Тяжелые будни ночного искателя

Кеньон Шеррилин

— Тогда что с ней?

— Она боится. — Эти слова удивили его, потому что Селина не выглядела испуганной. — Ты ее про семью не пытался спрашивать?

— Пару раз. Но она ничего не говорит.

— Верно, а знаешь почему?

— Потому что она чокнутая? — повторил он на этот раз с меньшим энтузиазмом.

— Нет… Она боится.

Однако он не видел в этом смысла.

— Чего?

— Потерять любимых людей. Поэтому она старается выстроить вокруг себя защитные стены. Если она не говорит о людях, они не могут быть ей близки. Но эти стены из слабой

глины. Я знаю это, потому что, когда у нее в прошлом году умер отец, это чуть ее не убило. Она все еще плачет о нем посреди дня, когда думает, что я сплю.

Эта новость сразила его наповал — настолько непохоже это было на практичную женщину наверху. В ней не было ни капли ранимости, и, честно говоря, он вообще не мог представить ее плачущей.

— Селина?

— Да, Селина. Знаешь, почему она так дотошно относится к своим обязанностям?

— Потому что она чокнутая? — сказал он с прежней убежденностью. Любой, кто выполнял свои обязанности с таким рвением, явно был психом.

— Нет, — раздраженно сказала Эфания. — Как и Джефф, она потомственный оруженосец. Темный Охотник, в доме которого она выросла, восемь лет назад был убит. Его загнала в угол группа даймонов и казнила. Словно этого было мало, первая Охотница, к которой она была приписана, погибла, потому что не успела вернуться до восхода. Селина пыталась добраться до нее вовремя, но той было негде спрятаться, поэтому она поджарилась за минуты до ее Селины. Совет предупредил меня, когда посылал ее, что она немного… травмирована произошедшим. Черт, если ты считаешь ее чокнутой сейчас, представь, какой она была, когда пришла ко мне работать.

Если было еще хуже, то Рафаэль был рад, что не встретился с ней тогда. Однако все это прекрасно объясняло большую часть ее психоза.

— Видимо, ты очень ей нравишься, раз она так волнуется и постоянно звонит, чтобы убедиться, что ты успеешь вернуться домой вовремя. Даже со мной Селина не так заморачивается. — Затем она шепотом добавила: — Хотя, с другой стороны, я всегда следую разработанному ею маршруту патрулирования и возвращаюсь домой до того, как она слетит с катушек.

Рафаэль на мгновение задумался над словами Эфании.

— Это ведь кое о чем говорит, да?

— Ага.

— Ладно, — сказал он со вздохом. — Сегодня я ее не буду убивать.

— Пожалуйста, не надо. В общем-то она мне очень нравится, и должна сказать, она не в пример лучше той, с кем я работаю сейчас. Эта немного ленива. Она даже отказывается готовить мне омлет с сыром и луком.

Рафаэль рассмеялся.

— Думаю, ты просто к такому не привыкла.

— Наверное. Но верни Селину домой поскорее. Я скучаю по ней.

Он покачал головой.

— Кстати, Эф, спасибо.

— Нет проблем. Просто позаботься о моей девочке.

— Будет сделано. — Рафаэль выключил телефон и запихнул его обратно в карман штанов. Его мозг кипел от полученной информации. Он поднялся наверх и обнаружил, что его ждет «завтрак».

Подцепив кусочек бекона, он был вынужден признать, что в присутствии Селины были свои плюсы. В отличие от Джеффа она

бодрствовала всю ночь и заботилась о том, чтобы у него было достаточно еды. Она даже паковала Рафаэлю еду с собой. Конечно, там была куча полезной гадости, в которую он тыкал вилкой, словно в инопланетную форму жизни, но все равно это было приятно.

— Привет.

Он проглотил бекон, и она принесла ему стакан апельсинового сока.

— Привет.

Когда он забрал стакан, она взяла со стола блокнот.

— Я тут делала заметки по твоему маршруту патрулирования и заметила, что ты часто до полуночи остаешься рядом с кампусом здесь в Колумбусе, а потом направляешься в Старквилл. Вот я и подумала…

Он забрал у нее блокнот и отложил в сторону.

— Мне нравится мой порядок, Селина.

— Но для тебя будет безопаснее сначала патрулировать Старквилл, а потом вернуться этим путем.

— Я был пиратом, который, умирая, смеялся и плюнул в лицо своему убийце. Безопасность меня не волнует.

— А должна бы, — настаивала она.

— Зачем?

Она обеспокоенно нахмурила брови, а на ее лице появился легкий оттенок паники.

— Потому что ты можешь умереть и превратиться в тень, которая будет бродить по земле бесплотная и бездушная, испытывая постоянную боль и тоску. Желая почувствовать вкус пищи. Желая, чтобы хоть кто-то тебя услышал. Желая, чтобы хоть кто-то прикоснулся к тебе, хотя никто тебя не видит. Чтобы…

Он прервал поток слов, прижав пальцы к ее губам. Ему не слишком по душе пришелся описанный ею страшный образ.

— Все в порядке, Селина. Я не собираюсь умирать.

Но в ее глазах он видел боль и страх.

— Для этого тебе нужно поменять маршрут обхода.

Убрав пальцы с ее мягких губ, Рафаэль наклонил голову, чтобы запечатлеть на них поцелуй, но она вновь отстранилась.

Он устало вздохнул.

— Ты что, не ходишь на свидания?

— Больше нет. Человек не из нашей среды может угрожать безопасности Эфании. Что, если я буду на свидании, а ей понадобится моя помощь?

— Что, если сейчас на дом упадет метеорит и нас обоих расплющит?

Она посмотрела на потолок.

Если бы дело было не так запущено, он бы рассмеялся.

— Селина, ты не можешь всю жизнь бояться того, что только может случиться. — Он подошел ближе. — Как и не можешь идти по жизни в одиночестве. Ты уж мне поверь, это адски тоскливо.

— Ты же так живешь.

— Не всегда. Время от времени я все-таки общаюсь с людьми.

Вместо того чтобы успокоить, эти слова ее только разозлили.

— Я тебе не подружка на одну ночь. У нас обоих есть важные дела и клятвы, которые надо соблюдать.

— Я бы все равно тебя поцеловал, но у меня такое чувство, что если попытаюсь…

— Я пну тебя по яйцам и оторву уши. — В ее сердитом голосе звучала искренность.

— Это будет больно.

— Так и задумано.

Рафаэль покачал головой. Селина была пикантной штучкой, и, когда она уходила от него, его тело охватил жар. Все в ней привлекало Рейфа на каком-то первобытном уровне.