У Кремлевской стены (сборник)
Шрифт:
На улицах Москвы вместе с русскими красногвардейцами и солдатами сражались освобожденные революцией военнопленные — венгры, немцы, австрийцы, словаки. Венгерские историки Енё Дьёркеи и Антал Йожа пишут: «В боях погибло много военнопленных, в том числе венгров, и эти безымянные герои вместе с русскими красногвардейцами и революционными солдатами покоятся ныне в Братской могиле у Кремлевской стены». Находившиеся в подмосковных лагерях военнопленных венгры присоединялись к революционным отрядам, направленным в столицу, и участвовали в штурме Алексеевского военного училища, в занятии Курского, вокзала, в наступлении на Кремль и т. д. В разрозненных архивных и газетных списках убитых встречается только одно имя военнопленного — Эриса Авг. Кальцуса, скончавшегося от ран в Яузской больнице.
Ветераны революции А. Кузоваткин и С. Бирюков вспоминали, что 10 ноября 1917 г. прощались на Красной площади с двумя красногвардейцами-иностранцами Тушинского отряда. Чернорабочие на строительстве завода «Проводник» в Тушино, они сражались в отряде, штурмовавшем телефонную станцию в Милютинском переулке и наступавшем на центр со стороны Лубянки.
Возникает
Единственные более или менее конкретные данные, приводимые газетами, были следующие.
«Русское слово»: «Два гроба с телами убитых солдат-артиллеристов везли на лафетах шестидюймовых орудий». Пушки этого калибра были в Мастерских тяжелой и осадной артиллерии (Мастяжарт) и в 4-м дивизионе тяжелой скорострельной артиллерии. В списках павших нет солдат дивизиона. Как вспоминал активный участник боев, организатор отряда Красной гвардии Мастяжарта Н. С. Туляков, на лафетах 6-дюймовых орудий везли его товарищей. Один, по словам ветерана, геройски погиб при штурме 1-го кадетского корпуса в Лефортове. Бойцы наступали через прилегающий сад. Укрывшись в окопах, вырытых кадетами для учебных целей, они кидали гранаты в окна, откуда строчили юнкерские пулеметы. При очередной попытке перебежать ближе к осажденному корпусу мастяжартовец был скошен пулеметной очередью. Второй боец был убит на посту предательским выстрелом с чердака Генерального военного госпиталя, где лечилось много офицеров: он стоял часовым у ворот орудийного парка. Возможно, одним из этих безвестных героев был канонир Иван Щербинов, упомянутый в приказе № 6 по Благуше-Лефортовскому району [22] .
22
В разрозненных архивных списках встречаются имена еще шести убитых красных артиллеристов других частей: Григория Палачевского, Василия Максимова, Семена Тюршина, Власова, Ивана (фамилия неизвестна) из 1-й артиллерийской бригады и Григория Иванова из 13-го Особого артиллерийского дивизиона.
«Газета для всех»: «В процессии группа милиционеров, провожающая убитого своего товарища». Среди сотен убитых числится только один милиционер — Николай Федосеевич Дмитрюк. Его или другого провожали друзья? Долг историков московской службы охраны общественного порядка раскрыть тайну имени первого милиционера, павшего в борьбе за власть Советов.
«Московский листок»: «Грузовик с красными гробиками скрылся в пролете Иверских ворот». Добровольные помощники революционных бойцов — бесстрашные московские Гавроши — подносили патроны, продукты, медикаменты, доставляли донесения, проникали в тыл юнкеров, пытливо все высматривали и сообщали своим ценные сведения. Схваченные белогвардейцами, они уверяли, что ищут мамку, умели вовремя заплакать, им давали пару тумаков и отпускали. Юные разведчики были глазами и ушами сражавшихся революционных войск.
