Тысячеликий герой

Кэмпбелл Джозеф

Доктор Юнг описывает сновидение, очень близко напоминающее картину мифа о Дафне. Это сон того же молодого человека, что увидел себя (выше, с.66) в стране овец — то есть, в стране несамостоятельности. Его внутренний голос говорит: «Сначала я должен удрать от Отца»; затем, несколькими ночами позднее, «Змея описывает круг вокруг сновидца, который стоит, вросши в землю как дерево»[18]. Это образ магического круга, образуемого вокруг личности дьявольской силой удерживающего родителя[19]. Так же была защищена и девственность Брюнхильды, которая многие годы оставалась в положении дочери, охраняемая кругом огня Всеотца Вотана. Она спала в безвременьи до прихода Зигфрида.

Маленькую Спящую Красавицу усыпила завистливая ведьма (бессознательный образ злой матери). И заснула не только

Спящая Красавица, но и весь ее мир; однако в конце концов, «после долгих и долгих лет» пришел принц, чтобы разбудить ее. «Король с королевой [сознательные образы хороших родителей], которые только что вернулись домой и входили в зал, стали засыпать, а вместе с ними и все королевство. Спали лошади в своих стойлах, собаки во дворе, голуби на крыше, мухи на стенах, да и огонь, который мерцал в очаге, застыл и погрузился в сон, а жаркое перестало кипеть. И повар, который собирался оттягать за волосы поваренка за то, что тот что — то забыл, оставил его в покое и уснул. И ветер утих, и ни один листочек не шевелился на деревьях. Затем вокруг замка начала расти колючая живая изгородь, которая с каждым годом становилась все выше, пока не закрыла все королевство. Она выросла выше замка и уже ничего нельзя было увидеть, даже флюгер на крыше»[20].

Однажды целый персидский город «превратился в камень» — царь с царицей, его жители и все остальное — потому что они не вняли зову Аллаха[21]. Жена Лота превратилась в соляной столп за то, что оглянулась назад, когда Господь велел ей покинуть свой город[22]. Есть также сказание о Вечном Жиде, который был проклят оставаться на земле до Страшного Суда за то, что, когда Христос проходил мимо него, неся свой крест, этот человек, находивший среди людей, стоящих вдоль дороги, крикнул — «Пошевеливайся!». Непризнанный, оскорбленный Спаситель обернулся и сказал ему: «Я пойду, но ты останешься ждать до тех пор, пока я не вернусь»[23].

Некоторые из жертв остаются заколдованными навсегда (по крайней мере, насколько нам известно), другим суждено быть спасенными. Брюнхильда оберегалась для настоящего героя, а маленькую Спящую Красавицу спас принц. Молодому человеку, превратившемуся в дерево, также впоследствии приснилась незнакомая женщина и, как таинственный проводник в неизведанное, указала ему путь[24]. Не все из тех, кто колеблется, потеряны. Психика имеет в запасе множество секретов. И они не раскрываются до тех пор, пока этого не потребуют обстоятельства. Поэтому любое затруднительное положение, — следствие упрямого отказа зову, — может оказаться удобным случаем для чудесного откровения какого — нибудь неожиданного принципа освобождения.

В действительности добровольная интроверсия является одним из классических атрибутов творческого гения и может быть использована намеренно. Она загоняет психические энергии вглубь и пробуждает затерянный континент бессознательных детских и архетипных образов. Результатом этого, конечно же, может быть более или менее полное расстройство сознания (невроз, психоз — плачевная участь зачарованной Дафны); но с другой стороны, если личность способна впитать и интегрировать в себя эти новые силы, то появляется ощущение самоосознания почти сверхъестественной степени и полного контроля. Это основной принцип индийских учений йоги. По этому пути прошли также многие творческие личности Запада[25]. Это нельзя назвать ответом на некий особый зов. Скорее, это намеренный, категоричный отказ отзываться на что — либо, кроме пока еще смутных требований какой — то ожидающей внутри пустоты, и готовность ответить им глубочайшим, высочайшим и полнейшим образом — что — то вроде общей забастовки, — неприятие , предлагаемых условий жизни, — в результате чего некая сила преобразования переносит эту проблему на уровень новых измерений, где она внезапно и окончательно разрешается.

