Тысяча и одна ночь. Том XV

Эпосы, легенды и сказания

И старец стал с ним играть, и юноша обыграл его, и тогда этот человек воскликнул: «Когда твои мысли были заняты мешком, я тебя обыграл, но когда я принёс его тебе, ты обыграл меня. О дитя моё, – сказал он ему потом, – расскажи мне, из какой ты страны». – «Из Египта», – ответил юноша. И старец спросил: «А какова причина твоего прибытия в Багдад?»

И юноша вынул изображение и сказал: «Знай, о дядюшка, что я сын аль-Хасыба, правителя Египта, и я увидел это изображение у одного книжника, и оно похитило мой разум. И я спросил, кто его сделал, и мне сказали: «Его сделал человек в квартале аль-Карх по имени Абу-ль-Касим ас-Сандалани на улице, называемой улица Шафрана». И я взял с собой немного денег и пришёл один, и никто не знает о моем состоянии. И я хочу, чтобы, в довершение твоей милости, ты указал мне на него, и я бы спросил его, почему он нарисовал этот образ и чей это образ. И чего

бы он ни захотел от меня, я ему дам». – «Клянусь Аллахом, о сын мой, – сказал старец, – это я Абу-ль-Касим ас-Сандалани. И это удивительное дело, как судьбы привели тебя ко мне!»

И юноша, услышав слова Абу-ль-Касима, поднялся, и обнял его, и поцеловал ему голову и руки, и воскликнул: «Заклинаю тебя Аллахом, расскажи мне, чей это образ!» И старец ответил: «Слушаю и повинуюсь!» И затем он поднялся, и, открыв чулан, вынул оттуда множество книг, в которых он нарисовал этот образ, и сказал: «Знай, о дитя моё, что обладательница этого образа – дочь моего дяди. Она находится в Басре, и её отец – правитель Басры, по имени Абу-ль-Лейс, а её зовут Джамила, и нет на лице земли прекраснее её. Но она не охоча до мужчин и не может слышать упоминания о мужчине в своих покоях. Я пошёл к моему дяде, чтобы он женил меня на ней, и не пожалел для него денег, но он не согласился на это. И когда его дочь об этом узнала, она разгневалась и послала мне разные слова и, между прочим, сказала: «Если у тебя есть разум, не оставайся в этом городе, а иначе ты погибнешь, и грех будет на твоей же шее». Она – жестокосердая из жестокосердых. И я вышел из Басры с разбитым сердцем, и сделал это изображение в книгах, и рассеял их по разным странам, надеясь, что, может быть, изображение попадёт в руки юноши, прекрасного лицом, как ты, и он ухитрится проникнуть к ней, и, может быть, она его полюбит. А я возьму с него обещание, что, когда он ею овладеет, он покажет мне её – хотя бы на один взгляд издали».

И когда Ибрахим ибн аль-Хасыб услышал слова старца, он опустил на некоторое время голову, размышляя, и ас-Сандалани сказал ему: «О дитя моё, я не видел в Багдаде никого лучше тебя и думаю, что, когда девушка тебя увидит, она тебя полюбит. Можешь ли ты, когда ты встретишься с нею и захватишь её, показать её мне хотя бы на один взгляд издали?» – «Да», – сказал юноша. И Абуль-Касим молвил: «Если дело обстоит так, оставайся у меня, пока не уедешь». – «Я не могу оставаться на месте, – сказал юноша, – в моем сердце от любви к ней великий огонь». – «Потерпи, – сказал ас-Сандалани. – Я снаряжу тебе в три дня корабль, и ты поедешь на нем в Басру».

И юноша подождал, пока Абу-ль-Касим снарядил ему корабль, и положил на него все, что было нужно из еды, питья и прочего. И через три дня он сказал юноше: «Снаряжайся в путь, я приготовил тебе корабль, в котором все, что тебе нужно, и корабль принадлежит мне, а матросы – мои слуги, и на корабле всего столько, что тебе хватит, пока ты не вернёшься. И я приказал матросам прислуживать тебе, пока ты благополучно не воротишься».

И юноша поднялся, и пошёл на корабль, и, простившись с Абу-ль-Касимом, ехал, пока не достиг Басры.

И тогда он вынул сто динаров для матросов, но они сказали ему: «Мы получили плату от нашего господина». – «Возьмите это в награду, и я не скажу ему», – сказал юноша. И матросы взяли у него деньги и пожелали ему блага.

А затем юноша вступил в Басру и спросил, где место жительства купцов, и ему сказали: «В хане, называемом хан Хамдана». И юноша шёл, пока не дошёл до рынка, в котором был этот хан, и все глаза повернулись, смотря на него из-за его великой красоты и прелести. И юноша вошёл в хан с одним из матросов и спросил, где привратник, и когда ему указали, где он, юноша увидел, что это – старый, почтённый старик. И Ибрахим приветствовал его, и привратник возвратил ему приветствие, и юноша спросил: «О дядюшка, есть ли у тебя красивая комната?» – «Да», – ответил привратник и, взяв юношу и матроса, отпер для них красивую комнату, украшенную золотом, и сказал: «О юноша, эта комната подойдёт для тебя». И юноша вынул два динара и сказал: «Возьми их в уплату за ключ». И привратник взял их и пожелал ему блага, и юноша приказал матросу идти на корабль и вошёл в комнату. И привратник хана остался у него, и стал ему прислуживать, и сказал: «О господин мой, досталась нам из-за тебя радость». И юноша дал ему динар и сказал: «Принеси нам на этот динар хлеба, мяса, сладостей я вина». И привратник взял динар, сходил на рынок и вернулся, и он купил все это на десять дирхемов и отдал юноше остаток. «Трать это на себя», – сказал юноша. И привратник хана обрадовался сильной радостью, а затем юноша съел из того, что он потребовал, одну лепёшку и немного приправы и сказал привратнику

хана: «Возьми это для тех, кто у тебя в доме». И привратник взял припасы, и ушёл к своим домочадцам, и сказал им: «Я не думаю, чтобы кто-нибудь на лице земли был великодушнее этого юноши, который поселился у нас сегодня, или приятнее его. Если он у нас останется, к нам придёт богатство».

