У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
— Откуда вы знаете мою первую кличку?
— Костя Силаев несколько лет назад показал мне вашу фотографию. Мы оба с Рязани, жили по соседству. Дружили, хотя он старше. В прошлом году мы встретились и он назвал вашу кличку. Он думал, что вы убиты. Страшно переживал. Рассказал мне все…
Марина, почувствовала, как ослабели ноги. В голове промелькнуло родное лицо с серыми глазами. Стараясь справиться с нахлынувшими чувствами, она села на станок и затушила огонек зажигалки. Украдкой вздохнув, спросила:
— Как он?
— Лариска ему сына родила, чтоб удержать возле себя. До этого он дважды подавал на развод, но так и не развелся. А теперь и подавно никуда не денется. Ребенка он не бросит. Я как-то раз был у них. Теперь жениться боюсь. Попадется такая, как его Лариса… Стерва!
Степанова больше ни о чем не спросила. На душе стало тяжело от последних слов капитана: брак Силаева, по его словам, был не удачен. Легко перемахнув через борт, бесшумно опустилась на землю. Натянула маску и обернулась к спрыгнувшему следом Жукову:
— Не говорите ему, что я жива. Может, теперь с рождением сына у него все в жизни наладится. Я не хочу быть яблоком раздора. Дайте слово, что не скажете?
Вадим вздохнул:
— Он любит вас, но я не скажу… Возможно, что вы правы…
Перед тем, как уехать, Марина подошла к «Семургу». Ухватившись за плечо, вытащила из-под машины того душмана, в автомате которого таилась ее смерть. В колеблющемся пламени зажигалки, наклонилась чтоб разглядеть его. Душман был молод и бородат. Поверх широкой рубахи опоясан египетским подсумком. Степанова перерезала ремень и расстегнула застежку. Внутри, вплотную друг к другу, лежали заряженные магазины к автомату и гранаты. На поясном широком ремне висела кобура.
Подсумок был перечеркнут ровной строчкой очереди. Ее пули прошли через ткань в грудь душмана и пронзили обе руки. Белая рубаха пропиталась кровью. Степанова взяла лежавший рядом с колесом автомат. Осмотрела оружие со всех сторон при свете единственной фары, пытаясь ответить на собственный вопрос: «Почему автомат не выстрелил?». Внешне оружие выглядело нормально и Марина не сразу заметила маленькую дырочку на крышке ствольной коробки. Палец задел неровность. Она насторожилась и вгляделась. Отверстие было от пули из автомата. Может попал капитан, когда стрелял по автомобилю, а может кто-то из ребят при первом обстреле. “Неисправность спасла мне жизнь”, — поняла женщина. И вновь увидела направленный в лицо ствол автомата. Ее запоздало затрясло в ознобе, хотя ночь была теплой и даже душной. Она передернула плечами и покрепче сжав автомат, направилась к машине. На пути встал капитан:
— Ясон, дать вам в охрану парочку ребят?
— Не надо, Вадим. Я справлюсь. Завтра утром приходите в штаб, я бы хотела расспросить вас о Косте, раз уж вы знаете о нас… Спросите Ясона у Щербины или самостоятельно доберитесь до кладовки, там мое логово. Не говорите никому, кто я, ладно?
За успешное выполнение задания Марине предоставили внеочередной отпуск на две недели. Всех больше радовался приезду матери Саша. Он повис на ее шее и не желал отпускаться ни на минуту. Шел от остановки, держась за руку. Рассказывал о том, как собирали с дедом грибы и нарвались на большую змею. Как ходили на охоту. Когда первые охи-вздохи от приезда немного улеглись, она узнала от родителей, что Николай Горев пропал без вести в Афганистане. Это был удар! Она удивилась, что начальники ничего не сказали ей об этом.
Как же она боялась встретиться с его родителями! Но увидеться было необходимо. Переломила себя и пошла. Витьки дома не было. Тетя Маруся лишь поздоровалась, сразу отвернулась к печке, больше не повернувшись. Алексей Гаврилович укоризненно посмотрел на жену и твердо сказал:
— Что Николай пропал без вести, твоей вины нет. Ты в голову не бери. Значит не достаточно ловок был. И в том, что помогла ему, судимому, в армию попасть, не вини себя. Он сам знал, на что шел. Горько другое, вдруг лежит его тело где-то и похоронить некому.
Марина вздохнула:
— Дядя Леша, я сделаю все, чтобы разузнать о Николае побольше. Попробую найти следы. Чаще всего без вести пропавшие в плену находятся. Вы погодите его оплакивать.
— Ты, Марина, не рискуй сильно. Не расстраивайся. Тебе надо собранной быть.
Степанова вышла от них с тяжелым чувством вины.
Иван Николаевич и Елена Константиновна вечером снова пытались уговорить ее отказаться от службы. Подумать о них и подрастающем сыне. Маринка тяжело посмотрела на родителей и ни слова не сказав, ушла на реку. Долго плавала и ныряла, а потом сидела, глядя на левый, плоский берег. Отец и мать, после ее ухода поняли, что в следующий раз дочь уедет из дома, если они начнут уговоры.
Отряд собрался на обширном выжженном плато. Командиры оглядывали местность сверху в бинокли, пытаясь заранее предугадать, где могут укрыться духи и откуда ждать основной удар. Впереди раскинулась обширная, полная жизни, долина одного из притоков Гильменда. Здесь была зелень и вода. Вода в Афгане святое. По сведениям, полученным от полковника Горчакова, где-то здесь находился в плену Николай Горев. Марина мрачно глядела вниз со склона. По обе стороны речной долины у подножия мрачных гор находились неприметно разбросанные кишлаки. Круглые крыши виднелись из-за общей стены, окружавшей каждое селение.
На краю плато, у самого подножия, смутно вырисовывались очертания крепости. В наступающих сумерках она успела рассмотреть ее стены. Подобные сооружения из глины часто попадались ей даже в самых глухих и диких местах. Почти все они в начале афганской кампании оказались заброшенными. А теперь, в большинстве своем, стали надежным пристанищем для душманов. Эта не была исключением. Здесь сосредоточилось сразу несколько крупных бандформирований.
Она подумала: “Как было бы просто сейчас просочиться в одиночку за эти окаменевшие стены, провести разведку и попытаться вытащить Кольку”. Но в крепости давно уже знали о подобравшейся колонне советских солдат и наверняка удвоили караулы. Она чуть не выла от злости — операция по очистке от душманов этого района совпала с ее прибытием. В Москве то ли не знали о назначенной операции, то ли просто забыли ей сказать об этом. А когда женщина связалась с Альфой, сам Бредин сказал:
— Мы не можем отменять операцию из-за одного пленного. Идите с мотострелками, может, найдете своего приятеля. Если хотите, конечно. А можете переждать бой в гарнизоне Кандагара и потом осмотреть местность…
Генерал говорил о Николае каким-то странным голосом и у Маринки закралось подозрение, что он уже что-то знает о Гореве, но скрывает от нее. Первое, что пришло ей на ум — Колька убит. Бредин знает об этом, но не хочет ее расстраивать перед штурмом.
Штурм крепости был назначен на следующее утро. Разговор с генералом заставил Степанову задуматься. Сидеть впустую еще неделю или две не хотелось. Немного подумав, разыскала в суматохе командира мотострелков и доложила: