Убежать от зверя
Шрифт:
Так что я исполняю свой номер. И он совершенен. Мы попадаем в каждое приземление, мы тянем каждый носок. В своих выпадах Тиг достигает таких высот, каких я никогда не видела, и толпа звереет в тот момент, когда мы делаем крупномасштабную передачу перекрестных выпадов. С самого начала нашего выступления улыбка черлидера у меня на лице наполовину фальшивая, но с того момента, как Дион подбрасывает меня в воздух, и я пролетаю мимо Полли в руки ожидающих поймать меня Кларенса и Камерона, это все — настоящая я. Когда музыка останавливается, и на пять идеальных секунд дольше положенного мы застываем на наших позициях, зрители аплодируют так громко, что вертолет для тушения лесных пожаров может пролететь прямо над моей головой,
Рядом со мной прыгает Мэлори, выглядя счастливее, чем я когда-либо видела ее. Она обнимает меня, смеясь, и я думаю, одновременно плача, но здесь так шумно, что я не могу ее нормально слышать. Ее рот рядом с моим ухом, и я разбираю повторяющиеся слова «Мы сделали это! Мы сделали это!», прежде чем Полли и остальные выпускники прорываются к нам, и мы становимся массой рук, вздохов и смеха.
— Заткнитесь! Заткнитесь! — говорит Лео, но он не злится. Он просто говорит нам о том, что они вот-вот объявят наши очки.
Каждая команда набрала менее шестидесяти очков со всеми подкатегориями хореографии, синхронности, креативности, техники, исполнения и стиля. На данный момент, первое место удерживает первая команда Британской Колумбии, у них пятьдесят три очка. Я думаю, мы были лучше, заслужили, по крайней мере, одно идеальное очко, но судьи могут видеть то, что мне не видно, и они не склонны быть предвзятыми к моей школе так, как я.
— Давайте, — шепчет Тиг. Его убивает то, что объявление очков длится так долго. Судьи не испытывают каких-либо драматических чувств, и пока соревнования продолжаются, они склонны затягивать оглашение результатов.
— Леди и джентльмены, команда школы Палермо Хейтс зарабатывает… — провозглашает комментатор, — пятьдесят семь из шестидесяти! И занимает первое место!
Комментатор рассказывает о том, где мы потеряли три очка, но я больше не могу его слушать. Семнадцать людей кричат мне в уши, и я сама кричу довольно громко. Это именно тот момент, когда я, наконец, смотрю на зрителей и вижу своего отца, подпрыгивающего на месте и обнимающего маму Полли, пока Кэлдон и Флори свистят и размахивают руками. Рядом с ними офицер Плуммер, которая искренне аплодирует, хоть и выглядит слегка смущенно. Это наверно ее первое нахождение на соревнованиях по черлидингу.
— Двигаемся, ребята, — говорит Полли. Нам нужно привести себя в порядок после слез и поцелуев, так что следующая команда может проходить на свое выступление.
Я не знаю, как оказалась сбоку от группы. Возможно, я пыталась взять инициативу на себя. Возможно, я шла немного не в ногу с остальными. Я не помню. Что я помню, как подняла голову, когда мы проходили мимо команды из Нью Йорка, третьей команды из Онтарио, которые попали на соревнования потому, что Онтарио была принимающей провинцией. Они были в одном объединении с командой Эйми, поэтому мы не сталкивались с ними на Провинциальных соревнованиях. Я не знаю, лучше они нас или нет, но они не смогли победить команду Святого Игнатия, поэтому я не слишком волнуюсь. Кроме того, их цвета красный и черный, и они все одеты в штаны. Прямо до этой минуты это было всем, что я знала об их школе. Когда они проходили мимо и так быстро, что я даже не уверена, что это произошло, я встретилась взглядом с одним из парней.
Я не узнала его, не совсем, но я узнала выражение на его лице. Это выражение мы надеваем на лицо, когда наши учителя говорят нам: «Вы сделали домашнюю работу?». Это то выражение, которое нацепил бы парень, когда офицер Плуммер сказала бы: «Ты подменил образец ДНК, чтобы избежать получения обвинения в изнасиловании и преступной небрежности?». Или так и будет, в зависимости от того, как я решу поступить дальше.
