У лукоморья
Шрифт:
ПО СЛЕДАМ «АРАПА ПЕТРА ВЕЛИКОГО»
В истории Ибрагима Ганнибала всё удивительно, и его происхождение, и его странная жизнь, и его приключения. Удивительна судьба многих его имений, его библиотеки, рукописей, коллекции инструментов, его прижизненных портретов. К сожалению, большинство документов личного архива Ганнибала, его письма, рукописи, почти на девять десятых утрачены, а те, что сохранились, до сих пор мало изучены. Труден поиск следов его жизни.
Осенью прошлого года решил я провести свой отпуск в путешествии по ганнибаловским местам. Я побывал под Ленинградом — в Красном Селе, Гатчине, Суйде, Кронштадте, съездил в Таллин, Петрозаводск, на курорт Марциальные Воды, где жил и трудился Абрам Петрович, строя крепости, каналы, порты, мосты, дороги… Я побывал в Москве, Киеве, Полтаве — и всюду мне удалось почувствовать тень этого удивительного человека, увидеть вещественные следы его бытия. В Петрозаводске я побывал в том доме, где Петр I обсуждал с Ибрагимом проект учреждения в России Академии наук, на курорте Марциальные Воды я увидел чертеж местности, снятой Ганнибалом по просьбе царя. В Киеве увидел Домик Петра I, где Ганнибал, затаив Дыхание, слушал знаменитую речь Феофана Прокоповича о значении победы Петра Великого над Карлом XII под Полтавой для исторических судеб России и ее великого народа.
Мне повезло: в Москве удалось найти очень интересный, доселе не опубликованный документ от 21 февраля 1750 года — письмо настоятеля лютеранской церкви в Петербурге Веннинга «О приглашении по просьбе генерала Ганнибала из Германии толкового студента на должность домашнего учителя в семейство оного А. П. Ганнибала…»
В другом месте удалось обнаружить книгу из личной библиотеки Абрама Петровича. Книга называется «Книга систима или состояние мухаммеданской религии. Печатается повелением Его Величества Петра Великого Императора и Самодержца Всероссийского в типографии царствующего Санкт-Питербурха лета 1722 декабря в 22 день». Это очень редкое издание, оно украшено изящной гравюрой работы русского художника эпохи Петра I Алексея Зубова. Книга посвящена Петру I. Посвящение написано знаменитым сподвижником Петра поэтом Дмитрием Кантемиром. На одном из первых листов имеется оттиск личной печати Ганнибала.
Любопытна судьба этой книги. Как свидетельствует полистовая «вкладная надпись» на книге, сделанная после смерти Ибрагима Ганнибала, она каким-то чудом очутилась в… Опочке у местного священника Петра Погонялова. Но главное чудо не в этом, а в том, что в кожаной обложке книги теперешним владельцем ее недавно были обнаружены вклеенные в переплет двадцать шесть писем и других подлинных документов А. П. Ганнибала! Среди них: «Экстракт (сжатое изложение. — С. Г.) о состоянии Псковской крепости в 1724 году», письмо 1756 года, адресованное опочецкой помещице Василисе Евстигнеевне Богдановой, которую он величает своей благодетельницей, и ответное письмо Абраму Петровичу о покупке у нее для Петровского «девяти крестьян мужеска и женска полу из сельца Брюхова». Кстати сказать, это сельцо существует на своем старом месте и в наши дни.
Любопытна реляция управляющего Красносельским имением Ганнибала «О побеге из Суйдовской мызы девки Агафьи Ивановой, выданной замуж (по-видимому, насильно!), и розыске ее в других местах». В этом письме содержится весьма колоритное описание предметов гардероба бежавшей, оставшихся у ее отца.
Среди писем и «репортов» 1756–1761 годов, посланных из «Военно-походной канцелярии Генерал-аншефа и Кавалера Ганнибала», есть бумаги, рассказывающие о ходе строительства Ладожского канала, количестве солдат, «работных людей», лошадей и колодников (арестантов), находящихся на строительстве и заготовке леса, камня и других материалов.
Есть черновик новогоднего поздравления, посланного генералу Шиллингу, реестры писем, отправленных в разное время разным лицам и в присутственные места, и полученных писем.