На Братских могилах у Кремлевской стены выгравированы имена двух московских Гаврошей, о которых уже рассказано, — Павлика Андреева и Кольки Снегирева, погибших на Остоженке, где шли многодневные упорные бои за штаб военного округа. В разрозненных и неполных архивных списках убитых числятся еще три неизвестных мальчика, а также безымянный красногвардеец-подросток с завода Добровых — Набгольца (ныне насосный завод имени Калинина).
Этот небольшой список конкретных, но в большинстве безымянных борцов замыкает «пожилой военный фельдшер», упоминаемый в мемуарах участников октябрьских боев на Остоженке. Он добровольно явился в штаб красных войск и оказывал квалифицированную медицинскую помощь тяжелораненым. «Никто не знал, откуда он пришел к нам и как его звали», — вспоминала бывшая санитарка замоскворецкой Красной гвардии О. Кравчук. Его помощь была чрезвычайно ценна, ибо медсестры и санитарки — вчерашние работницы и студентки — не имели опыта лечения. Когда командир остоженского боевого участка рабочий П. Добрынин, чье имя носят московская площадь и станция метро, упал раненный, этот фельдшер «бросился к нему на помощь и был убит наповал… Похоронен военный фельдшер на Красной площади в Братской могиле».
В архивном «Списке убитых солдат и красногвардейцев…» значится:
«45. Добрынин Петр Григорьевич, электротехник. Из Красной Гвардии…
46. Горбунов (санитар)» [23] .
Что это, случайное совпадение или писарь записал их рядом потому, что они вместе поступили в госпиталь?
В разрозненных и неполных архивных списках числятся 47 неопознанных убитых и скончавшихся от ран красногвардейцев, солдат, подростков, санитаров и сестра милосердия. Их доставили в госпитали, лазареты и морги с улиц Пресни, Хамовников, Замоскворечья, центра. Среди них — солдат 56-го полка и солдат 683-й Харьковской дружины (жертвы расстрела в Кремле), рядовой 193-го полка, четыре солдата без указания воинских частей. На шинели одного, скончавшегося в госпитале в Брюсовском переулке и, следовательно, участвовавшего в защите Моссовета и наступлении на юнкеров в центральных кварталах, написано: «Василий Н. Соколов». Возможно, это его имя и фамилия. О солдате 1-й артиллерийской бригады, сраженном пулей в грудь у Никитских ворот, сказано лишь, что его звали Иваном. Возможно, что все 47 неизвестных или некоторые из них, не имевшие, видимо, родственников и близких в Москве и поэтому оставшиеся неопознанными, погребены у стен Кремля во время похорон жертв Революции, как официально называлась эта торжественно-траурная церемония.
23
ГАМО, ф. 682, oп. 1, д. 124, л. 8–9.
Конкретизировать имена покоящихся на Красной площади помогают сведения о погребении некоторых погибших на кладбищах Москвы. Их похоронили отдельно потому, что они погибли в первые дни боев, когда еще не родилась идея торжественных похорон на Красной площади, или по семейной традиции. Красногвардейцы С. Хмельков, П. Соцков и И. И. Афанасьев погребены на Даниловском кладбище, красногвардейцы П. Г. Добрынин, М. Шломин и 15-летний санитар д. Кузнецов — на Дорогомиловском, солдаты Н. Д. Куликов — на Калитниковском, П. Шитов — на Семеновском братском. Газета «Социал-демократ» публиковала 7, 8 и 9 ноября 1917 г. траурные извещения о предстоящих похоронах красногвардейцев: Н. Ходякова — на Даниловском кладбище, С. Барболина — на Дорогомиловском. 8 и 9 ноября «Деревенская правда», «Социал-демократ» и «Газета для всех» сообщили о погребении 5 ноября в подмосковном поселке Люберцы красногвардейца В. Зубарева, погибшего в боях во второй столице, в том же поселке покоятся его однополчане — красногвардейцы П. И. Захаров и В. Кириллов. В госпитальных списках убитых, составленных до общих похорон, против фамилий солдата С. Д. Малькова написано «похоронен», солдата М. Е. Егорова (56-й полк), скончавшегося 29 октября, — «тело взяла жена» [24] . 11 ноября 1917 г. Московский военно-революционный комитет разрешил перевезти погибшего прапорщика Н. А. Миняева для погребения в родную деревню в Тверской губернии.
