У всякого народа есть родина, но только у нас - Россия. Проблема единения народов России в экстремальные периоды истории как цивилизационный феномен российской государственности. Исследования и документы

Тишков В. А.

Высокую оценку сборник получил и в средствах периодической печати. Газета «Дуэль» (№ 17–18 (366) 27 апреля 2004 г.) отмечала важность уточнения численных величин, подвергшихся репрессиям граждан польской национальности в 1939 г. на территории Западной Украины и Западной Белоруссии. В действительности, как это считалось ранее, она составляла 950 тыс. – 1 млн. чел., однако, документы называют точную цифру – 292 513 человек, а также этапы переселений поляков. НКВД арестовывало и высылало не только бывших офицеров, помещиков и фабрикантов, жандармов, пограничников, политических деятелей, работников лесной стражи и так называемых «осадников» (переселенцев-колонистов, присылаемых на эти территории в соответствии с программой правительства Польши по их освоению), но и членов их семей.

Отдельные документы для раскрытия темы можно использовать и из опубликованной подборки документов и материалов «Лубянка. Сталин и главное управление госбезопасности НКВД. 1937–1938 гг.» М., 2004 (под ред. академика А. Н. Яковлева), в котором раскрыта судьба разоблаченных антисоветских группировках, в частности, в Киеве, Одессе, Ленинграде, Москве. Здесь же имеются и доклады В. П. Балицкого [344] о ситуации в Украине, который, как и другие комиссары госбезопасности, руководил до перевода его в Управление НКВД по Дальневосточному краю переселением контингентов населения Украины.

344

Балицкий В. А. –

комиссар государственной безопасности 1 ранга (26 ноября 1935 г.). Родился в Верхнеднепровске Екатеринославской губернии в семье бухгалтера. Окончил Тифлисскую школу прапорщиков (1915 г.). Член РСДРП с 1912 г. В декабре 1918 г. введен в состав коллегии Всеукраинской ЧК (ВУЧК) и назначен зав. отделом. С июля 1922 г. зам председателя, с сентября 1923 г. по июнь 1931 г. – председатель. ГПУ Украины и одновременно полпред ГПУ – ОГПУ ССР по Украине, в марте 1930 – ноябре 1930.г. – нарком внутренних дел Украинской ССР. С сентября 1930 г. – член ЦК ВКП (б). С июня 1931 г. по июль 1934 г. – зам. Пред ОГПУ при СНК СССР. С июля 1934 г. – нарком внутренних дел Украины. С 1934 г. – член ЦК ВКП (б). В мае 1937 г. переведен на Дальний Восток нач. Управления НКВД по Дальневосточному краю. В июне 1937 г. был арестован и исключен из партии. В ноябре 1937 г. осужден Военной коллегией Верховного суда СССР. Расстрелян. Не реабилитирован. (Лубянка. Сталин. – С. 667).

Публикуемые документы подтверждают, что укрепление личной власти в 1930-е гг. порождало в небывалых размерах подозрительность в шпионаже, как против власти, так и непосредственно против Сталина, его сторонников и позволяет сделать вывод: сталинский режим не мог существовать без репрессий, без принятия экстренных мер по укреплению своих позиций, отстаиванию интересов, которые шли зачастую в разрез с интересами народов.

Что касается Российской Федерации в плане разработки источниковой базы по проблеме депортаций граждан, в том числе в период Великой отечественной войны, то в данном случае особую ценность составляют публикации, подготовленные по теме региональными группами исследователей применительно ко всем регионам России [345] . Важным источником в этом ключе являются многотомные издания о жертвах политических репрессий, в которых содержатся богатые материалы и о жизни тех граждан, кто подвергался депортации в 1930-х– 1950-х гг. Так, например, в изданном 7 томе документального исследования «Жертвы политических репрессий Иркутской области: память и предупреждение будущему» (Иркутск, 2007) содержатся архивные данные о 3172 лицах, репрессированных по политическим мотивам в Восточно-Сибирском крае и Иркутской области в период с 1920 по 1973 гг., в последствие реабилитированных. Ценные сведения о жертвах политических репрессиях содержатся и в публикуемых Книгах памяти [346] .

345

См., например, Нам И. В. Культурно-национальные автономии в истории России. Документальный источник. Дальний Восток. 1921–1922. – Т. 2. – Томск.

346

Книга памяти. Архивные списки депортированных российских корейцев в 1937 году. – Ч… 1. – М., 1997 и другие.

Такие материалы представляют, конечно, огромную ценность для исследователей истории репрессий, участия репрессированных в защите Отечества. Они позволяют воссоздать динамику политических репрессий и социальный портрет контингента пострадавших [347] .

