У парижских апачи
Шрифт:
Теперь он внимательно прислушался, чтобы убедиться, что в другой комнате ничего не слышно.
Но все молчали, и мягкими, неслышными шагами Раффлз подкрался к маленькому столику в центре комнаты.
На него он положил большой белый конверт, на котором крупными жирными буквами был написан адрес.
Затем, не издав ни звука, он снова скрылся в своем убежище и снова закрыл каминную полку.
Он был убежден, что обнаружение письма побудит обоих офицеров внимательно осмотреть комнату,
Поэтому он вынул изнутри задвижку, которая могла открыть вращающуюся каминную полку, затем спокойно сел на лестницу, ведущую в подземное помещение, и внимательно прислушался.
Его секрет был надежно спрятан, потому что теперь, когда задвижка была снята, каминную полку невозможно было отодвинуть, даже если бы ищущая рука случайно нажала на пружину, которая открывала из комнаты путь в катакомбы.
Раффлзу не пришлось долго ждать.
Через несколько минут офицеры вернулись в комнату вместе с Менуазье.
Подозрительный взгляд Бакстера сразу же упал на белый конверт, лежавший на столе.
Он поднял его, но смертельный ужас охватил его, когда он прочитал адрес, написанный четкими буквами на обороте:
"Господам Бастьену и Бакстеру. Любезная помощь в этом хлопотном деле Раффлза".
– Раффлз был здесь! – воскликнул он, подталкивая конверт под нос Бастьену.
Дрожь пробежала по членам Менуазье, ключи зазвенели в его дрожащих руках, а тонкие седые волосы встали дыбом от ужаса.
Здесь действовали сверхъестественные вещи!
Парализованный ужасом, он прислонился к двери и уставился суровыми глазами на Бакстера, который теперь открыл конверт, чтобы изучить его содержимое.
В конверте находилось соглашение между Менуазье и Рапином о совместном изготовлении поддельных банкнот. Под ним была четко выведена подпись ростовщика.
– Это ложь! – крикнул старик, – подпись поддельная!
– Молчать! Ты в данный момент являешься сторонним наблюдателем! – огрызнулся Бастьен.
Он увидел старую Корали, гуляющую в саду, и окликнул ее.
– Кто-нибудь проходил через дом за последние пять минут? – крикнул он ей в ухо.
Полумертвая старуха долго не могла его понять, но, в конце концов, ответила, что никого не было, и что в таком случае она сама должна была открыть дверь.
Бакстер до сих пор слушал разговор молча.
Теперь он повернулся к Бастьену.
– Я также не верю, что Раффлз прибыл сюда обычным путем. Возможно, здесь есть тайный вход. Вам знакомо такое явление? – спросил он Менуазье.
Последний покачал головой в знак отрицания, но английский детектив уже осматривал и похлопывал стены.
Напрасно! Нигде он не услышал ни одного тусклого звука, нигде не нашел подозрительной ниши.
Его пальцы проворно скользили по каминной полке, нажимали на каждую деталь в резьбе, искали даже в отверстии дымохода, но ничто не выдавало наличия тайного хода.
Уставший, Бакстер сдался.
– Эта комната должна быть под наблюдением, – обратился он к Бастьену. – Вы можете вызвать полицейских из ближайшего полицейского участка, это вас не затруднит, если вы подтвердите свою личность, я буду ждать здесь, пока вы это сделаете.
Бастьен ни секунды не колебался и решил уйти.
Пока старый ростовщик все еще прислонялся к двери в немом отчаянии, Бакстер снова начал обыскивать комнату.
Он лег на пол и с болезненной уверенностью осмотрел каждый квадратный дюйм досок.
Но и это не дало лучшего результата, чем предыдущий обыск, и, видимо, очень разочарованный, он оставил охрану комнаты двум полицейским, которых привел с собой Бастьен.
Менуазье сообщили, что он пока остается на свободе, но должен немедленно явиться при первой повестке, полученной от судьи.
После этого оба джентльмена сели в машину, которая все еще ждала у двери, и уехали.
Бастьен был лихорадочно возбужден, так как настал момент удовлетворить его честолюбивые помыслы.
Это было большое дело, которого он ждал долгие годы, и теперь он должен был сделать все возможное, чтобы поймать Раффлза, Великого Неизвестного.
В логове апачи
Париж – это не только город роскоши и удовольствий, Париж также укрывает в своих стенах банду преступников, более жестоких и гнусных, чем в любом другом городе мира.
Эти люди стали печально известны под именем апачи.
В некоторых районах Парижа они живут в хорошо организованных бандах.
Большую часть дохода они получают от краж и грабежей, но преступления, сопряженные с убийствами и непредумышленным убийством, часто приносят им необычайно крупную добычу.
Ежедневная борьба, которую ведет парижская полиция с апачи, была бы отчаянной, если бы не благоприятное для полиции обстоятельство.
Ведь мелкие банды очень ревнивы друг к другу.
Те, кто одерживает верх в борьбе с полицией, дерутся друг с другом, и эти драки иногда перерастают в резню, которая происходит на людных улицах средь бела дня.
Только когда полиция приходит, чтобы разнять их, обе стороны убегают.
Раненых они забирают с собой, но не раз случалось, что на месте сражения оставалось четыре или пять убитых.
Если кто-то из них попадает в руки полиции живым, его отправляют, насколько позволяет закон, в исправительные колонии Франции, в Новую Каледонию.