24
ГАМО, ф. 682, оп. 1, д. 124, л. 6, 65.
Семьям, пожелавшим похоронить своих родных на кладбищах, Моссовет выдавал для этого денежное пособие (погребение на Красной площади проводилось бесплатно — на средства народной власти). В архиве сохранился документ о выдаче похоронных пособий родственникам С. Хмелькова, Н. Ходякова, М. Шломина, а также рабочего Н. Гавердовского. В этом же документе приводятся фамилии других погибших красногвардейцев, чьи семьи получили не похоронные, а единовременное или постоянное пособия. Эти революционеры, видимо, покоятся у Кремлевской стены. В списке кроме Т. А. Баскакова, О. К. Вирземнека и А. А. Киреева, чьи имена увековечены на Красной площади, значатся: красногвардейцы Т. М. Зотов, М. В. Карасев, А. А. Савков, П. А. Турмачев, А. К. Жебрунов и К. Ф. Лепинь.
Так тайна имен борцов Октября, спящих вечным сном у Кремлевской стены, начала раскрываться.
В 1976–1977 гг. автор составил список 208 погибших красногвардейцев и солдат, места погребения которых источники не указывают. Дальнейшие исследования позволили пополнить список и уточнить. В 1981 г. удалось подтвердить факт похорон на Красной площади названных в списке 28 борцов Октября; в 1983 и 1984 гг. — еще шести. Их имена выгравированы у Кремлевской стены. Одновременно выяснилось, что некоторые товарищи, числящиеся в мартирологе (И. И. Афанасьев, П. И. Захаров, Н. Д. Куликов, Н. А. Миняев, П. Соцков), были похоронены родственниками на кладбищах. Выявились и неожиданные, можно сказать, радостные факты: ряд революционеров, значащихся в архивных документах госпиталей убитыми или умершими от ран (красногвардеец Г. Г. Иванов, двинцы Грачев, С. Кохан, Н. Скляревич, солдат И. Дементьев), вопреки приговору врачей или невнимательных писарей выжили. Об этом сообщили их сыновья, земляки, или выяснилось благодаря найденным позднее документам. В результате мартиролог уменьшился: сейчас в нем 169 человек (в том числе 47 неопознанных красногвардейцев, солдат, санитаров и подростков). Вместе с 57 товарищами, чьи фамилии увековечены на Красной площади, получается 226 имен.
У Кремлевской стены похоронено 240 революционеров, тогда как известно, что в борьбе за власть Советов в октябрьские дни в Москве погибло более 300 красногвардейцев и солдат [25] . Следовательно, большинство вошедших в мартиролог товарищей покоится на Красной площади.
Вот их имена [26] :
1. Акулов Аким, младший унтер-офицер 193-го пехотного запасного полка.
2. Алкслер Иван, солдат артиллерийского склада Кремлевского арсенала.
25
1917. Летопись героических дней. М., 1973, с. 551.
26
Мартиролог составлен автором на основании документов Центрального государственного архива Октябрьской революции СССР, Центрального государственного военно-исторического архива, Государственного архива Московской области, списков убитых и умерших от ран, опубликованных московскими газетами в ноябре 1917 г., исторической литературы, мемуаров участников Октября. При разном написании фамилии, имени или названия воинской части вариант дается в скобках. В список не включены 57 красногвардейцев и солдат, фамилии которых увековечены на Братских могилах у Кремлевской стены, и 18 революционеров, похороненных, по имеющимся сведениям, на кладбищах Москвы, Московской и Тверской губерний.