У Великой реки. Битва
Шрифт:
— Там никого, — сказала Маша, кивнув на казарму. — А дальше, в арке, что ведёт из двора, человек десять. В караулке, наверное. Но это ненадолго: заклятие должны были заметить.
Вот с этого и надо было начинать. Прижав к плечу приклад СВТ-К, я скомандовал: «За мной!» — и бросился вперёд, в арку, к караулке. Повторять никому не пришлось. Присели возле двери, прислушались к доносившимся сквозь толстые доски голосам. Эти пока ещё не хватились. Ну и не хватятся уже. Отметив вопросительный взгляд Балина, я кивнул ему, одновременно вынимая из подсумка гранату. Орри сделал то же самое. Балин слегка нажал ладонью, и дверь приотворилась. Не заперто, к счастью. Впрочем, на случай «заперто» у меня всегда один амулетик с собой,
Орри оглянулся на меня, я опять кивнул, и мы разом закатили в караулку две «лимонки». Смех внутри прервался мгновенно, началась было какая-то суета, но тут двойной взрыв заглушил всё, а я пинком распахнул увесистую дверь и заскочил внутрь. В воздухе висел запах взрывчатки, сквозь серый дым были видны лежащие на полу тела, кто-то кричал, суетился, но рассматривать картину я не стал, а сразу открыл частую пальбу по всем, кто попадал в прицел. Карабин резко колотил прикладом в плечо, летели гильзы, дульные вспышки на краткий миг разгоняли царивший здесь полумрак. Прямо у меня из-под локтя заколотил пулемёт, совершенно оглушительный под низкими арочными сводами, ударил карабин Лари, всё это слилось в непрерывный железный грохот, словно мы сидели в стальной бочке, которую запихали в камнедробилку.
Но вскоре стрельба стихла, и наступила тишина, прервавшаяся чихом Маши. Не всякий выдержит такое задымление. А затем надо всем поплыл запах крови — вокруг нас лежало не меньше десяти трупов в камуфляжных сюркотах [78] , шлемах в чехлах и тонких кольчугах.
Я сменил магазин, огляделся — никого живого. Зато в углу пирамида с новенькими СКС-М, а под ней явно патронные и гранатные ящики. Это хорошо, значит, дефицит боеприпасов нам не грозит пока. Подскочил к ящикам, открыл один, серого цвета, обитый железом. Гранаты ГОУ-2, в осколочных рубашках, с прикрученными ручками. Отлично! Запихал сразу пять штук в свою опустевшую гранатную сумку, махнул рукой демонессе:
78
Сюркот — средневековый плащ, больше напоминающий по конструкции пончо. Надевается воинами для защиты доспехов от нагрева солнца, украшается гербом. В Великоречье с появлением огнестрельного оружия сюркоты многих дружин стали камуфляжными, а на шлемах появились чехлы.
— Лари, за мной! Надо выход на стену перекрыть! Балин, вскрывай вход в арсенал! Орри, за мной! Маша, запечатай дверь и помогай всем, чем сама знаешь!
И после раздачи столь исчерпывающих приказов я изо всех сил ломанулся по винтовой лестнице, уходящей на верхний уровень башни. Второй этаж, круглый, как циркулем выписанный каземат, бойницы во все стороны, настоящий дот, да ещё в четырёх метрах над землёй. Крепкая позиция.
— Орри, к бойнице — и не давай никому во двор выглянуть! — крикнул я.
Гном с «дегтярём» наперевес бросился к бойнице и тут же выпустил короткую очередь. А мы понеслись выше. Ещё круглый пустой каземат, ещё этаж вверх — комната с узкой дверью, которая распахнулась в ту же секунду, как я наступил, запыхавшийся как собака на жаре, на верхнюю ступеньку.
