У меня на руках четыре туза
Шрифт:
Хельга с отвращением посмотрела на него:
– Значит, вы не довольствовались тем, что стали мошенником и шантажистом, сейчас выступаете поверенным мафии.
Арчер еще раз покраснел.
– Напоминаю, ты не в том положении, чтобы оскорблять меня, – проговорил он. – Если хочешь снова увидеть Гренвилля, ты заплатишь два миллиона долларов. Мой клиент дает тебе три дня на то, чтобы собрать деньги, которые нужно перевести в швейцарский банк. Значит, через три дня в это же время я приду к тебе. Решай… Не стану тебе напоминать, что, когда дело связано с мафией,
Хельга побледнела, но сохранила непроницаемый вид.
– Варварская, конечно, процедура. Меня шокировали эти слова, но мафия так и действует. Люди мафии совершенно лишены угрызений совести и не считают эту угрозу пустыми словами. Так уже было. Вспомни о деле Гетти. Поэтому советую тебе внимательно изучить свои акции и часть их продать… если ты хочешь еще раз увидеть своего любовника. Я его не видел, но, зная твой вкус, я думаю, это красивый парень. Без уха он станет менее привлекательным. – Он направился к двери, но остановился. – Да, чуть не забыл. Мой клиент велел передать тебе этот конверт. – Он положил на стол письмо. – Похоже, Гренвилль решил быть мужественным. Это серьезная ошибка, когда имеешь дело с мафией… Ладно, Хельга, увидимся через три дня, до свидания!
Выйдя из виллы, Арчер сел в свой «мерседес» и уехал.
С колотящимся сердцем Хельга схватила конверт и, разорвав его, вытащила три фотографии. Посмотрев на них, она приглушила рвущийся крик и бросила их на пол. В этот момент в комнату осторожно вошел Хинкль. Как и предвидел Арчер, фотографии сильно потрясли Хельгу. Она ненавидела насилие, никогда не могла спокойно смотреть фильмы с убийствами и жестокостью. Зажав голову руками, она принялась рыдать.
– Они его истязают, я знаю! Он ранен! – стонала она.
Хинкль с упреком посмотрел на нее и подобрал снимки. Он внимательно изучил их, прикусил губу, затем положил их на стол и коснулся плеча Хельги.
– Возьмите себя в руки, мадам, – проговорил он твердо.
Она подняла заплаканные глаза:
– Смотрите, что они сделали с ним. Чудовища! Мне срочно нужны деньги, немедленно! Я… – И принялась рыдать.
Хинкль подошел к шкафу, вытащил ящик и достал мощную лупу. Еще раз взяв снимки, он внимательно осмотрел их. На первый взгляд они впечатляли. Гренвилль лежал на полу, его лицо было в крови, глаза закрыты. Внимательно изучив фотографии через лупу, Хинкль кивнул и положил их на стол.
– Мадам, возьмите себя в руки, – попросил он. – Я хочу вам кое-что объяснить.
Вся дрожа, Хельга посмотрела на него:
– Оставьте меня в покое и уходите.
– Мадам, я хочу вам кое-что показать.
– Что?
Взяв один из снимков, он потряс им перед ней.
– На мой взгляд, это очень напоминает кетчуп, – сказал он.
Хельга была настолько изумлена, что прекратила рыдать.
– Кетчуп? – хрипло произнесла она. – Вы сошли с ума! Что вы несете?
– Перед тем, как поступить на работу к мистеру Рольфу, я был метранпажем, мадам, у одного кинобосса, – ответил Хинкль. – У него я познакомился с искусством грима. Томатный соус обычно используется для имитации крови.
– Что вы пытаетесь мне рассказать?
Она снова овладела собой, и ее голос стал твердым.
Хинкль одобрительно кивнул:
– Я хочу объяснить, мадам, что мистер Гренвилль даже не ранен. Похоже, что снимки инсценированы.
Она вздрогнула:
– Вы действительно так думаете, Хинкль? Вы не верите, что с ним плохо обращаются?
– По-моему, мадам, это маловероятно.
– Чудовища, – воскликнула она, сжав кулаки. – Мне нужно вырвать его из их лап! Я…
– Мадам, я хочу задать вам один вопрос.
– Пожалуйста, но не будьте таким официальным, – закричала она. – Я сойду с ума! Что еще?
Еще раз Хинкль одобрительно кивнул. Он снова увидел Хельгу Рольф такой, какой она была всегда, а не слабую женщину с расстроенными нервами.
– Как, по-вашему, проникли на виллу эти двое, которые увезли Гренвилля? – спросил он.
– Как? Они прорвались сюда и увели его! – воскликнула она.
– Но как они проникли? – настойчиво повторил он.
Она внимательно посмотрела на него:
– Видимо, через входную дверь.
– Я запер дверь на ключ и накинул цепочку, мадам, прежде чем уйти к себе.
– Вы, наверное, забыли, – нервно запротестовала она.
– Повторяю: прежде чем уйти, я запер дверь на ключ и накинул цепочку.
Поколебавшись, Хельга кивнула:
– Прошу прощения, от волнения я плохо соображаю.
– Это понятно. Тем не менее эти двое могли проникнуть только через входную дверь. Мистер Гренвилль хоть ненадолго покидал вас?
Вспоминая, Хельга широко открыла глаза.
– Да, но…
– Я думаю, мистер Гренвилль воспользовался этим, чтобы отпереть дверь и снять цепочку. Никто другой не мог этого сделать!
– Вы утверждаете, что мистер Гренвилль организовал собственное похищение? – завопила она.
– Эти снимки фальшивые, мадам. Мистер Гренвилль единственный, кто мог открыть входную дверь. Вывод очевиден!
– Нет, он меня любит! Ничего подобного он не делал. – Хельга сжала кулаки и постучала ими друг о друга. – Я отказываюсь вас слушать. Знаю, что вы его ненавидите, а я люблю! И не хочу вас слушать!
– Прежде чем оставить вас наедине с мистером Арчером, – продолжал он, – я позволил себе включить магнитофон. Сейчас у нас есть запись вашего разговора. У меня есть номер его машины. Полагаю, мадам, что можно обратиться за помощью в полицию.
– В полицию?! Нет! Крис в руках мафии. Они угрожают отрезать ему ухо, если я не заплачу выкуп. – Она поднялась и неприязненно посмотрела на него. – Деньги? Плевала я на них, лишь бы он вернулся! Я заплачу! Я отказываюсь слушать ваши инсинуации. Вы приписываете ему все только потому, что ненавидите! Не вмешивайтесь! Я его вырву, чего бы мне это ни стоило!