У стен недвижного Китая
Шрифт:
– Да жень! Великий господин! Ихэтуанцы дерутся с солдатами. Чжань подговаривает ихэтуанцев не слушаться офицеров и ругает великого господина. Когда я доложил ему приказание великого господина немедленно явиться к великому господину, Чжань ответил, что здесь он сам великий господин, и если великому господину нужно видеть великого господина ихэтуанцев, то пусть великий господин сам пожалует к нему. При этом Чжань обругал маленького офицера великого господина и отправил меня назад к великому господину.
– Возвращайся назад к этому разбойнику и скажи
Чжань явился с большим кривым мечом за поясом.
– А! Чжань! Ты пришел? – заговорил Не свирепо, выйдя из палатки.
Не и Чжань впились друг в друга глазами, и оба, дрожа от ярости, стали друг перед другом.
До боли сжимая рукоятку сабли, генерал Не продолжал:
– Ну что же, Чжань? Что твой кулак? Ты хочешь быть здесь первым? Будь первым! Тебе ведь так хорошо помогает твой кулак правды и согласия… Ваши духи, чудеса, заговоры, упражнения и ладонки вас так хорошо спасают! Еще ни один ихэтуанец не погиб от дьявольской пули. Но почему же твои люди, которые не боятся пуль, не хотят идти сражаться впереди всех? Мы люди маленькие, бедные и простые. Мы боимся пуль. А вы хвастаетесь вашими чудесами и боитесь выйти в поле. Вы храбры, когда вам нужно бить своих же. Трусливые собаки! Но когда вы должны драться с иностранными солдатами, тогда ваша заячья храбрость тонет в грязной луже вашей трусости и глупости. Вы говорили, что не можете драться, потому что у вас нет ружей.
Я дал вам ружья, но вы стали из них стрелять в моих же солдат и только раздражали небесных духов вашими глупыми выстрелами. Теперь ты подстрекаешь против меня твоих дураков и моих же солдат. Чего ж ты хочешь еще? Вы уже разорили всю страну, огорчили императора, сожгли пол-Тяньцзина, довели до того, что иностранные войска взяли Таку и скоро возьмут Тяньцзин и Пекин. Ваши чудеса принесли нам только одни несчастия! Чего же тебе еще нужно? – кричал Не и заметил, что Чжань хватается за свой меч.
– А! Разбойник и бездельник! Ты хочешь убить меня?!
В одно мгновение Не выхватил саблю из ножен и с размаху со всей силой ударил по загорелой шее Чжаня.
Чжань упал, захрипев и тяжело стукнувшись о землю. Алая, горячая кровь забила струей.
– Уберите эту гадину! И дайте мне воды умыться! – сказал Не, довольный меткостью и силой своего удара. Его лицо, руки и платье были обрызганы свежей кровью.
Подбежали солдаты и унесли труп и едва державшуюся голову Чжаня.
Офицер снова прискакал на коне и доложил:
– Да жень! Все войска выступили из лагеря и теперь обстреливают вокзал. Импани бомбардируют Цзычжулин – французское поселение. В передние ряды наших окопов мы погнали ихэтуанцев. Сперва они не хотели идти, но я приказал по ним стрелять, и тогда они пошли. Только от них мало пользы. Они совсем не умеют стрелять, только напрасно выпускают пули в небо. У них очень много убитых и раненых.
– Тем лучше! – ответил Не. – Чем больше их перебьют иностранцы, тем лучше. Лошадь!
Солдаты подвели красивую белую лошадку под иностранным седлом и узорчатым китайским чепраком.
Генерал Не одел белую шапку с красным шариком и красной бахромой, сел на коня и поскакал к окопам, чтоб повести китайцев в атаку на русских.
Когда боксеры, бывшие в передних цепях, один за другим стали падать от дружных и убийственных залпов, гремевших с вокзала, и когда они, видя, что их огонь нисколько не останавливает неустрашимых и неуязвимых русских, побежали в смятении обратно из окопов в лагерь, – генерал Не приказал, чтобы его солдаты и полевые батареи встретили огнем спасавшихся к ним боксеров.
Попав под перекрестный огонь русских и своих, боксеры в ужасе разбежались.
Генерал Не приказал остановить общую атаку на вокзал, а к полудню приказал стрелкам и всем батареям прекратить огонь, пока не кончится междоусобие и предводители боксеров не будут изгнаны из лагеря и Тяньцзина.
Боксеры бежали в Пекин. Защищать Тяньцзин остались только правительственные войска и добровольные дружины, которым было роздано огнестрельное оружие.
В историю русских войн занесена еще одна блестящая страница… У стен недвижного Китая 30 июня 1900 года русские войска, верные боевым заветам своей родины, одержали славную победу над неприятелем, который превосходил их численностью не менее, как в пять раз. В течение 6 часов русские войска последовательно выбили китайцев из их позиций, заняли 2 неприятельских батареи и 2 лагеря и обратили в бегство находившиеся перед ними неприятельские войска. Смелое и победоносное движение русских, верными и ценными союзниками которых оказались японцы, немцы и французские горные батареи, решило участь Тяньцзина: осада была снята и китайские регулярные войска бежали.
Общая атака союзных сил должна была быть начата с рассвета 30 июня, но в своих дальнейших действиях каждый иностранный отряд был самостоятелен.
Русские выбрали самую трудную задачу: наступать на китайский город с восточной стороны – со стороны совершенно открытой равнины, для того чтобы выбить китайцев из их передовых позиций, отнять их полевые батареи и по возможности добраться до фортов-импаней. С южной стороны, также совершенно открытой, должны были наступать также русские войска, задачей которых было произвести демонстрацию с этой стороны, чтобы отвлечь внимание неприятеля с восточной стороны. С западной стороны должны были наступать японцы, англичане и американцы с целью атаковать китайский застенный город и по возможности дойти до фортов-импаней. Немцы шли с русскими. Французы частью с нами, частью с японцами.