У Великой реки. Битва
Шрифт:
— К вечеру сегодня — самое оптимальное.
— Ага… — поскрёб он в затылке. — Тогда торопиться надо.
— Вот и иди давай. Торопись, — буркнул Орри. — А я насчёт швартовки договорюсь.
— Так я и сам договорюсь, — заявил Балин.
— Ха! Видали его? — чуть не задохнулся от возмущения Орри. — Тут кто шкипер, я или ты?
— Да ладно! — небрежно отмахнулся Балин. — Шкипер он. И баржа чужая, и шкипер без году неделя.
— И недели не шкипер, а всё равно при должности, — отрезал Орри. — Я баржу швартовать буду.
— Тьфу! Да демон с тобой, швартуй, — поднялся на ноги Балин. — Лодку пошёл звать. Кто ещё на берег? А то расценочки тут у них за перевоз…
— Я пойду, — поднялся я следом, затем обернулся к остальным: — Значит, действуем, как
— Не меньше пятидесяти золотом уйдёт, если хочешь, чтобы поверили, — сказал Балин.
Я покряхтел, покряхтел, но деньги отсчитал. А куда деваться? Без этих самых кож мой план никуда не годится. Он вообще годится лишь при том условии, что ни единого прокола не произойдёт. Балин деньги пересчитал, ссыпал в кожаный кисет и убрал за пазуху.
— Ну пошли, что ли?
— Пошли.
Мы поднялись на палубу и включили на невысокой мачте ярко-зелёную лампочку-мигалку, которой у нас лодки с берега вызывать принято. Традиция от галер осталась. Хотя последние галеры ещё сто лет назад в этих краях почем зря плавали, в седую древность записывать их пока рано. Это теперь вёсла разве что на рыбачьих лодках остались. Ну и в морях парусные шхуны бегают, но на них вспомогательные дизеля тоже имеются. А как иначе?
— Кто из вас с пулемётом пойдёт? — спросил я Балина, нетерпеливо перетаптывавшегося рядом.
— Орри пойдёт. А я боезапас понесу да обе винтовки.
— Надо было вам одну здесь продать, а потом другую купить, дома уже. Мешать же будут, — подсказал я.
— Не, нельзя! — даже слегка возмутился он. — Раз родом выдано оружие, только роду его отдать и можно. Со своей так пойду, а его в чехол оберну, да за спиной понесу.
— Надо будет ещё пуд динамита с собой тащить до портала, — напомнил я.
— Пуд! Удивил, — хмыкнул Балин. — Никакой проблемы не вижу.
Ну да, ну да. Для гнома лишний пуд не проблема. Ящик патронов, ящик с динамитом, две винтовки с запасом патронов, да ещё и своё барахло. Его хоть самого из-под рюкзака видно будет?
По тихой воде разнеслось тарахтенье маленького лодочного мотора, и вскоре из-за ряда стоящих на якорях барж появилась большая деревянная лодка, которой правил какой-то полуорк [64] в чёрной безрукавке с нашитыми на неё в виде сложного орнамента костяными пластинками. Ну ты скажи, с островов Студёного озера житель — тут они редко попадаются. Да ещё и лодочником пристроился.
64
Полуорки получались исключительно от браков орков и друэгаров. Орки могли иметь совместное потомство с гномами, но такие случаи за всю историю Великоречья можно пересчитать на пальцах одной руки — гномы народ замкнутый, и с орками у них отношения напряжённые. А вот полуорков попадаются целые племена. Такие племена, например, заселили цепочку из двадцати островов Студёного озера — большого пресноводного почти что моря на севере. Занимаются перевозом, доставкой товара, рыбачеством, да и пиратством не гнушаются.
Подойдя к самому борту, лодка остановилась, а полуорк спросил:
— На берег вы, что ли?
— Мы, — ответил я, и на этом наш с лодочником словесный обмен закончился.
На всём пути на берег он рта не раскрыл, ну и мы молчком сидели. Подошли к пирсу, выгрузились, молча кивнув друг другу. Затем и мы с Балином разошлись. Ему к рынку надо было, а я направился в хорошо уже знакомый «Ржавый шлем», по пути решив ещё раз пройти как мимо усадьбы ac-Мирена, так заодно и храма Созерцающих. Мало ли, может, ещё что-то замечу.
