У нас остается Россия
Шрифт:
С тех пор ничего не изменилось.
В конце января по телеканалу «Россия» был показан документальный фильм «Гибель империи. Византийский урок». Автор и ведущий - архимандрит Тихон (Шевкунов), наместник Сретенского монастыря в Москве. Появление этого фильма именно сейчас настолько неожиданно, но и необходимо, будто заговорила сама почва.
Речь в фильме о могущественной Византии, у которой мы переняли православие, о ее падении и исчезновении. Вклад Византии в мировую цивилизацию огромен, ее богатства были немереными, рядом с нею европейские народы считались варварами. Она умела оправиться и от крестовых походов с Запада, и от собственных невзгод. Червь, подточивший и сокрушивший ее, долгое время считался настолько безопасным, что ему не придавали в Византии значения, а когда спохватились, было уже поздно. «Червь» этот в последние
Разве не накладывается эта судьба на судьбу сегодняшней России?
Наши либералы после показа этого фильма пришли в неописуемую ярость. «Очень, очень грязный фильм», -нервно отозвался известный «перестройщик» Юрий Афанасьев. Почти все газеты этого толка не удержались от ругательств и обличений, и отнюдь не во имя истины, а во имя, точно святыни, своей либеральной неприкосновенности. Радио «Эхо Москвы» потребовало запретить фильм.
К чести канала «Россия», через полторы недели после первой демонстрации «Гибели империи» ее повторили и сразу же после показа устроили публичное обсуждение. Конечно, оценки фильма писателя Виктора Ерофеева и доктора исторических наук Натальи Нарочницкой и вместе с нею ученого Игоря Чичурова были прямо противоположными, но так хорошо видно было, где истина, а где кастовая солидарность. Очень хорошо ответил принимавший участие в дискуссии архимандрит Тихон на реплику, что нельзя в одну и ту же воду войти дважды. «Да, в одну и ту же воду, - парировал он, - дважды войти нельзя, но шлепнуться в одну и ту же лужу дважды можно».
Нынешняя «элита» опять ненавидит «плебеев»
В. К.: Валентин Григорьевич, а какие письма вы получили в связи с юбилеем вашим?
В. Р.: Писем, телеграмм было много, и немалая их часть от людей незнакомых, словом, от читателей. В основном немолодых, помнящих мои книги с 70-80-х годов. Отозвались, конечно, и братья-писатели. На все поздравления откликнуться я не мог, но, разумеется, ответил школьникам и учителям, с которыми у меня переписка уже несколько лет, в том числе из города Мурома Владимирской области и Бердска Новосибирской области. Вот там за ребят не надо беспокоиться: и пишут грамотно, и рассуждают интересно. И не так уж им страшен «серый волк» из Министерства образования. Опытный, с патриотическими убеждения учитель и сочинения не отставит, и Крылова с Кольцовым не забудет. Много ли таких учителей, трудно сказать; судя по той грамотности, которую зачастую предъявляют поступающие в вузы, - немного, но как хотелось бы, чтобы они исполняли не только министерские указания, но и отечественные запросы.
В. К.: Знаете, не могу не коснуться одного факта, который буквально меня пронзил. В своей замечательной статье «Лейтенанты и маркитанты», опубликованной на страницах девятого номера «Нашего современника» за прошлый год, Станислав Куняев привел выдержки из недавно изданной переписки поэта Давида Самойлова с Лидией Корнеевной Чуковской.
Вот Чуковская сообщает Самойлову свое впечатление о романе «Живи и помни». Не понравился он ей - ладно, бывает. Но, смотрите, не только книга, а даже имя и фамилия ваши вызывают у критикессы раздражение, граничащее с презрением: «Книга столь же мучительно безвкусна, как сочетание имени с фамилией автора: изысканного имени с мужицкой фамилией. Он, видите ли, Valentin».
А Давид Самойлов соглашается: «Это литература “полународа”, часть вашего письма читал друзьям. Они в восторге».
