Тяжкие последствия
Шрифт:
– Когда нажал, что-то случилось. Не знаю что, я закрыл в тот момент глаза. Просто, раз, и все мы уже в другом месте. Нет ни взрывов, ни стрельбы, раны обработаны… и совсем не такие серьёзные, как были секунду назад… Мы все… все, кто выжил, поклялись молчать о произошедшем.
– Покажешь? – протянул руку я. Уитни поднял глаза, какое-то время смотрел, пытаясь понять для себя что-то, потом снял с руки часы и протянул их мне.
Я посмотрел на них, уцепился ногтями за едва-видимый кончик кнопки, не утопленный в «теле» часов и вытянул всю кнопку наружу. Потом показательно покрутил её на разное количество оборотов в одну сторону, в другую, понажимал кнопочки настроек часов. Даже подсветку включил раз пять. А в конце, достал из кармана защитную крышечку для кнопки, точно такую же, как была там раньше, и накрутил её на положенное ей место. После этого вернул часы владельцу. Это то, что видел Фордман. На самом же деле я уходил в «ускорение», включал «контроль» и «принтер», практически полностью переделав эти часы внутри. Настроив и оптимизировав их под работу с новым форматом Сети. Добавил несколько следящих устройств и, конечно же, восстановил устройство кнопки, подающей сигнал бедствия.
– На, пользуйся, - сказал ему я.
– То есть, это… действительно… из-за кнопки? – с глазами полными боли посмотрел на меня он. – То есть, я мог спасти и остальных, если бы нажал раньше? – я промолчал. Врать
– Ты из Смоллвиля, Фордман, - всё же решил сказать я. – А здесь возможно всё. Любые чудеса… правда, чаще всего, страшные… Куда бы ты не пошёл, в какой части света не оказался, ты всё равно будешь парнем из Смоллвиля, городка, где чудеса случаются. Надо просто верить.
– В окопах нет атеистов, - невесело хмыкнул он. – Значит, чудеса?
– Да.
– Как в Японии?
– Как в Японии.
– И, если нажать на эту кнопку?.. – я пожал плечами.
– Кто знает? Может быть и случится. Зависит от того, насколько искренне молиться будешь.
– Молиться? Дело в этом?
– Уитни, - вздохнул я. – Вот что ты хочешь услышать? Всё, что мог, я тебе ещё перед отъездом твоим сказал. Ты сидишь здесь, живой. Хотя мог бы быть уже мёртв. Что тебе ещё надо?
– Ты прав, Кент, - после почти минуты молчания сказал Уитни, хлопнув себя по коленям. – Я живой. Что мне ещё надо?
***
А утром… я узнал, что Фордман застрелился. Одел свой парадный мундир, снял часы, положил их на стол своей комнаты. Вышел на веранду, встал по стойке «смирно», отдал кому-то «военный салют», приставил к виску пистолет и вышиб себе мозги…
Тело нашла его мать.
Я узнал о случившемся только в школе, от Ланы.
***