Убеждение
Шрифт:
Я жду сообщение от Лиама, но оно не приходит. Мой палец зависает над кнопкой вызова. Как он может не отвечать? Я пытаюсь доказать ему, что выбрала его. Я честна с ним и верна ему. Черт, я сбежала из собственного дома, чтобы просто увидеться с ним.
— Ли? — Я роняю телефон и прикрываю рот, чтобы не закричать. Смотрю в окно и вижу Аарона. — Ты в порядке?
Задыхаясь, я осматриваю его.
— Я в порядке. Ты напугал меня.
Он открывает дверь и предлагает мне руку.
— Извини,
Поколебавшись, я принимаю его руку. Жду искры, энергии, чего-нибудь, однако ничего нет, но все это не ново.
— Я заказал еду. Подумал, что это проще, чем если кто-то из нас будет готовить.
— Да, — смеюсь я, — ты и готовка — не сочетаетесь.
Аарон прижимает ладонь к моей спине, и я иду быстрее.
— Некоторые вещи никогда не изменятся, — размышляет Аарон.
— А некоторые вещи да.
Аарон вздыхает.
— Смею предположить, что это так.
Он замолкает, пока мы проходим к веранде. Я смотрю на стол со свечами, розами и пиццей.
— Я подумал, может быть...
Поворачиваюсь и смотрю на него с такой злостью и болью.
— Ты подумал что? Ты назначил мне свидание? Это не свидание, Аарон. Это возможность понять, как, черт возьми, сделать так, чтобы было не так больно, как есть сейчас. Я просто не могу забыть, что ты изменил мне...
— То есть ты собираешься принять ее слова как правду? Ты не собираешься дать мне шанс объясниться? — Он раздражается, но затем смягчается. Аарон опускается на землю возле моих ног.
— Однажды ты полюбила меня. Между нами была любовь, на которую молились другие. Мы дали клятвы. — Его голос слаб, словно он готов провалиться сквозь землю.
Я роняю свою сумочку и опускаюсь на колени перед ним.
— Клятвы, которые были нарушены. И да, мы полюбили друг друга однажды, и потеряли самих себя где-то на этом пути. — Взгляд Аарона встречается с моим, и мне хочется плакать. — Давай не будем поступать так друг с другом. Пожалуйста, — прошу я.
— Давай просто насладимся ужином и поговорим.
Я киваю.
— Есть кое-что, что мне нужно узнать. Например, что случилось в Афганистане? — Я думаю, что мы должны начать с этого. Мне нужно узнать о его романе, но в то же время я не знаю, изменит ли это что-нибудь. Мне нужно рассортировать все вопросы по полочкам. Мне кажется, так я смогу удержать под контролем чертову кучу проблем, чтобы лучше с этим справиться.
— Знаю, у тебя есть вопросы, и я отвечу, как смогу. До сих пор некоторые моменты не могу четко вспомнить, — говорит Аарон и поднимается, предлагая свою руку.
Я поднимаюсь самостоятельно, понимая, что мне нужно сохранять спокойствие и держать себя в руках. Мы садимся в кресла, нас освещает мягкий свет свечей. Я борюсь с желанием задуть их все. Это не свидание.
— Расскажи мне о взрыве
Мой голос звучит медленно и спокойно.
Аарон раскладывает кусочки пиццы по нашим тарелкам, а затем берет меня за руку.
— Все в порядке? — спрашивает он, глядя вниз.
Выглядит так, будто ему это необходимо. Словно моя рука — это спасательный трос, который спасет его.
— Да, ты можешь держать меня за руку, — проговариваю я и сжимаю его ладонь.
— Спасибо, малышка.
— Ты не можешь называть меня «малышка», — отвечаю я грубее, чем рассчитывала. Аарон опускает взгляд на наши сплетенные руки.
— Но я могу держать тебя за руку?
— Думаю, тебе нужен друг, нужна поддержка в разговоре о том, что происходит и что произошло. Я была твоим другом с тех пор, как мы были детьми. Навсегда им и останусь.
Аарон кивает и делает глубокий вдох.
— Я не знаю, насколько все это будет иметь смысл. Но я помню, что встретил караван, который направлялся в то место, где у нас были проблемы. Нас было четверо в грузовике, мы просто разговаривали и смеялись. — Его взгляд стекленеет, пока он погружается в свою историю. — Там была группа детей, которые вскидывали свои руки вверх и кричали. Возможно, они пытались нас предупредить. Не знаю, что они хотели. Я сидел на пассажирском месте и убеждал водителя двигаться дальше. Я знал, что лучше нам не замедляться, но водитель не послушал и сбавил скорость. Как только мы замедлились, раздался взрыв. Взрыв произошел с моей стороны, и у меня было чувство, что я лечу. Так невесомо, и в то же время хаотично.
Он делает глубокий вдох, сжимая руку.
— Что произошло потом?
— Повсюду слышались крики, везде была кровь. Помню, что меня тащили за шею, и я был уверен, что это был кто-то из ребят, кто ехал в нашей машине. Я так много раз отключался и приходил в себя, поэтому, на самом деле, больше ничего не помню.
В то время, как по моей щеке скользит слеза, Аарон высвобождает мою руку.
— Кто тащил тебя?
— Они, наверное.
— Кто «они»? — Я подталкиваю его рассказать больше.
— Как ты думаешь, Ли, кто они? — говорит Аарон, сжимая челюсть. — Я потерял много крови. Я думал, что умер. Они позаботились о том, чтобы я не умер, но я им ничего не рассказал. Ни своего имени, ничего. Они знали, что я американец, хотя я и говорил по-французски, поэтому они были сбиты с толку. Большую часть времени я был без сознания. Честно, я практически ничего не помню. Когда Чарли приехала туда, она, видимо, следовала за одним из террористов, который был главным, притворяясь его новой игрушкой.