Убей страх: Марафонец
Шрифт:
На месте дракона любой вскинулся бы: дескать, а чем тебе я не нравлюсь? Но дракон был совершенно чужд таких чисто человеческих заскоков.
«Здесь нет людей. А те, что есть, — гости. Ты и те, кто пришёл с тобой. Это наш дом. Здесь живём мы — драконы».
«Драконий мир, значит. И много вас здесь?»
«Я один».
«Один? Но ты же сказал „мы“…»
«Да, нас много, но сейчас и здесь я один. Остальные — на войне».
«На какой?»
«Не знаю».
«А почему ты не с ними?»
«Я не молод. Хотя я и моложе Луны, моложе Океана, но старше Скал и Деревьев. Мой Путь близится к концу. Я уже слаб, и поэтому Сущий не отправил меня сражаться, а велел встретиться с тобой».
Самосвал
«Так сколько тебе лет? Как это: Сущий велел? Лично? С кем сражаться?»
Отсутствие такого сдерживающего фактора, как речь, позволило Чернову сформулировать и передать дракону все эти вопросы единым блоком. Сомнений, что дракон понял всё правильно, не было.
Дракон решил начать с конца.
«Сражаться…»
Чернов увидел нечто большее, чем сам себе представлял — по милым книжкам, сочинённым в лёгком жанре «фэнтези». Дракон думал о жутких бойнях — с морем крови, с океанами огня, с сумасшедшим количеством драконов, с невообразимым гудением пикирующим с неба на какие-то городки и деревеньки… Что там Лукас — с его компьютерными «Звёздными войнами»!
«Мы делаем это по приказу Сущего. Мы его Псы».
И опять понятие «Псы» подкинуло стеснённое в средствах воображение. Имелась в виду покорная армия, могучая и готовая на всё — ради исполнения воли Сущего. Армия, которой Верховный Главнокомандующий пользуется с размахом невероятным…
«Это всё происходило в разных мирах?» — Чернов решил проверить свою внезапно родившуюся догадку.
«Да. Мы умеем перемещаться по ПВ. Возникаем там, где надо Сущему».
Термина «ПВ» дракон, конечно же, знать не мог. Скорее всего у Чернова подслушал и правильно истолковал. Кстати, пора Чернову попрощаться со своим эксклюзивом: не один он, оказывается, по ПВ как по станциям метрополитена тусуется — драконы целыми стаями туда-сюда летают. Всё, в общем, правильно, бойцы-спецназовцы Сущего должны быть мобильными: нам нет преград на суше и на море, в любом ПВ посеем боль и горе. Стихи.
А дракон продолжал:
«Это наше дело — сражаться везде, где есть причина сражения. Дело, которое дал нам Сущий. Ты должен помнить: „Дело Бегуна — искать Путь. Дело Хранителя — беречь Слово. Дело Зрячего — нести Слово. Дело Избранного — знать Тайное…“»
«… Дело Пса — стеречь Путь», — закончил Чернов цитату, которую, как и многое иное, вспомнил, никогда не слыша.
«Всё правильно».
«Стеречь Путь… Не про вашу ли братию мне рассказывал Хранитель Кармель? Летающие чудища с огненными шарами над спинами… А потом воины с невидимыми сетями…»
«Про нас».
«Что за шары такие?»
«Не знаю, как объяснить… попробую. Чувствуй…»
И Чернов почувствовал. Ещё как почувствовал! Он просто-напросто стал драконом — огромной птицей с гибкой шеей и сильными крыльями. Совсем не брезентовыми! Он летел на огромной высоте, внимательно разглядывая всё, что лежало внизу — под ним. Рядом летели такие же, как он, драконы. Он не знал никого из них, он никогда с ними не общался. Зачем? Они лишь делают общее дело. Они вместе лишь потому, что один бы он не справился. Ему надо сжечь город. Такой приказ. Как он узнал о нём? Неизвестно. Он просто знал. И вот теперь он летел к этому городу, толкая впереди себя громоподобное гудение. В горле было горячо. Там рождался огонь. Он знал, что это немного преждевременно, что огонь пока не нужен, но ему хотелось почувствовать свою мощь заранее. Он нагнул голову и резко выдохнул, исторгнув из себя длинный язык пламени. Всё хорошо. Приятно чувствовать себя сильным. Другие драконы не обратили на это никакого внимания — все сами по себе.
