Тысяча ударов сердца
Шрифт:
– Ага. Согласился, даже не раздумывая. Сегодня его на такие подвиги не подбить.
– С тех пор он набрался ума, ничего не скажешь, – хихикнула я.
– Это верно. В общем, пока Ретт паковал мне вещи, я засел за письмо родителям, где извинялся за столь малодушное бегство. И написал такие строки, цитирую дословно: «Корона должна достаться Аннике. Она справится лучше меня».
Я отвернулась:
– Ну и шуточки у тебя!
– Клянусь, так и было! Я ни секунды не сомневался, что ты в свои семь достигнешь большего, чем я в свои десять. С годами мое мнение не поменялось. У тебя талант правителя.
– Не валяй дурака!
Эскал привлек меня к себе и отчеканил:
– Анника, если из меня и выйдет мудрый король, то исключительно благодаря тебе. Ты всегда одернешь меня, убережешь от ошибок. Если мне случится о чем-то забыть, ты напомнишь. Знаю, сегодня ты сама не своя, что-то умерло у тебя внутри. Это очень заметно.
Из моей груди вырвался горестный вздох. Николас прав. Я вся как на ладони.
– Но ты должна найти в себе силы. Ради нас. Ради меня.
Мы скользили по залу. Слова брата не шли из головы, и от них хотелось выть в голос, но совсем по другой причине. Николас и узы брачных обязательств отняли у меня надежду, а Эскал, его вера, напротив, возвращали к жизни.
– Погоди! Так ты сумел улизнуть из дворца? Отец послал за тобой погоню?
Эскал сокрушенно вздохнул:
– Я допустил роковую ошибку: попросил кухарку приготовить мне еды в дорогу. Она наябедничала маме… а та перехватила меня в конюшне и убедила остаться.
– Само собой.
– Само собой, – эхом вторил Эскал. – Понимаю, тебе сейчас тяжело, но знай: ты всегда можешь на меня положиться.
Я посмотрела на своего отчаянного, храброго, чудесного старшего брата:
– Взаимно.
Леннокс
В столовой все было по-прежнему: шумно, суматошно и сумрачно, хотя за окном сияло солнце. Переступив порог, я хотел, по обыкновению, положить руку на рукоять меча, но потом сообразил, что не надел его к завтраку, и сейчас, в окружении враждебной толпы, горько сетовал на свою забывчивость.
Если выпадала возможность, я старался перекусить до того, как нахлынет людская масса, ну или после. Если нет, просто хватал что подвернется под руку и уходил. Стоя в дверях, я подумывал взять краюху хлеба и поскорее унести ноги, хотя сам был голоден как волк.
Но моим планам не суждено было сбыться. Уже через мгновение передо мной возникла дрожащая девочка и затравленно взглянула на меня.
– Ну, говори! – (Она открыла рот, но не издала ни звука.) – Не бойся. У меня нет привычки убивать гонцов.
Девочка по-прежнему колебалась, но затем, кое-как совладав с собой, выпалила:
– Каван требует вас к себе.
– В самом деле? – изумился я.
Она молча кивнула и, сочтя свою миссию выполненной, чуть ли не бегом поспешила прочь.
Любопытно, зачем я понадобился ему? Мысленно простившись с завтраком, я направился в покои Кавана, некогда принадлежавшие первому правителю замка.
Главное – помнить три вещи. Во-первых, это он послал за мной, а потому не стоит перед ним пресмыкаться. Во-вторых, не перечить, проглотить свою спесь.
Не убегать, не оглядываться и не оправдываться. Именно эти заповеди помогли мне выжить.
Я постучал в дверь. Каван выждал пару секунд и только потом распорядился открыть. На пороге возник противно ухмыляющийся Олдрик. Он посторонился, пропуская меня внутрь. Каван восседал за письменным столом. Позади маячили телохранители Слоун, Иллио, Мастон и присоединившийся к ним Олдрик.
Разве не мне полагалось занять это почетное место? Разве не я был сыном женщины, повисшей сейчас у него на руке? Разве не я выполнял за Кавана всю грязную работу? Разве не меня страшились в замке больше других?
Но от Кавана милостей не дождешься. А унижаться до просьб я не собирался.
– Вы хотели меня видеть, сэр? – Последнее слово я добавил нарочно, чтобы хоть как-то сгладить свою непочтительность.
Единственный потомок нашего давно усопшего правителя, Каван имел все основания зваться королем, однако, по его собственным заверениям, берег этот титул до лучших времен. «Сперва нужно завоевать королевство», – говаривал он. Однако все попытки представить его с золотым обручем на спутанных космах неизменно наводили на мысль, что никакой трон не добавит ему величия.
– Хотел. – Каван смотрел так, словно за мной числился какой-то неведомый проступок. – Пора тебе проявить себя. Отправишься на Задание.
Я едва не расплылся в улыбке. Задание. Ну наконец-то!
Так Каван испытывал своих подданных на преданность. Потенциальных перебежчиков к Заданиям не допускали, а те, кто возвращался, обретали статус… неприкосновенных. Своим мечом я снискал долю славы, но, помимо людского страха, который внушало одно мое имя, жаждал еще и уважения.
Всякий, кому доверяли Задание, набирал себе команду и пускался в путь. Конкретных целей при этом не ставилось, главное, чтобы результат был на пользу народу. Среди трофеев ценились провиант, домашний скот и новые рекруты.
Однако меня не покидало чувство, что все добытое до сих пор… ничего по большому счету не меняло.
И я намеревался исправить это упущение.
– Благодарю за честь, сэр.
– Как известно, тот, кто отправляется на Задание, сам отбирает людей. Однако… – Каван выдержал многозначительную паузу, и меня вновь кольнула тревога. – Я уже сделал это за тебя.
– С какой стати?!
На губах Кавана блуждала ухмылка. Он явно наслаждался действом. Мой взгляд метнулся к матери. Она, по обыкновению, промолчала и даже не подняла на меня глаз.
– Тебе нужно проявить себя, но ты чересчур безрассуден. Поэтому я отправляю с тобой проверенных людей, они не позволят тебе переступить черту.
И загубят все дело на корню.
– С тобой пойдет Андрэ.
– Тот, что двух слов связать не может? – прищурился я.
– Гриффин.
Я закатил глаза:
– Ему же все побоку!
– Шервин.
– Не знаю такого.
– Блайз.
– Девчонка?
– Ну и наконец, Иниго.
Имя последнего кандидата Каван произнес с особым смаком. Еще бы! Если кто и способен запороть Задание, так это Иниго. На лице у него красовался шрам, оставленный мной. Подчиняться моим приказам он точно не станет.