Особый интерес для устроителей будущего музея в Петровском представляет распоряжение Ганнибала об изготовлении для его рабочего кабинета мебели: трех столов на точеных ножках, в их числе двух дубовых, большого бельевого шкафа, двенадцати стульев, сундучка — длимою полтора аршина, высотою в пол-аршина, шкатулки дубовой… вышиною четыре вершка и проч.
Много интересного удалось нам узнать из этих документов, не говоря уже о том, что они писаны или правлены рукою самого «арапа Петра Великого». Ведь всякая мелочь, всякий даже небольшой, оставшийся след от великого человека, не может не волновать исследователя и устроителя мемориального музея.
«Странная жизнь Аннибала известна только по семейственным преданиям», — писал когда-то Пушкин. Сегодня многие найденные документы о знаменитом предке великого поэта сняли покрывало с отдельных неясных страниц его биографии. Найденные материалы займут достойное место в экспозиции дома-музея в Петровском.
ГАННИБАЛЫ — ААБИННАГИ
Ганнибалы — потомки знаменитого арапа Петра Великого — были люди горячей африканской крови, и многие из них по старому помещичьему праву прижили от своих крепостных крестьян и дворовых людей «женска полу» детей. Сын Ибрагима Ганнибала Петр Абрамович завел у себя в Петровском целый гарем крепостных дев, присвоив себе право первой ночи. Своих наложниц и их детей он потом поселял в особую деревню, названную Арапово, существующую и поныне. Брат его Иосиф при живой законной жене женился на другой и имел от нее незаконнорожденных детей.
Сын Петра Абрамовича Вениамин Петрович прижил от своей дворовой девушки одиннадцать человек внебрачных детей. Многие из этих бесправных потомков вышли потом, как говорится, в люди и, тяготясь своим «подлым сословием», всячески добивались у правительства разрешения носить фамилию «Ганнибал».
Царь Николай I, щепетильно относившийся к чистоте дворянских родов, требовал от своих подчиненных тщательного предварительного разбора таких прошений: проверенных свидетельских показаний, клятвенных заверений и «объяснений о господах дворянах, свершивших такого рода проделки», а также поддержки прошений губернским предводителем дворянства.
Однажды летом 1845 года, находясь на отдыхе в своей петергофской Александрии, Николай I, рассматривая прошения незаконных потомков Ганнибалов, впал в сомненье: почему так часты такие прошения, почему их такое множество, в чем дело, кто это такие? Из Пскова был срочно вызван губернатор для объяснений. Царь сделал ему нагоняй за «падение нравов и либерализм во вверенной ему губернии…» Спросил губернатора, в каких городах и уездах ныне проживают Ганнибалы и много ли их вообще? Удивился тому, что живут они повсюду — и в Пскове, и в Опочке, в Порхове и Великих Луках, Новоржеве и Острове, а также в Санкт-Петербурге и Москве и многих иных городах империи… И добавил: «Да, фамилия знатная, целая Ганнибальщина получается». Потом, подумав, усмехнулся и, взяв перо, «собственною высочайшею рукою» начертал: «Присвоить просителям фамилию Ганнибал, но только задом-наперед — сиречь Лабиннаг, а не Ганнибал. Николай».
История эта невыдуманная. «Дело» о присвоении незаконнорожденным детям псковских помещиков Ганнибалов фамилии родителей сегодня находится в Ленинградском Государственном историческом архиве.
СЛУЧАЙ ИЗ ЖИЗНИ МУЗЫКАНТА АЛЕКСЕЯ ПЕТРОВА — БРАТА «АРАПА ПЕТРА ВЕЛИКОГО»
Это произошло на далеком севере, в Архангельской губернии, в 1716 году.
Январь в этих краях суров и многоснежен. По поселку ехал некто в крытых санях. И хотя он прятал свой лик от глаз людей, кое-кто заметил, что был он черен как уголь, курчав, губы имел толстые, ноздри открытые, глаза чуть навыкате, большие и желтоватые. В Санкт-Петербурге к нему привыкли, там были «арапляне» и кроме него. А здесь, в этих белых краях, таких людей доселе никто не видывал. О них только сказки сказывали бывалые солдаты да заезжие купчишки.