Он видел меня на танцах. Раньше, в лагере, и теперь прямо здесь. Он должен осознавать, что я реальный человек, не неодушевленный предмет. Может, он думал, что был романтичным, если изнасилование с применением наркотиков в лагере черлидеров вообще могло когда-либо считаться романтичным. Может, он просто придурок. В любом случае, он опоил меня, увел меня от моих друзей, изнасиловал и оставил в озере. Теперь выбор за мной. И он знает об этом. Он должен появиться там с пластиковой улыбкой на лице и быть в восторге от талисмана его школы, а здесь его возвращения, возможно, будет ждать взведенный курок. Он не хочет знать об этом до тех пор, пока все не разрушится. Пока я не сделаю выбор, чтобы все разрушить.
Я рассматриваю свои варианты. Я могла бы прямо сейчас убийственно закричать, но у меня нет доказательств. Я могла бы сказать Полли, черт, я могла бы сказать Мэлори, и она бы убила его для меня. Или, по крайней мере, я могла обвинить его во всем и посмотреть, как он побежит, когда его будут преследовать «Медведи». Но это может привести к нашей дисквалификации. Я хочу, чтобы он заплатил, естественно, но также я хочу победить.
Сейчас вся его команда прошла мимо меня, а я вышла из себя. Впереди меня Полли замечает, что я пропала, и оглядывается через плечо, чтобы посмотреть, где я. Она что-то говорит Карен, а затем идет назад, чтобы встать около меня.
— В чем дело? — спрашивает она. — Ты в порядке?
— Я в порядке, — говорю я ей. Потому что так и есть. Прямо сейчас в моих руках весь его мир, и это ощущается очень, очень хорошо.
— Что ты делаешь? — спрашивает она.
— Я делаю выбор, — отвечаю я. — Что ты думаешь по поводу мести?
— Кто-то сказал, что это копание двух могил, — говорит Полли. — Но если ты сможешь сделать это с минимальным побочным ущербом, то я — за. А что?
Я смотрю на нее. Сейчас она в ленточках и короткой юбке, но я знаю, что скрывается под всем этим. Когда Полли рассказывает людям, что собирается в Мак, потому что там лучший учебный госпиталь, большинство людей полагают, что она собирается стать врачом. Они ошибаются. Полли планирует быть первым человеком, которого увидят новорожденные, только что появившиеся на свет, также она планирует помогать их мамам в этом деле. Вероятно, она смогла бы стать великим врачом, но вместо этого она собирается стать чертовски хорошей акушеркой. Она выглядит абсолютно безобидной, кроме тех моментов, когда обнажает свои зубки. В своем сердце она навсегда останется «медведем».
— Успокойся, — говорю я и переплетаю наши пальцы. Я не \достаточно сильная, чтобы оттянуть ее назад, не совсем, но я смогла бы немного сдержать ее. — Высокий, с каштановыми волосами. Это он.
Полли остается абсолютно неподвижной. Мне приходится дважды проверить, чтобы убедиться, что она дышит. Она не выглядит злой или охваченной местью, как я думала. Вместо этого, она, как и я, выглядит задумчивой.
— Что ты собираешься делать? — спрашивает она.
— Я еще не решила, — признаюсь я.
— Ну, помни, что здесь офицер Плуммер, — говорит она. — Если ты нуждаешься в профессионале или еще что.
— У меня нет доказательств, — напоминаю я ей. — Этот парень каким-то образом подменил образец ДНК. Он на самом деле не хочет, чтобы его поймали. Если бы я просто так бросила ему в лицо обвинения, он мог бы просто соскочить.
Мы наблюдаем за тем, как команда Нью Йорка заканчивает свою подготовку. Мне интересно, знают ли они. Мне нравится думать, что девушки сбросят его на задницу, не раздумывая, и я чертовски сильно надеюсь, что парни сделают также, но, может, они так не поступят. Возможно, когда он рассказал им о своем летнем завоевании в лагере, они поздравляли его. Возможно, он упустил крошечные детали, где я не давала своего согласия, и они никогда не соединят все кусочки воедино. Возможно, они все просто придурки.