И затем привратник хана вошёл к Ибрахиму, и увидел, что он плачет, и сел, и принялся растирать ему ноги, и поцеловал их, и сказал: «О господин мой, почему ты плачешь, да не заставит тебя Аллах плакать?» – «О дядюшка, – сказал Ибрахим, – я хочу выпить с тобой сегодня вечером». – «Слушаю и повинуюсь!» – сказал привратник. И тогда Ибрахим вынул пять динаров и сказал: «Купи нам на это плодов и вина». А затем он дал привратнику ещё пять динаров и сказал: «Купи нам на это сухих плодов и цветов и пять жирных кур и принеси мне лютню».

И привратник вышел, и купил то, что он приказал, и сказал своей жене: «Приготовь кушанье и процеди нам вино, и пусть то, что ты сделаешь, будет отлично, так как этот юноша покрыл нас благодеяниями». И жена привратника сделала то, что он ей велел, хорошо до предела желаний, и привратник взял кушанье и пошёл к Ибрахиму, сыну султана…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Девятьсот пятьдесят пятая ночь

Когда же настала девятьсот пятьдесят пятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что привратник, когда его жена приготовила кушанье и вино, взял его и вошёл к сыну султана, и они стали есть, пить и веселиться. И юноша заплакал и произнёс такие два стиха:

«О друг мой, когда бы жизнь я отдал в усердии, И деньги, и весь наш мир, со всем, что найдёшь в нем, Блаженства сады, и рай со всей его прелестью за близости час – её купило бы сердце».

И затем он вскрикнул великим криком и упал, покрытый беспамятством, и привратник хана вздохнул, и когда юноша очнулся, привратник хана спросил его: «О господин мой, отчего ты плачешь и кто та, на кого ты указываешь этими стихами? Она будет только прахом под твоими ногами». И юноша встал и, вынув узел с лучшими женскими платьями, сказал привратнику: «Возьми это для твоего гарема». И привратник взял от него узел и отдал его своей жене, и она пришла с ним, и вошла к юноше, и вдруг видит – он плачет. И она сказала ему: «Ты растерзал нам печень! Осведоми нас, какую красавицу ты хочешь, и она будет у тебя только невольницей». – «О тётушка, – сказал Ибрахим, – знай, что я сын аль-Хасыба, повелителя Египта, и я привязался к Джамиле, дочери аль-Лейса, начальника». И жена привратника хана воскликнула: «Аллах, Аллах, о брат мой, оставь эти слова, чтобы не услыхал нас никто и мы бы не погибли! Нет на лице земли более жестокосердой, чем она, и никто не может назвать при ней имени мужчины, ибо у неё нет охоты до мужчин. О дитя моё, обратись от неё к другой».

И Ибрахим, услышав его слова, заплакал сильным плачем, и привратник хана сказал ему: «Нет у меня ничего, кроме моей души, и я подвергну её опасности из любви к тебе и придумаю для тебя дело, в котором будет достижение желаемого».

И потом привратник с женой вышли от него, и когда наступило утро, Ибрахим сходил в баню и надел одежду из платьев царей, и вдруг привратник хана со своей женой пришли к нему и сказали: «О господин, знай, что здесь есть один человек, портной, горбатый, и он – портной госпожи Джамилы. Пойди к нему и расскажи ему о своём состоянии, – может быть, он укажет тебе на то, в чем будет достижение твоих желаний».

И юноша поднялся и отправился в лавку горбатого портного, и, войдя к нему, он увидел у него десять невольников, подобных лунам, и приветствовал их, и они возвратили ему приветствие, и обрадовались ему, и посадили его, смущённые его прелестями и красотой.

И когда горбун увидел Ибрахима, его разум был ошеломлён красотой его облика, и юноша сказал ему: «Хочу, чтобы ты зашил мне карман».

И портной подошёл и, взяв шёлковую нитку, зашил карман (а юноша порвал карман нарочно). И когда портной зашил его, Ибрахим вынул пять динаров, отдал их портному я ушёл в своё помещение. И портной сказал себе: «Что я сделал этому юноше, чтобы он дал мне эти пять динаров?» И он провёл ночь, раздумывая о его красоте и щедрости. А когда наступило утро, Ибрахим направился в лавку горбатого портного и, войдя к нему, приветствовал его, и портной возвратил ему приветствие, и оказал ему уважение, и воскликнул: «Добро пожаловать!» И юноша сел и сказал горбуну: «О дядюшка, зашей мне карман – он ещё раз распоролся». И портной ответил: «О дитя моё, на голове и на глазах», и подошёл, и зашил карман. И Ибрахим дал ему десять динаров, и горбун взял их, и он был ошеломлён его красотой и щедростью.