Убежище
Шрифт:
— Что ты имеешь в виду?
— Может, есть нечто, о чем я должна узнать? — Лидия заморгала, но ответила достаточно прямо:
— Нет.
Хоуп покачала головой:
— Наверное, это стресс от переезда и проблем с Эрвином на меня так действует. Извини, что побеспокоила.
Лидия пошла к двери и придержала ее для Хоуп.
— Поговорить с тобой — это не беспокойство. Но тебе не о чем волноваться. Все хорошо.
— Спасибо. — В дверях Хоуп заколебалась. — Ты знаешь, что Девон приезжала сюда в ту ночь, когда я родила Отем? Она хотела навестить меня…
— Отем? Ты дала ей имя? — Лидия неодобрительно подняла бровь. —
— Я поняла тебя. Так ты знала? О Девон, я имею в виду.
— Да. Я разговаривала с ней той ночью.
— Но она так меня и не навестила.
— Было уже очень поздно. Я отослала ее домой.
— Верно. Я об этом не подумала. Доброй ночи.
— Доброй ночи, — попрощалась Лидия.
Хоуп пошла было обратно к холлу, но, услышав, что дверь кабинета Лидии захлопнулась, свернула к стойке администратора и взяла оттуда ключ, которым они с Триш пользовались, чтобы ходить в подсобные помещения на втором этаже. Оставался небольшой шанс, что ей удастся найти свою карточку в одном из старых металлических шкафов и узнать что-нибудь об Отем. Она подписывала бумагу, что не будет пытаться контактировать с дочерью, пока Отем не станет совершеннолетней. И она будет этого придерживаться, несмотря на свои кошмары. Но она не могла забыть слова Девон: «Я и так уже сказала больше, чем могла».
Неужели им есть что скрывать?
Глава 18
Хоуп проскользнула мимо кабинета Лидии и стала тихо подниматься наверх. До нее доносился невнятный голос Лидии, она разговаривала по телефону. Хоуп не представляла, что может найти — или не найти — в карточке, если не считать обычных записей о родах. Но больше искать было негде. Она десять лет ничего не знала о своем ребенке. Слишком долго.
Внезапно подписанная ею бумага перестала казаться такой важной. Единственное, что сейчас имело значение, — это удостовериться, что с Отем все в порядке, что она в безопасности.
Под ногой Хоуп скрипнула ступенька лестницы. В тишине пустого здания звук показался ей необычно громким, но она вспомнила, что Лидия разговаривает по телефону, и заставила себя продолжить путь. Она уважала Лидию и была ее вечной должницей. Ей не хотелось, чтобы все закончилось неприятным разговором о вторжении в частную жизнь и нарушении этики — это могло стоить ей дружбы Лидии и работы. Но ей необходимо это сделать. Отем для нее важнее всего остального.
К счастью, в складские помещения на втором этаже проникало достаточно света, и Хоуп смогла найти деревянную дверь, ведущую в архивохранилище.
Едва Хоуп переступила порог, как ее окутала непроглядная тьма — куда темнее, чем в холле, — и запах плесени. Она замерла и прижалась спиной к стене, пытаясь сориентироваться.
Хоуп уже заходила сюда раньше и приблизительно знала расположение. Хранилище состояло из трех небольших комнат и маленького предбанника, который тоже использовался как склад. Но она не представляла, где именно хранятся старые папки, а темнота делала это место совершенно незнакомым. Здесь было несколько крошечных окошек, но они находились в глубине помещения и почти не пропускали света.
Хоуп затаила дыхание и несколько секунд прислушивалась. Она решила, что надо использовать имеющееся преимущество. У нее всегда
Хоуп на ощупь нашла выключатель и щелкнула им. Комнату залил такой яркий свет, что ей вдруг показалось, что ее видят абсолютно все, а Лидия бегом поднимается наверх, чтобы остановить ее.
Но это была фантазия, и она это понимала. Окна хранилища выходили во двор здания, за которым находился лес.
Немного успокоившись, Хоуп стала ходить из комнаты в комнату, читая надписи на архивных ящиках.
Триш хорошо организовала архив, что облегчило Хоуп поиски. Каждый ящик был помечен годом, а папки с медкартами располагались в них по алфавиту.
Хоуп нашла нужный год в средней комнате и рывком открыла ящик.
Шарп [28] , Смит, Саттер, Таггерт, Теннер… Хоуп увидела свою фамилию, и ей показалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди. Она быстро вытащила папку. Внутри лежал отчет о том, сколько раз она посещала родильный центр, ее рост и вес за последние два месяца, несколько заметок Лидии о состоянии ее здоровья и беременности, запись о родах… но ничего об Отем. Хоуп снова заглянула в ящик и нашла еще одну папку, помеченную «Хоуп Теннер (ребенок)». Но в ней было пусто.
28
Фамилия Шарп тоже начинается с буквы S — Sharp, а Саттер пишется через u — Sutter.
Хоуп уставилась на пустую папку. Зачем кому-то понадобилось уничтожать бумаги? Она не представляла, чтобы это могла сделать Девон, которая в то время работала секретарем в приемной. Триш тоже не могла. Лидия всегда требовала от сотрудников соблюдения порядка. И это значило, что в папке когда-то были документы. Но какие? Данные об усыновлении? Но тогда куда же они делись? И почему?
Хоуп покрутила папку в руках и заметила телефонный номер, карандашом записанный на внутренней ее стороне. Перед номером не стояло никакого кода, значит, он, скорее всего, был местным.
Он как-то связан с Отем? Куда более вероятно, что папку использовали вместо блокнота. Но Хоуп больше было не за что зацепиться, поэтому она оторвала половинку папки и сунула ее в задний карман джинсов. Она уже ставила папки на место, когда вдруг вспомнила кое-что и снова их раскрыла.
Лидия сделала отчет о рождении Отем, но описанное там частично не совпадало с воспоминаниями Хоуп. Для начала Лидия не упомянула, что стимулировала роды. Согласно ее записям, Хоуп позвонила ей в десять вечера и сообщила, что у нее схватки с перерывом всего в несколько минут.
Но Хоуп вообще не звонила Лидии. Это она позвонила Хоуп и сказала, что пришло время рожать. Еще она сказала, что беспокоится об отслойке плаценты. Но и об этом здесь не было никакого упоминания. И они были одни, а Лидия в отчете утверждала, что Рита — одна из акушерок, работавших тогда в центре, — помогала ей при родах.
Хоуп смотрела на плавный почерк Лидии и думала: что же это все значит? Лидия перепутала ее с кем-то? Она так долго не писала отчета о рождении Отем, что все забыла? Или у нее была какая-то другая причина?