Фактически это итоги реализации приказов Наркома внутренних дел Н. И. Ежова № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов» от 30 июля 1937 г., приказа № 00486 о порядке рассмотрения дел и приведения приговоров в исполнение в отношении «изменников родине, членов право-троцкистских шпионско-диверсионных организаций» от 15 августа 1937 г., а также деятельности создававшихся внесудебных «троек» и «двоек», вершивших расправу по устанавливавшемуся лимиту.

347

См. «Жертвы политических репрессий Иркутской области: память и предупреждение будущему» (Иркутск, 2007). Составители: Томилов В., Александров А., Растошинская Н., Спец Е., Терновая И. Обобщил данные Пронин Ю. Иркутский след Большого террора // Байкальские вести. 23 декабря 2004.

По неполным данным, в 1937–1938 гг. были приговорены к расстрелу по политическим обвинениям 681 692 человек, из них 63 897 человек «тройками» и «двойками». А всего в сталинскую эпоху было устранено почти 800 тыс. человек по политическим обвинениям. В Восточно-Сибирском крае этот показатель превысил 30 тыс. репрессированных, включая и 17 тыс. расстрелянных граждан [348] .

Привлекает внимание выводы составителей. Ими опровергается имевшая хождение точка зрения, что типичным «врагом народа» был состоящий в партии служащий (как вариант – представитель научно-технической или гуманитарной интеллигенции) еврейской национальности. По данным материалов, опубликованных в сборнике, национальный состав пострадавших от политических репрессий, соответствует составу населения Иркутской обл.: в числе репрессированных было 2 289 русских, 264 украинца, 123 поляка, 84 еврея, 60 белорусов, 37 литовцев, 29 латышей, 27 немцев, 21 кореец, 13 эстонцев, по 10 китайцев и мордвин, 9 чехов, 8 татар [349] .

348

Там же.

349

Там же.

В этой связи представляют интерес и данные о партийном составе репрессированных. Из них 183 – члены ВКП(б), 3 – кандидаты в члены партии, 2 975 – беспартийные. В профессиональном отношении: крестьяне-единоличники – 507 чел., советские служащие – 249, рабочие – 216, неработающие – 175, председатели колхозов – 30 чел., вузовские преподаватели – 24 чел., студенты – 22 чел., шахтеры и учителя – по 21 человеку и другие [350] .

Приведенный пример можно рассматривать как «модель» применительно для всех субъектов Российской Федерации. Аналогичным способом развивались события в это же время и в других краях, и областях Западной и Восточной Сибири.

350

Там же.

Ценным источником, формировавшимся именно в 1990-е гг. – начале XXI в., являются многотомные публикации документов о жертвах политических репрессий в субъектах Российской

Федерации, которые осуществлены различными общественными организациями. В этом плане примеров более чем достаточно. Для анализа избрано одно из таких изданий [351] . Тома содержат письменные памятники для безвинно погибших и пострадавших от политических репрессий, а такими считаются в крае 150 тыс. чел. Более 40 тыс. жителей Алтайского края с 1917 г. было осуждено по политическим мотивам (из них – около 15 тыс. чел. – расстреляны).

351

«Жертвы политических репрессий в Алтайском крае». – Барнаул. – Т. 1 (1998–1930 гг.); – Т. 2 (1941 – май 1945 гг.).

В результате административных репрессий – депортация этнических общностей, спецпоселения – в регионе пострадало до 107 тыс. чел. Еще несколько тыс. чел., проживавших в Алтайском крае, стали жертвами коллективизации. Составители, авторы этих изданий приходят к единому заключению, преступные действия, связанные с депортацией этнических общностей, вызывали невосполнимые человеческие, духовные и материальные потери [352] .

В качестве иллюстрации обратимся и к публикации многих специальных изданий, посвященных представителям – жертв политических репрессий, принадлежавших одной из этнической общности, в частности, корейской (с 2000 г. издано 12 книг) [353] . Сборники уникальные по своему содержанию. Вместе со скорбным мартирологом в них отражена жизнь депортированных корейцев в Среднюю Азию, многих жертв сталинских репрессий, их жизнестойкость и трудолюбие, стремление к служению родине.

352

Обречены по рождению… По документам фондов Политического Красного Креста. 1981–1922 год. Помощь политзаключенным. 1922–1937 гг. / Сост. Должанская Л., Осипова И. – С-Пб.: «Звезда», 2004; Книга памяти жертв политических репрессий Республики Татарстан. – Казань, 2004: В книге названы имена 3 092 граждан (из них 328 – расстрелянных, 325 чел. – погибших в заключении).

353

См.: Корейцы – жертвы политических репрессий в СССР. 1934–1938 гг. – Кн. 1. – М.: Издательство «КимКор», 2000. и другие. – Автор и сост. Ку С., главный редактор Ли Хен Кын, редакционная коллегия: Сон Ж. Г., Сухоруков А. Н., Ким М.).

