У меня есть твой номер
Шрифт:
— Не буду я ничего выплескивать, — раздраженно рявкает Сэм. — Доверяй мне хоть немного!
— И что ты планируешь сделать? — интересуется Марк.
— Послоняюсь вокруг. Послушаю. И найду иголку в стоге сена. Вы готовы составить мне компанию, Поппи?
— Абсолютно.
Я даже не скрываю паники. Хоть бы я никогда не принимала этих сообщений.
— А потом… — Робби не удовлетворен.
— Будем решать проблемы по мере поступления.
Молчание.
— Ну хорошо, — наконец
— Она твоя новая помощница? — предлагает Марк.
Сэм отрицательно качает головой:
— У меня уже есть помощница, и половина сотрудников на этаже успели познакомиться с ней. Давайте сделаем все проще. Поппи подумывает о том, чтобы работать в нашей компании. И я знакомлю ее с обстановкой. Годится, Поппи?
— Да. Хорошая идея.
— У вас есть список сотрудников?
— Вот он, — отвечает Робби. — Не проколись, Сэм.
Марк приоткрывает дверь и выглядывает в вестибюль.
— Они выходят.
Мы покидаем комнату. Двери в вестибюль распахнуты, и навстречу нам рекой текут люди.
— Господи, сколько же их! — прихожу в уныние я.
— Справимся, — твердо говорит Сэм. — Голос был мужским, так что число подозреваемых уменьшается. И у меня есть подозрения, но… я не буду сбивать вас с толку.
Мы с Сэмом сливаемся с толпой. Мужчины и женщины берут напитки у официантов, здороваются, шутят и смеются. Гул стоит невообразимый. Мои уши работают как радары.
— Еще не распознали нашего вражину? — спрашивает Сэм, вручая мне стакан апельсинового сока.
Мотаю головой. Она у меня перегружена. Я едва различаю отдельные голоса.
— Так, надо быть методичными, — бормочет Сэм. — Будем нарезать концентрические круги. Как вам такой план?
Натужно улыбаюсь. Никогда в жизни не чувствовала такого напряжения. Никто больше не сможет сделать этого. Никто больше не слышал того голоса. Все зависит от меня. Теперь я понимаю, каково приходится ищейкам в аэропортах.
Мы направляемся к группе женщин, окруживших двух мужчин средних лет.
— Привет! — здоровается Сэм. — Отдыхаете? Позвольте представить вам Поппи, она тут осматривается. Поппи, это Джереми… и Петер… Джереми, сколько ты работаешь у нас? А ты, Петер? Три года?
Так. Я услышу их вблизи, и это будет легче. У одного мужчины низкий рокочущий голос, а у другого выраженный скандинавский акцент. Я незаметно качаю головой, и Сэм подводит меня к другой группе.
— Привет! Позвольте представить вам Поппи, она знакомится с нами. Поппи, вы уже виделись с Колином. Тим, чем ты сейчас занимаешься?
Удивительно, как по-разному все звучат, если вслушиваться. Тембр, акцент, легкие неправильности, плавность речи — все разное.
— А вы? — Улыбаюсь бородатому мужчине, который пока не произнес ни звука.
— Ну, это был трудный год… — тянет он.
Ничего похожего. Выразительно смотрю на Сэма, и он берет меня под руку.
— Прости, Дэдли, нам пора…
Мы вклиниваемся в следующую группку, обрывая чей-то анекдот.
— Поппи, это Саймон… Со Стефани вы знакомы… Саймон, Поппи в восторге от твоего пиджака. Где разжился?
Не ожидала, что Сэм может быть таким нахрапистым и бесцеремонным. Он практически игнорирует всех женщин и решительно втягивает в разговор мужчин. Но я понимаю, что это единственно возможная тактика.
Постепенно ко мне возвращается уверенность. Это легче, чем я думала поначалу, потому что все голоса очень уж отличаются от того, что звучал по телефону. Мы уже послушали четыре группы и исключили их. С беспокойством оглядываю зал. Что, если я обойду всех, а парня из телефона так и не обнаружу?
— Привет честной компании! Веселитесь? — не иссякает Сэм. — Это Поппи, она собирается у нас работать. Поппи, это Тони. Тони, расскажи Поппи о своем отделе. А это Дэниел, а… это… а… Уилллоу.
— Сэм! — после долгой паузы произносит Уиллоу. — Кто… это?
Так. Если мое сообщение Магнусу было перегружено смыслами, то двусложная фраза Уиллоу просто обрушивается под их весом. Не нужно быть экспертом по Языку Уиллоу, чтобы понять, что на самом деле она имеет в виду «Кто эта ЗАДРЫГА и что она делает здесь вместе с ТОБОЙ? Господи, Сэм, ты НАРОЧНО ДОСТАЕШЬ МЕНЯ? Поверь, ты об этом ОЧЕНЬ пожалеешь».
Такой вот подтекст.
В жизни не сталкивалась со столь недвусмысленной враждебностью. Ноздри у Уиллоу раздуваются, глаза сверкают. Рука так сильно сжимает бокал, что вены выпирают сквозь бледную кожу. Но улыбка у нее мягкая и приятная, а голос медоточивый. И это страшней всего.
— Поппи подумывает о том, чтобы прийти к нам в компанию, — объясняет Сэм.
— О, — еще шире улыбается Уиллоу, — мило. Добро пожаловать, Поппи!
Эта женщина меня пугает. Она как инопланетянка. За приятной улыбкой и сладким голосом скрывается рептилия.
— Спасибо.
— Что же, увидимся, Уиллоу.
Сэм за руку утаскивает меня прочь.
Ох. Плохая идея. Глаза Уиллоу лазерами прожигают мне спину. Неужели Сэм не чувствует ее взгляда?
Подходим к очередным подозреваемым. Сэм заводит все ту же пластинку, я прилежно вслушиваюсь, но все впустую. Когда мы отходим от группы молодых айтишников, пьющих пиво, он спрашивает:
— Это не один из них?
— Нет, — смущенно пожимаю я плечами. — Простите.