Солдат в дверях, за ним ещё один и ещё… Внутри был полумрак, на улице яркое солнце. Поэтому они меня просто не заметили, дали секунду лишнюю, а для меня были как тёмные мишени на светлом фоне. Захлопали выстрелы, последний из троих дёрнулся от попадания в голову, начал падать вперёд, на него наткнулся сдавший назад второй, а я всадил две пули в грудь первому, уже вскидывавшему свой карабин, и, кажется, пробившие насквозь его тело пули угодили и во второго. Образовалась куча, в которую я несколько суматошно выстрелил ещё раза четыре, упал на колено и навёлся на поворот крепостной стены, что виднелся метрах в семидесяти за дверью, достаточно проворно, чтобы свалить ещё одного дружинника, появившегося там, двумя выстрелами, а ещё одного заставить юркнуть обратно за поворот, укрывшись за зубцами.
— Лари, держи поворот! — крикнул я, а сам подскочил к двери.
Не так уж много патронов у нас с собой, на пару минут такого боя. А тут на каждом трупе новенький, считай, только с завода, СКС-М — и где они все их добыли? — и подсумки. Поэтому я под прикрытием Лари, время от времени выбивавшей каменную крошку из крайнего зубца, разоружил всех убитых и затащил трофеи внутрь. А заодно ещё шесть гранат поимели: у каждого из дружинников по две было.
Огляделся, схватил один из трофейных карабинов, сунул его Лари:
— Тебе этого хватит, не хуже твоего. Спустись на ступеньку ниже, укройся и держи стену. Не давай тебя гранатами забросать. А мне отдай все патроны к СВТ-К, что у тебя есть.
Мне на самый верх башни надо, а там и оптика пригодится, пусть и двукратная. К счастью, Лари возражать опять не стала, а лишь молча приняла СКС-М со всеми магазинами и пристроилась с ним, целясь вдоль стены. Теперь по ней только если тромблон с той стороны запустить — обычную гранату не добросишь. А тромблонов у местных караульных я пока не видел, их аборигенам тоже не слишком продают. И у нас нет: не сообразил в Пограничном выпросить, хоть с моего карабина ими стрелять вполне возможно. И тут недодумал.
Оставив лишённую патронов СВТ-К на полу, я со своей старой винтовкой бросился по ступенькам выше, но при этом стараясь не шуметь. На Башне стражи пост на боевой площадке не выставляется, если время не военное, но как знать?
Лестница-то крутовата, да и длинновата, запыхался уже, дыхание запалённое. На совесть в этом замке башни строились, от всей души. Темень тут кромешная и пыльно, явно давно никто не поднимался. Всё же забрался, подошёл к узкой дверке. На засов изнутри закрыто. Точно никого быть не должно. Но проверить следует. Открыл дверку тихо, повёл стволом карабина по сторонам. Нет, точно пустота. Круглая площадка, огороженная массивными зубцами с узкими бойницами между ними, пуста как душа вампира.
А на улице уже вовсю шла стрельба. Очереди из пулемёта Орри накладывались на частую винтовочную трескотню, эхо которой металось меж каменных стен, усиливая впечатление о своей интенсивности. Слышались крики, команды, грохнула граната, где-то с отчаянным звоном посыпались стёкла.
На четвереньках прокрался к краю площадки, выглянул через бойницу. Несколько дружинников пристроились в крепостном дворе и на стене напротив — и оттуда вели огонь по бойнице, из которой огрызался наш пулемёт. Магов пока не было. Трое дружинников расположились на боевой площадке Башни сеньора, в нескольких десятках метров от меня, и вели частый огонь, целясь вниз. Меня никто не заметил. Очень хорошо. Вскинул карабин и двумя выстрелами свалил сразу двоих, а вот в третьего не попал — тот успел укрыться. Тогда я перевёл прицел вниз, на крепостную стену, с которой из положения с колена стреляли несколько дружинников, и открыл огонь по ним.
Свалить удалось опять двоих, а ещё четверо, отстреливаясь, укрылись в угловых башнях, с боевых площадок которых пошла ответная стрельба, да такая интенсивная, что каменная крошка с зубцов повисла облаком, а визг рикошетов ножом врезался в уши. Пришлось уже прятаться мне, но собой я остался доволен — минимум четверых я свалил с этой позиции, что уже неплохо. Метнулся на фланг, опять высунулся: так и есть, на дальней стене ещё не разобрались, что тут произошло. Трое солдат стояли у входа в угловую башню, держа винтовки на изготовку, но не видя никакой цели. Да и смотрели они во двор.