял больше двух часов своего драгоценного времени. Пока смог разобраться с коммунальными проблемами своей квартиры. Так как оказалось, что по счётчику у нас правильно посчитали за воду.
Насчёт канализации надо подняться на второй этаж, где находятся службы канализации и других коммунальных проблем Ирии. При выходе из зала информации Ирии, меня почему-то сразу одолело сомнение, что у меня будет положительный результат насчёт проблем с предъявленной нам оплаты не существующего ремонта канализации с нашего колодца. Почему-то соседям через стенку, с которыми у нас общий колодец канализации, не пришла платёжка за ремонт.
В то время как к нам и к соседям по лестничной площадке, с которыми у нас нет общего колодца канализации, пришли одинаковые счета на оплату ремонта канализации. В таком случае одна из сторон соседей половина лестничной площадки должна платить, а другая не должна платить за несуществующий ремонт канализации. В нашем колодце, с соседями через стенку, ремонт канализации оплачен. Ирия не имеет никакого основания, требовать с нас деньги. За ремонт канализации у соседей по лестничной площадке, с которыми у нас нет общего колодца по всей канализации.
Поднявшись на второй этаж административного здания Ирии, вначале самостоятельно пытался отыскать табличку на двери с надписью биюф (канализация) на иврите. Когда мои самостоятельные поиски не увенчались успехом, то стал обращаться за помощью во все кабинеты подряд. К моему глубокому сожалению ни в одном кабинете на втором административного здания Ирии не нашлось ни одного русскоговорящего сотрудника, который на хорошо известном нам обоим русском языке доходчиво мог мне объяснить, где находится кабинет по ремонту бытовой канализаций. Прошёл час моих бесполезных поисков нужного мне кабинета по ремонту канализации. Непонятно каким "ветром" меня занесло в соседний административный корпус Ирии на третий этаж.
Уже не искал нужный мне кабинет, а пытался каким-то образом выбраться из лабиринта бесконечных коридоров многоэтажного корпуса двух спаренных административных зданий Ирии. Мне хотелось просто глотнут свежего воздуха за пределами душных коридоров и освежиться двумя баночками холодного пива. После чего с переходами из тени в тень медленно добраться до дома. Безразлично болтаясь по третьему этажу левого корпуса, административного здания Ирии, в поисках лифта или хотя бы лестничного перехода на выход из здания Ирии.
Буквально случайно глянул на табличку с номером триста шесть, а рядом с табличкой возле открытой двери прочитал на иврите то слово, из-за которого потерял столько много времени и нервов, блуждая по этажам и коридорам бесконечного лабиринта административного здания. Без стука в открытую дверь, вошёл в кабинет, состоящий из двух помещений. В первом помещении сидела тощая и прокуренная сигаретами рыжая женщина, которая по своему возрасту и по своему виду никак не могла быть секретаршей своего начальника, сидящего в дальнем помещении. Выходит, что бальзаковского возраста тощая женщина могла быть либо просто служащей данного кабинета или сама могла быть начальником службы по канализациям.
По тому, как тощая дама бесцеремонно болтала с полицейским, которого, вполне возможно, видела впервые, то можно было сделать вывод, что тощая дама не просто служащая, а всё-таки какой-то начальник, которому всё равно кто перед ней стоит? Так как она себя чувствует прочно и безнаказанно на посту по ремонту городской канализации. Такую даму просто невозможно уличить во взятках или в бюрократии. Потому что такая дама сама власть над населением.
Дождавшись конца затянувшейся беседы между властной дамой и полицейским, положил перед властной дамой проблемные документы по ремонту канализации. Дама искоса посмотрела на хорошо знакомые ей документы и с нескрываемым презрением ко мне, выслушала мои проблемы об оплате несуществующего ремонта канализации. По виду дамы можно было понять, что не первый и не последний, кто пришёл к ней с этой проблемой по канализации.
– Ма еш меспар шельха биюф? (Какой есть номер твоей канализации?) – не глядя на меня, спросила дама.
– Ани ло едат меспар шели биюф. (Я не знаю номера своей канализации.) – удивлённо, ответил, даме вытаращив на неё свои глаза.
– Эн меспар шельха биюф. Эн байя. (Нет номера твоей канализации. Нет проблем.) – сказал мне, дама с презрением разглядывая меня.
Стало понятно, что моё пребывание в Ирие прошло бесполезно. Не прощаясь с властной дамой, вышел из её кабинета. Пройдя метров десять по коридору, спустился в вестибюль левого корпуса административного здания Ирии. Тут же направился к контрольному посту, где вместо полицейского-грузина сидел совершенно другой человек. По виду полицейский больше похож на араба или марокканца. Араба никогда не сделают полицейским. Выходит, что на посту сидит марокканец. В крайнем случае, это просто коренной житель, который давно забыл, откуда вышли его предки. После того как без толку потерял драгоценное время. Был готов разодрать в клочья современную бюрократию, если бы конечно у меня была такая власть и сила наказывать тех, кто сидит в кабинетах, лишь для того, чтобы получать зарплату за счёт налогоплательщиков и вешать им на уши свою "лапшу" о тяжёлой работе.
Тяжёлой работой бюрократы называю ту работу, во время которой бюрократы каждые десять минут пьют чёрный кофе, курят сигареты, пьют чай, завтракаю, обедают и ужинают на работе, обсуждают прошедшие сплетни. За такой "тяжёлый" труд получают довольно приличную зарплату из государственной казны за счёт налогоплательщиков. В то время как законопослушные налогоплательщики едва сводят концы с концами за свой прожиточный минимум на каторжной работе. Именно по этой причине во многих странах мира происходят народные волнения, которые переходят в восстания, перерастают в революции, свергая ненавистную народу власть вместе с зажиревшей от безделья бюрократией.
Был обозлённый скверным отношением со стороны бюрократии, к моему потерянному драгоценному времени. Мне надо было как-то разрядиться. Выплеснуть из себя накопившийся гнев. Стараясь не доходить до абсурда, по пути к своему дому, зашёл на рынке «шук Бет» в ликёроводочный магазин, купил два десятка баночного пива и бутылку водки «Империал». Там же на рынке «шук Бет» купил килограммовую банку маринованных маслин (зейтим). В русскоязычном магазине купил четыреста грамм мясо копчёной свинины. Взял бесплатную газету "жёлтой прессы". В хлебном магазине купил метровую булку хлеба. На выходе из рынка «шук Бет» купил баночку солёной селёдки. С таким огромным набором продуктов и напитков отправился в городской парк ближе к нашему микрорайону «Гимель».
Усевшись за самый отдалённый столик в глубине парка. Продуваемый со всех сторон прохладным ветерком. Под тенью огромных эвкалиптов открыл баночку пива. Налил в баночку пива немного водки «Империал». Разложил на столе разнообразную закуску. Одел очки. Открыл "жёлтую прессу". Стал читать в газете разные городские сплетни. Изредка попивая баночное пиво, разбавленное водкой «Империал». Закусывая тем, что было у меня на столе.
Конечно, такое положение души и тела нельзя назвать культурным отдыхом. Когда больше выпитого и съеденного, чем прочитанного в местной газете. Причём содержание "жёлтой" прессы не встретило моего интереса. Бульварные сплетни, которые переписываются из газеты в газету, наверно, не интересуют никого? Поэтому пачки непрочитанных газет просто выкидывают на помойку, где даже в помойке крысы, грызущие все подряд, не трогают "жёлтой" прессы.