Глубокому раскрытию изучаемой проблемы содействовала и публикация в 1990-е гг. – начале XXI в. многочисленных документов. Их содержание позволяет масштабно представить процессы осуществления политики принудительных переселений, в том числе и применительно к каждой из этнических общностей, раскрыть различные стороны их жизни, и возвращение со ссылки, и реабилитацию [354] .

Особую группу среди документов могли бы составить и материалы международных организаций [355] . Отчеты в превалирующей степени отличаются своей тенденциозностью, поверхностным пониманием сути происходящих событий.

354

См.: Эркенов Э. Чеченцы и ингуши: пакет документов // Шпион. 1993, № 1, 2; Кавказские орлы. (Обзор материалов о бандвижении на территории бывшей Чечено-Ингушской АССР. (Алма-Ата, 1945). М.: «Мистикос», 1993; Сидоренко В. П. «Для выселения чеченцев и ингушей направить части НКВД». Документы о проведении спецоперации по депортации народов ЧИ АССР. 1943–1944 // Исторический архив. 2000. – № 3. – С. 66–69; История многовекового содружества. К 450-летию союза и единения народов Кабардино-Балкарии и России / Отв. ред. Б. Х. Бгажноков. – Нальчик: «Изд. М. и В. Котляровых». 2007; Россия XX век. Документы. М.: «Международный фонд «Демократия. Материк», 2007; Сталин и МГБ СССР. Март 1946 – март 1953 / Сост. В. Н. Хаустова, В. П. Наумова, Н. С. Плотникова. Никита Хрущев. 1964: Стенограммы Пленума ЦК КПСС и другие документы / А. Н. Артизов;

355

Репрессированные народы Советского Союза. Наследие сталинских репрессий. – Хельсинки. 1991, сентябрь и другие.

1990-е гг. ознаменовались появлением многочисленных сборников архивных документов [356] , что значительно облегчило ученым поиск необходимых для них аргументов, доказательств по неадекватной лозунгам социализма мере – осуществление депортации этнических общностей, включая и период Великой Отечественной войны. Так, о сборнике документов «Час испытаний. Депортация, реабилитация и возрождение балкарского народа» (Нальчик, 2001) А. И. Мусукаев в предисловии к сборнику писал: «Выход этой книги, может быть, впервые за одиннадцать лет нынешних преобразований в России подведет читателя к мысли о том, что наступил качественно новый рубеж культуры политического мышления и что люди способны спокойно и мудро осмысливать и воспринимать негативную, а порой и жестокую правду о прошлом нашей страны и судьбах ее граждан» [357] .

356

«Иосиф Сталин – Лаврентию Берии: «Их надо депортировать…». – М., 1992; Репрессированный народ ждет реабилитации // Набат Северо-запада (Петрозаводск) 1992. № 57 (154); Так это было. Сборник документов в 3-х томах. – М., 1993; «Нарымская хроника». 1930–1945. Трагедия спецпереселенцев. Документы и воспоминания / Сост. и коммент. В. Н. Макшеева; под общ ред. А. И. Солженицина. – М.: «Русский путь», 1997; Книга памяти Республики Крым. В 8 томах. – Симферополь: «Таврида», 1994–1998; Книга Памяти / А. М. Пашков, В. Л. Подпечников. – Т. 5: О корейцах Сахалинской области, пострадавших от политических репрессий и депортации. – Южно-Сахалинск, 2000; Тебуев Р. Депортация карачаевцев. Документы рассказывают; Час испытаний. Депортация, реабилитация и возрождение балкарского народа. Документы и материалы. (составители: Б. М. Зумакулов, А. Х. Каров, С. Н. Бейтуганов, А. И. Мусукаев). – Нальчик, 2001; Курбанов М. Р., Курбанов Ж. М. Дагестан: депортация и репрессии. – Махачкала, 2001; Культура и власть от Сталина до Горбачева; Президиум ЦК КПСС. – М., 2004. – Т. 1. – М., 2006. – Т. 2.; Битюцкий В. И. Реабилитация, возмещение ущерба и предоставление льгот жертвам политических репрессий / Народная ассамблея. – М., 2003;.Ингуши: Депортация, возвращение, реабилитация. 1944–2004. Документы, материалы, комментарии. Магас: «Сердало», 2004; Воронежские сталинские списки: Книга памяти жертв политических репрессий Воронежской области. В 2-х т. / Сост. В. И. Битюцкого и другие. – Воронеж: «Центр духовного возрождения Черноземного края», 2007 и другие.

357

Час испытаний. Депортация, реабилитация и возрождение балкарского народа. Документы и материалы. Нальчик, 2001 (сост.: Б. М. Зумакулов, А. Х. Каров, С. Н. Бейтуганов, А. И. Мусукаев). – Нальчик, 2001. – С. 5.