Этот аспект проблемы героя проиллюстрирован в чудесном приключении Принца Камар аль — Замана и Принцессы Будур из сказок Тысячи и одной ночи. Юный и красивый принц, единственный сын Царя Персии Шахримана, упорно отвергал неоднократные увещевания, предложения, требования и, наконец, повеления своего отца поступить

как нормальный человек и жениться. Когда эта тема была затронута впервые, юноша ответил: «О мой отец, знай, что у меня нет стремления жениться, и душа моя не расположена к женщинам, ибо много книг я прочел и немало слышал разговоров об их лукавстве и вероломстве, и как сказал поэт:

О женщинах меня ты спрашиваешь,Я отвечу: На редкость сведущ я в делах их!Коль голова седеет у мужчины и кошелек пустеет,Не пользуется он благосклонностью у них.

А другой сказал:

Отвергни женщин — и будешь ты служить полней Аллаху;Тот юноша, что волю женщинам дает, оставить долженвсякую надежду на взлет мечты.И в поисках его неведомого и высокого твореньяОни препятствие емуХоть сотни лет потрать он на изучение наук иразных знаний.»

А закончив стихи, он продолжил: «О мой отец, супружество — это то, на что я никогда не дам согласия; нет, даже если бы пришлось мне испить чашу смерти». Когда султан Шахриман услышал эти слова от своего сына, свет померк в его очах, и горе охватило его; но из — за большой любви, что он питал к своему сыну, он не был расположен еще раз заводить разговор о своем желании и не сердился, а окружил сына всяческой заботой.

Только когда прошел год, отец снова задал свой вопрос, но юноша был непреклонен в своем отказе жениться и снова зачитал ему стихи поэтов. Султан посовещался со своим визирем, и тот, посоветовал: «О царь, подожди еще год, и если после этого ты захочешь говорить с ним о женитьбе, то не делай этого наедине, а обратись к нему в день праздника, когда все эмиры и визири со всею армией твоею будут стоять пред тобою. И когда все соберутся, тогда пошли за своим сыном, Камар аль — Заманом и призови его к себе; и когда он явится, заговори с ним о супружестве пред визирями, и знатью, и офицерами, и военачальниками твоего государства; и тогда он наверняка оробеет и, смутившись их присутствием, не посмеет ослушаться твоей воли».

Однако когда такой момент наступил, и султан Шахриман перед всеми объявил сыну о своей воле, принц на некоторое время опустил голову, а затем поднял ее к своему отцу и, движимый юношеским безрассудством и поистине детской наивностью, ответил: «Что до меня, то я не женюсь никогда; уж лучше мне испить чашу смерти! Что ж до тебя, то ты велик годами и мал умом: разве ты уже дважды до сего дня не говорил со мною о женитьбе, и разве я не отказался? Воистину страдаешь ты старческим слабоумием и не годен править даже стадом овец!» Сказав так, в приступе ярости Камар аль — Заман расцепил сжатые за спиной руки и закатал рукава до плеч перед своим отцом; более того, будучи в разгоряченном состоянии духа, он прибавил множество слов своему родителю, сам не ведая, что говорит.

Царь был смущен и посрамлен, так как все произошло в присутствии знати и военачальников, собравшихся по случаю большого праздника и государственного события; но вскоре в нем заговорило величие царского сана, он закричал на сына и привел того в трепет. Затем он обратился к стражникам, стоящим перед ним, и приказал: «Схватите его!» И те вышли вперед, схватили принца и подвели к отцу, который велел связать сыну руки за спиной и в таком виде поставить пред всеми присутствующими. И принц склонил голову в страхе и боязни, лоб и лицо его покрылись капельками пота; его охватил сильный стыд и замешательство. Затем отец стал ругать его и осыпать бранью и закричал: «Будь ты проклят, дитя прелюбодеяния и выкормыш омерзенья! Как осмеливаешься ты отвечать мне подобным образом в присутствии моих военачальников и солдат? Никто прежде не наказывал тебя. Знаешь ли ты, что содеянное тобою унизило меня пред всеми моими подданными?» И царь приказал своим стражникам ослабить ремни на руках сына и заточить его в одном из бастионов цитадели.