В общем, пошёл прогулочным, неторопливым шагом от порта вдоль берега, мимо пришвартованных у пирсов хаусботов, где уже просыпались, судя по звукам, доносившимся из окон, и по запахам, доносившимся с камбузов. Провеселившиеся всю ночь господа продирали глаза навстречу новой загульной ночи. А что им ещё делать? Если дворянин не на службе у своего сюзерена, то делать ему, по большому счёту, и нечего. Дела управляющий вершит, добровольно принявший на себя «Печать честности к господину», что подразумевало: обманывать именно его он не может, а всех остальных — сам бог велел. Вот и остается сеньору лишь пропивать плоды трудов смердов своих, ну ещё и проигрывать, благо что для первого, что для второго Гуляйполе предоставляло возможностей великое множество.
Когда я оказался на тротуаре напротив ворот подворья ас-Мирена, там началась какая-то небольшая суета. Охранники в чёрной форме распахнули тяжёлые створки до конца, перегораживающая ворота цепь опустилась, и со двора выехала чёрного с золотом цвета «чайка» [65] , столь богато отделанная, что я просто диву дался, в какие бездны дурного вкуса может провалиться воображение художника. Драконы, демоны, хищники и твари, сплетённые в причудливый орнамент и нанесённые на борта сусальным золотом, опоясывали машину по кругу. Рамки стекол, зеркала и даже гайки на колёсах были либо золотыми, либо искусно золотом покрыты. М-да… чудны пути богов, ведущие в неведомую даль в неведомых нам планах… Но это местный стиль, куда денешься? Совсем недавно верхом роскоши был золочёный возок с резными диковинными тварями. Ну и машины аборигены пытались примерно в таком же духе оформлять. А «чайка» эта самая, по слухам, сначала под аборигенских сеньоров проектировалась — это потом купечество из пришлых тоже к ней склонилось, ибо не чуждо любви к аляповатому богатству.
65
«Чайка» ничего общего с автомобилем ГАЗ-13 не имеет. Крытый большой внедорожник, выпускающийся на Нижегородском автозаводе «Баранов и компаньоны», построенный на базе АТЛ-Т (ГАЗ-62). Отличается плавностью хода за счёт мягких мелколистовых рессор и богатством салона, куда на отделку идут парча, бархат, сафьянная кожа и редкие породы дерева. Популярен среди богатого купечества.
Ладно, дело и не в машине вовсе, а в её водителе и пассажире справа, вольготно развалившихся на обшитых кожей василиска — это же надо! — сиденьях. Молодые, одному лет двадцать, другому двадцать пять примерно, светловолосые, похожие на нордлингов. Волосы длинные, собраны на затылке в косички, но это у молодых дворян принято. Что братья — видно сразу. По волосам похожи как раз на того любителя инкрустированных пистолетов, которого я в «Водаре Великом» застрелил. Значит, это и есть оставшиеся в живых сыновья ас-Мирена-старшего, лоботрясы и прожигатели жизни. И они уже куда-то направились. Надеюсь, что развлекаться.
Хуже другое: прямо за ними, побрякивая откидным задним бортом, катил открытый «козёл» с четырьмя охранниками, вооружёнными СКС-М. Куртки из чёрной кожи, чёрные же бриджи и кавалерийские сапоги. На головах чёрные кефи [66] — они в этих краях вообще популярны в тёплое время. У «дружины» ac-Мирена тоже своя униформа. Кстати, случайно ли это, что они тоже в чёрном с головы до пят, как и туги? Или они и есть туги? А почему бы и нет? Всё одно к одному, ас-Мирен и Созерцающие в истории уже неделимы.
66
Кефи — головной убор в виде куска ткани, наброшенного на голову и спускающегося сзади до плеч, охватываемого поперёк лба эластичным плетёным ремешком. Напоминает головные уборы бедуинов из нашего мира. Алые же шейные платки у зуавов пошли от красных накидок харазских кавалеристов, из которых формировались первые подразделения иррегулярных конных стрелков. От них же, впрочем, позаимствован и кефи в виде форменного головного убора.