В. Р.: Как же они ненавидят нас - мужичье из деревни, которое нарушает неписаный или даже предписанный закон: в деревне и оставаться и заниматься своим мужицким делом. Ненавидели Шолохова, Леонида Леонова после «Русского леса», Есенина, Шукшина, Василия Белова,
Да нет, други-недруги, вырастают и на пашне. Среди величественной природы, древних традиций и народных песен, среди бесхитростной жизни. Так, по крайней мере, было.
Деревня поставляла России не только самобытных писателей, композиторов, исполнителей, но и во множестве ученых, военачальников, командиров производства, государственных деятелей. И, конечно, не у всех у них были имена, полагающиеся только мужикам.
Станислав Куняев (а ведь тоже «украденное» имя рядом с простоватой фамилией - оттого и бунтарь!) прав: это была каста неприкасаемых и самодовольных. Она породила нынешнюю «элиту», шумную, еще более самодовольную и мелкотравчатую. Но похоже, что и это ненадолго.
В. К.: У меня еще очень много вопросов к вам. Но пока, наверное, пора и честь знать. Спасибо. И самого доброго вам в наступившем 2008 году!
В. Р.: Спасибо, взаимно. Будем держаться за все лучшее, что сохранилось и сохраняется в России, и дальше.
Февраль 2008 г.
Свободу гангстера и насильника ограничивать не хотят
Уход и увод от контроля
В. К.: Разговор на этот раз, Валентин Григорьевич, придется начать с телевидения, о котором мы с вами неоднократно уже говорили. Да только, по-моему, лучше оно не стало. Хотя вот Дмитрий Медведев еще до своей инаугурации, посетив редакцию «Аргументов и фактов» в связи с тридцатилетием этого еженедельника, вдруг ошарашил многих своим заявлением: наше телевидение - одно из лучших в мире!
Не берусь судить, как говорится, за весь мир. Но то, что экран, который нам предоставлено лицезреть изо дня в день, вызывает возмущение очень большой части общества, - это факт. Медведеву, в частности, с гневом говорили об этом ветераны Сталинградской битвы, когда он прошлой зимой приезжал в Волгоград. Давно уже выдвигаются требования о создании общественного органа для нравственного контроля на телевидении, поскольку многое из его продукции наносит обществу огромный ущерб. И вот - такая демонстративно комплиментарная оценка избранного президента, перечеркивающая весьма серьезные претензии к телевидению, а значит, и снимающая вопрос о каком-либо общественном контроле над ним. Поскольку вы, как мне известно, ранее участвовали в обсуждении этого вопроса, что можете сказать?
В. Р.: Да, в середине марта в стенах Совета федерации состоялось обсуждение проекта закона об Общественном совете по телевидению. Было объяснено, что ему предполагается поручить надзор над ТВ, а создаваться он должен по типу Общественной палаты.
Как говорится, лучше поздно, чем никогда. Жертвами российского телевидения за последние двадцать лет стали десятки и десятки миллионов граждан, и особенно детей, которых уже не вылечить и не перевоспитать. Убиение нравственное и духовное немногим лучше убиения физического, а по окончательным результатам даже и хуже. Ни в какой ни в Америке, ни в Европе нет столь грязного и растлевающего ТВ, как в России. Небольшие улучшения, которые появились в «Культуре» и на канале «Россия», об -щей картины почти не изменили, а реклама становится все более агрессивной и неприличной.
Почти полтора часа длилось в Совете федерации обсуждение предполагаемого закона о ТВ, и некому оказалось даже робкого слова сказать в защиту телевизионных деятелей. Представители всех трех основных религий, существующих в России, - и православной, и исламской, и иудейской, в голос говорили о нескончаемой пропаганде жестокости, пошлости, о многолетнем растлении молодежи.
Дело, казалось бы, сдвинулось с мертвой точки. Но это был лишь первый вариант закона, первое знакомство с ним, и о каком-либо продвижении к цели говорить рано. Да и о каких сдвигах может идти речь, если (по проекту) «Общественный совет осуществляет анализ телевещательной политики организаций телевидения, содержания телевизионной продукции...». Это - с одной стороны. А с другой - «деятельность Общественного совета не может нарушать гарантированную Конституцией свободу массовой информации и исключает цензуру».