У Великой реки. Дилогия + глоссарий
Шрифт:
– Балин, огонь! – крикнул я.
Тот команды ждал, и в ту же секунду пространство между нами и строем фигур с топорами прочертила дымная дуга. Я успел заметить, что граната из «фауста» угодила прямо в грудь стоящему в центре и рванула. Вспышка, дым, грохот, взвизгнули осколки. Я выглянул из укрытия и наткнулся взглядом на оторванную голову, медленно скатывающуюся по ступенькам. Одного разорвало на куски, стоящему рядом оторвало руку с топором и, кажется, сломало шею, судя по тому как скособочило ему голову. Остальные же стояли почти недвижимо. А затем, словно подчиняясь невидимому приказу, разом шагнули
– Господа заключенные вампиры, вы можете полюбоваться на тех, кого из вас скоро должны сделать! – громко крикнул я обитателям камер, после чего добавил: – Лари, гранатами огонь!
И сам метнул толкушку ГОУ в коридор. А следом за ней полетела вторая. Два взрыва наложились друг на друга, пахнуло гарью и серой, один из спускавшихся вампирских големов свалился на бок, но так и не выронив топора – ему оторвало ступню. Но это было все, чего мы добились, остальные, хоть и сильно, до висящих лохмотьев, посеченные осколками, продолжали двигаться вперед.
Затем по вампирам стегнули две пулеметные очереди. Никого не убили, но заставили покачнуться. Причем старались стрелять по головам: как минимум двоим рвануло лица. Но сверху начал спускаться второй ряд големов, еще шестеро. Это уже серьезно. Скорее, даже плохо.
Ждать некогда, пока они все выйдут из коридора и начнут гоняться за нами по залу. Тогда нам кранты, выпускать нельзя. И я просто бросился навстречу нежити, вскинув ружье. Равнодушные глаза противников остановились на мне, один начал поднимать топор, но я притормозил в нескольких шагах и дважды выстрелил, целясь прямо в клыкастые рты двоих из них.
Это сработало. Добрая пригоршня картечи одного повалила назад, топор вылетел со звоном из руки, а второму голову разорвало, так, что ее верхняя часть, как сбитая набок шапка, повисла сбоку. Покачнувшись, он тоже упал, но уже вперед. А затем я едва успел увернуться от метательного топорика – кажется, даже не успел, а просто Маша его отклонила.
Двумя огромными прыжками я заскочил за колонну, услышав, как второй топорик с громким звоном ударил по камню. Затем дуплетом пальнула Лари, и я, выглянув, увидел еще одно тело, рухнувшее на пол. Ай да Васька-некромант, научил, как неуязвимых с виду тварей бить! А первый ряд-то мы уже выбили!
– В пасть им целиться, в пасть! – заорал я так, что эхо заметалось по залу.
И услышал меня кто-то еще. Потому что до этого момента медленный строй големов, пытавшийся давить своей неуязвимостью, резко, явно по команде, сменил тактику, бросившись вперед и на ходу поднимая топоры. Встретила их Маша, «толчком» – тем самым, из-за которого в свое время нарвалась на неприятности, только куда сильнее на этот раз. Волна Силы отшвырнула бывших вампиров на несколько шагов, побросав их друг на друга, кучей. Я едва успел, увидев такую возможность, крикнуть:
– Балин!!!
Тут же бухнул «фауст», и новая граната рванула прямо в середине куча-малы. Вновь в воздух полетели куски тел, зарикошетили в тесноте арочного прохода осколки, а я уже выглянул из укрытия и метал туда очередную гранату. И то же самое делала Лари. Тяжко грохнуло, выбив окончательно из мучительно болящих ушей остатки слуха, но когда я выглянул опять, то увидел всего двоих, крепко изорванных големов, поднимавшихся на ноги, и еще одного – того, которому в самом начале
Я успел перезарядить «вампирку», снова зажег погасший было фонарь – волной Силы его накрыло – и теперь целился, прижав стволы к шершавым камням колонны. Загрохотал «дегтярь», очередь хлестнула по головам големов, сбив одного из них с ног. Зато второй успел, я даже не понял как, метнуть сразу два топорика. Один выбил искры из камня возле Лари, а второй скользнул у меня под рукой, разрезав кожу рукава куртки. Ничего себе!
С перепугу я укрылся, а Лари пальнула с двух стволов. Результат мне не был виден, но, судя по удовлетворенному выражению ее лица, стрельба даром не прошла. Кому-то досталось.
Тут я мысленно коротко, ни очень горячо похвалил себя самого. Была ведь у меня мысль идти дальше налегке, без двустволок, рассчитывая на карабины. И где бы мы теперь были? Нет, лишнего оружия не бывает в принципе, пусть и тащить тяжело.
Опять выглянул из-за колонны. Не могут же у них топорики быть бесконечными? Увидел одного из големов всего шагах в пяти, уже с занесенным топором и направлявшегося прямо ко мне. Лари смотрела на него, но как раз перезаряжала двустволку.
Загрохотал «дегтярь», пули рванули остатки и без того растерзанной осколками и даже местами тлеющей хламиды на груди нежити, заставив покачнуться. Это его чуть-чуть задержало, и мне хватило времени прицелиться прямо в оскаленные зубы. Приклад ударил меня в плечо, сноп огня осветил колонны, картечь почти начисто снесла верх головы. Но он все же не упал, как-то неуверенно шагнул вперед, и я выстрелил снова, сразу переломив стволы и заталкивая в патронники два увесистых цилиндрика. А голем просто рухнул навзничь, даже не пошевелившись, как статуя. Стук был такой, словно мешок с гравием уронили, выпавший топор протяжно зазвенел.
Все, что ли? Все. Точно ведь все. Ха! Ну надо же! Что значит знать слабую точку! А ведь не знай мы, что в пасть надо стрелять, – старались бы в лоб, в глаза, куда угодно – и разорвали бы нас. Против этих тварей ни латиг Лари, ни «секиры» гномов не помогут. Ни даже штуцер-«громобой» – он бы их просто с ног сбивал, да и все.
– У меня с двенадцатым калибром все, – сказала Лари. – Два последних патрона осталось.
Она подняла «огрызок» перед собой и выразительно тряхнула. А у меня ненамного лучше. С картечью четыре штуки, два осиновых кола, четыре зажигательных с пулями и два комбинированных, серебро с фосфором. И считать мне ничего не надо, я свой боекомплект наизусть знаю. С каждым выстрелом в голове арифмометр звякает. А вот к карабину пока хватает.
– Пулеметчики? – спросил я.
– Завались патронов, – солидно прогудел Орри. – Полный рюкзак еще, надо бы только диски набить. И к штуцеру семь выстрелов.
– Три диска еще есть, и в пачках триста, – сказал Балин. – И две гранаты к гранатомету.
– У меня все как было, – сказала Маша, похлопав себя по кобуре и качнув плечом, на котором висела стволом вниз СВД.
Это верно, у Маши расход боеприпасов самый низкий, она и не стреляет почти с тех пор, как к ней Сила вернулась. Можно сказать, за личного оруженосца у меня: то карабин несет, то снайперку.