Вот и город. Россыпь тёмных и светлых точек в ложбине между гор. Блестящая нитка реки. Жёлтые пятна полей. Им туда. Они должны всё это уничтожить. Таков приказ.
Драконья эскадрилья начала снижение. Они мчались вниз так, будто собирались разбиться о землю, но каждый из них знал, что на критической высоте он сделает одно небольшое движение крыльями и столкновения не случится — не для того они прибыли сюда из других миров. Каких? Он не помнил. Какие-то миры, какие-то приказы, какие-то войны… Не его это дело — помнить. Его дело — летать и жечь.
Город был ясно различим. Видны люди, убегающие от огромных крылатых теней. Видны собаки, отчаянно и бессмысленно лающие на небо. Видны даже трещины в стенах домов… И всюду — страх. Море страха!.. Сейчас всего этого не станет, и некому будет бояться.
Жар в горле стал нестерпимым. Ещё немножко подождать, накопить огня… горячо… Ещё потерпеть… Сейчас!
Десяток драконьих глоток обрушил на город потоки огня. Пролетев на бреющем над целью, ни один из них не оглянулся. Они и так знали, что сейчас происходит там, внизу. И это только начало…
Скорее… уходить на следующий виток, на цель… не слышать криков… люди так громко и неприятно кричат, когда им больно…
Драконы описали по небу широкую дугу и вновь устремились к городу. И вновь — жар в горле, и вновь — несколько секунд терпения, чтобы огонь был плотнее, и вновь — выплеск…
Крики всё-таки доносились до слуха… неприятно…
Они сделали ещё несколько заходов, они кружили по небу и возвращались, вновь и вновь, поливая город огнём. Жар в глотке, казалось, выжег все внутренности — не просто рождать огонь так мощно и часто… На очередном заходе он понял, что не может больше извергнуть из себя даже крохотного язычка пламени. Что-то внутри кончилось, слишком велик был расход огня. И тут он вспомнил об огненном шаре. Он не знал, что это за штука, он просто вспомнил и уже знал, что шар поможет. Он подумал о шаре, ясно представил его себе… И не он один. У других драконов тоже кончился огонь, и они тоже вспомнили о шарах…
Если бы люди из Полыхающего городка нашли время, силы и желание наблюдать за драконами вместо того, чтобы спасаться от огня, то они бы увидели, как над спинами смертоносных крылатых созданий из ничего, из воздуха появляются большие золотые шары. Вспышки, мерцание, яркие сполохи, молнии — всем этим сопровождается рождение шаров. И вот уже все драконы увенчаны абсолютно ровными, круглыми шарами, полными огня. Шары никак не держатся на спинах драконов, не стесняют их движений, но и не отпускают своих носителей, словно те с ними родились…
Возникнув из памяти в реальности, шар словно придал новые силы. Горло не болело, огня было снова в достатке. Он (дракон? Чернов?) вместе с братьями по оружию снова стал делать заходы на город, щедро орошая его вновь приобретённым огнём. Десять заходов, двадцать, тридцать… Теперь картина резко отличалась от той, которую они видели на подлёте. На месте города — догорающее пепелище. На месте полей — чёрные проплешины. Даже река обмелела и почернела от сажи. Она понесёт дальше по течению воспоминания о драконьем налёте — обгорелые доски, чёрную муть, обугленные тела жителей. И главное — память о страшном, а значит, и сам Страх. Впрочем, драконов это не волновало. Они легко взмыли ввысь и, набирая скорость, понесли над землёй грозный гудящий звук. Ещё немного — и они пролетят в другой мир, в котором… Нет! Дракон не может предполагать, он не думает о будущем, он ждёт приказа. Он живёт от приказа до приказа, не помня, что происходит между битвами, которые он никогда не проигрывает. Да и сами битвы тоже он не помнит…