У нас в Заримании
Шрифт:
– Я согласна, монсеньер.
– Вот и хорошо, вот и ладненько!
Герцог взял со стола кувшин чеканного серебра и разлил красное, почти черное вино в кубки.
– За свершение наших планов?
– За них, ага…
Вкуса вина она совсем не ощутила.
114.
Нос корабля с шипением резал ледяные синие воды. Только Доминика и Николай изображали на палубе пассажиров. Все дикари уселись на весла, а самый здоровенный и уродливый-Одноухий Нут торчал у руля. Круглые щиты, окованные сталью вывешены наружу. Оружие у гребцов под рукой. Тридцать весел и тридцать гребцов. Не мало ли для такого
"Как в этот мир попали викинги? Кто их сюда переправил и когда?"
Чудесным образом лед и торосы перед кораблем таяли как сахар в чашке чая. За кораблем тянулась широкая полоса свободной воды, как за ледоколом.
На палубе, завернутая в шкуры лежала голова касатки. Николай был уверен, что там имелось какое-то оборудование против льдов.
"Почему тогда нас выбросило на остров и при чем неожиданно для Доминики?"
Доминика стояла у шневня, под драконьей головой и смотрела вперед.
"Что там в ее голове?"
Николай сунул руку под меховой плащ и потрогал поджившие рубцы на груди.
Ойвинд сказал, что руны помогут ему в трудный час. От подробностей уклонился.
Упрямый отшельник остался на острове. Одноглазого Нута Доминике не пришлось долго уговаривать. Он знал дорогу на юг. Скорее всего, ходил туда в грабительские походы.
Доминика рассказала, что корабль забросило на остров Ойвинда месяц назад свирепым штормом. Бухту и пляж забило льдом и викинги уже пали духом, так как ни морского зверя, ни рыбы в начале зимы не найти в этом месте, а до снега и мороза они могли и не дожить.
Доминика посулила морским бродягам золото и прочую добычу. Судя по пустому трюму кораблю их осенний поход не принес удачи.
Когда корабль вышел из ледяного плена, викинги дружно завопили нечто нечленораздельное, но мощное. Николай вздрогнул от неожиданности и выругался себе под нос.
"Чему радуются, идиоты?!"
Появился ветер и волны взялись раскачивать скрипящее судно. Споро убрали весла, и серый парус с выцветшими багровыми полосами открылся с оглушительным хлопком.
Корабль дернулся, подстраиваясь под ветер и понесся на юг. Попутный ветер раздувал парус. Серое небо без просветов ,такое низкое что вот-вот кажется зацепится за верхушку мачты…
Николай надвинул на уши вонючую меховую шапку и, придерживая полы плаща, шатаясь от качки , подошел к Доминике. Ветер дул в спину, словно хотел столкнуть за борт.
– Куда мы плывем?
Госпожа Гарра покосилась на спутника, усмехнулась.
– Туда же куда и сразу направлялись. В Хармиш!
Там сейчас тепло и юные девочки в борделях танцуют с голыми животиками под звуки цимбал. Тебе там понравиться, Николас.
– Вы уже были там, в Хармише? Говорят что там новый падишах.
– Падишахи могут меняться каждый месяц, а Хармиш останется прежним. Конечно, я бывала там. Веселый город. Держи кошелек ближе к телу и будет тебе счастье.
– У меня нет кошелька… - буркнул Николай.
– В Хармише золота будет предостаточно. Не волнуйся!
– Долго туда плыть?
– Если не ошиблась в расчетах, около месяца.
Николаю показалось что он ослышался.
– Что?! Месяц на этой гнилой посудине?!
– Тише, Николас, не обижай нашего капитана. Тебе понравится. Ты же мечтал путешествовать на яхте под парусом? Представь что это яхта. Представил?
"Издевается…"
Николай затосковал.
Викинги из запасного паруса за мачтой быстро соорудили палату и предложили валькирии и наперснику Одина гретый эль и все то же уже надоевшее мясо касатки.
Николай сидел на шкурах, цедил эль, мрачно разглядывая улыбающуюся Доминику.
– Не будь мрачнее погоды, Николас!
– Чем мы будем заниматься целый месяц на этой посудине?
– О, нет! Ты меня неправильно понял! Одноухий Нут нас доставит на Огерсторм, а оттуда мы поплывем вверх по Огеру с комфортом.
– Огер-это река?
– Величайшая река континента.
– Хармиш разве расположен на этой реке?
– Конечно, нет! В верховьях Огера мы найдем место в торговом караване и пересечем пустоши Ранда. Останется только перевалить через горы Марадана и побережье южного моря встретит нас вечным летом и ярким солнцем.
Николай поежился от сквозняка и отхлебнул еще эля.
– А может проще вам связаться с Гарра и потребовать еще одного плавунца?
– Проще, не значит-лучше.
– Я думал, что вы продвинутые-есть же вертолеты, самолеты, катера? Про это вы не знаете ничего? Между мирами путешествуете, а по планете на лодке и на верблюдах?
Доминика прекратила улыбаться как дурочка и уставилась Николаю в глаза нехорошим взглядом.
– Николас, ты только груз, а как тебя доставить до места-моя проблема!
115.
Процесс над эльфийской ведьмой шел полным ходом. Маша, сидя на табурете перед священным судом признавала один пункт обвинений за другим.
"Скорей бы уж все закончилось!"
Публика на галереях заскучала.
Закончив расследование, суд отложил вынесение приговора на следующее утро.
На ночь Машу вернули в ее прежние апартаменты под надзор Герды. Вредная тетка продолжала вязать носки.
– Герда?
– Госпожа?
– Герцог Морена держит свое слово?
– Будьте уверены, госпожа. Монсеньер еще в молодости прославился твердостью характера. Отец нашего господина, князь Варгас крутого нрава, но нежного сердца был. Трое сыновей народил в законном браке, да еще дюжину бастардов. Монсеньер Морена сыном был законным, но самым младшим. Старший его брат погиб на охоте. Кабан могучий попался княжичу. Средний брат умер внезапно, через пару дней после свадебного пира. Князь Варгас занемог от этого и на смертном одре взял с Морены клятву, что жениться он на вдове брата своего, ибо была она дочь графа Куранта, первого человека в королевстве Багряных озер…
Как только князь умер, Морена женился по отцовскому завету. Правда молодая жена не долго радовала замок своим присутствием. Через месяц споткнулась на лесенке, да и сломала свою лебединую шейку…За год боги запросили к себе всех бастардов князя Варгана, и остался монсеньер Морена совсем один.
Нет у монсеньера нашего ни жены, ни детей, ни бастардов. Пусть боги дадут ему долгих лет жизни…Без него все королевство прахом пойдет, помяните мое слово!
– Что-то я не поняла. Какое слово он сдержал?