Тяжелые тени
Шрифт:
Стражник снова протянул руку к плечу заключенного. Володя перехватил ее и несильно сжал. Стражник взвыл и, вырвав руку, отскочил к двери.
– Если еще раз тронешь меня своей грязной лапой, - сказал переводчик, дружелюбно улыбаясь, - то я ее с корнем вырву. Мысль понятна?
Стражник смотрел на Владимира выпученными глазами и молчал.
– Не слышу ответа. Может, я плохо объяснил?
– забеспокоился Владимир и сел на нары.
Стражник справедливо усмотрел в этом движении угрозу для себя. Он отступил еще на шаг и часто закивал головой.
– Понял.
– Требует?
– Владимир удивленно поднял брови.
– Не требует - просит, - быстро поправился поумневший стражник, просит к себе на беседу.
– Стало быть, - пробормотал Владимир по-русски, - этот Ведущий принимает по одному заключенному до еды. Жуткие дела здесь творятся. Ладно, - обратился он к стражнику.
– Веди.
Они пошли по неширокому коридору. Над головой сонно жужжали люминесцентные лампы. Владимир механически отмечал повороты. Он был собой недоволен. Вот уже больше недели, словно вещь, переходит из рук в руки. И ничего толком не узнал. Людей приличных встретил - раз, два и обчелся. Правда, не в таких местах находится, где приличные люди работают. Но все же...
Остановились перед массивной черной дверью. Она внушала уважение. За такой дверью, не может сидеть простой служащий.
Стражник деликатно постучал, уловил разрешающее бормотанье и пропустил заключенного в кабинет.
За небольшим столиком, заваленным папками, сидел небольшого роста человек и, склонив голову, что-то быстро писал. Владимир не без удивления узнал в нем руководителя группы захвата. Ведущий поднял голову, рассеянно кивнул и указал на табурет перед столом.
Владимир сел. Ведущий знаком отпустил стражника и продолжил работу.
Ведущий давно выработал для себя несколько психологических приемов обработки заключенных. Для личностей, заподозренных в интеллектуальности и, судя по всему, обладающих воображением, он небезуспешно применял "метод затягивания". Пусть посидит, подумает, помучается. Чаще всего не сама пытка страшна, а ожидание ее.
Иногда Ведущий намеренно "подсаживал" на день или на два в камеру своего агента, чтобы тот покрасочнее разрисовал предстоящие муки. Напоследок "подсадная утка" глубокомысленно и таинственно предупреждала, что есть такие ужасные пытки, что язык не поворачивается о них говорить. Поэтому лучше промолчать.
Псевдозаключенного под каким-нибудь благовидным предлогом убирали и давали подопытному время поразмыслить. Порой эффект превосходил все ожидания.
Но сейчас приходится торопиться и сворачивать программу психологического воздействия. Руководство выделило ему всего сутки. Невероятно мало, но ничего нельзя поделать. Приказ! По нескольку раз на день интересуются продвижением дела из Управления. Более того, сам Первое Доверенное Лицо успел прислать шифрованный запрос. А в конце запроса рекомендация обойтись без калечащих мер воздействия. Попробуй поработать с такими жесткими ограничениями! Чтобы подсластить пилюлю. Ведущему намекнули, что дело поручено ему как лучшему психологу филии конторы внутренней безопасности.
Володя смотрел на "занятого" Ведущего, и молчание надоедало ему все больше.
– Доду, - обратился он к Ведущему с нарочитой почтительностью.
– Может быть, вы обратите на меня ваше высокочтимое внимание?
– Ждите, - ответил Ведущий, не отрываясь от работы.
– Я еще занят.
Владимир без труда понял причину мнимой занятости Ведущего, и ситуация стала его забавлять.
"Ладно, - подумал он.
– Этот сыщик должен делать вид, что очень занят. А это работа не из легких. Поглядим, у кого нервы сдадут раньше".
– И он предался воспоминаниям о последних напряженных днях, в который раз пытаясь вычленить истину, догадаться, что же случилось с Интиль.
Прошло полчаса, прежде чем Ведущий оторвался от бумаг. Он быстро вскинул голову в надежде успеть поймать на лице землянина отражение его мыслей. Но попытка мимического анализа не удалась. Лицо заключенного выражало абсолютную безмятежность, будто не в кабинете следователя находился этот странный человек, а в парикмахерской.
– Приступим к беседе.
– Вопреки намерениям, в голосе Ведущего вместо задушевности привычно прозвучал руководящий металл.
Володя заулыбался и сразу же ответил:
– Ничего, ничего. Я не тороплюсь. Если вы не закончили работу, не стесняйтесь - продолжайте. Так и быть, подожду еще.
Ведущий заиграл желваками. Первым порывом было осадить наглеца. Но вовремя спохватился, сообразив, что тогда вся психологическая артподготовка пойдет насмарку. Что собой представляет землянин? Глуп он или попросту издевается над ним?
– Волод-и-мир-доду, разрешите называть вас именно так.
– Чувство непривычной неловкости постепенно исчезало, и Ведущий постепенно "разгонялся".
– Мы изучили факты вашей жизни и пришли к выводу...
Тут Ведущий сделал заранее рассчитанную паузу и метнул на подследственного взгляд, пронзительность которого была отработана многочасовыми репетициями перед зеркалом.
Лицо землянина выражало вежливое внимание - и больше ничего. Ведущий почувствовал некоторое разочарование. Его богатый следственный опыт приучил к тому, что самые независимые люди, попадая под кров сурового учреждения, теряли львиную долю самоуверенности, а услыхав фразу о том, что их жизнь изучалась, и вовсе никли. Увы, все мы не без греха. Стоит только взглянуть попристальнее да копнуть поглубже. Иногда и, копать глубоко не приходится.
– Да... Мы пришли к выводу, что вы, многоуважаемый Волод-и-мир-доду, занимаете в вашем земном Представительстве положение, не соответствующее вашим высоким дарованиям и неординарным способностям.
Ведущий снова сделал психологическую паузу. Но неугомонный землянин не только не отреагировал на нее должным образом, но тут же влез с бестактным замечанием:
– Вы что, имеете возможность продвинуть меня по служебной лестнице?
– В какой-то мере, - не совсем удачно парировал Ведущий.
– Я хочу поговорить с вами в надежде найти общий язык. У нас есть общие интересы.