Убежище
Шрифт:
Хоуп так погрузилась в свои мысли, что не сразу осознала, что слышит шум машины, остановившейся на гравийной дорожке перед зданием. Она вскинула голову и прислушалась. Сначала был слышен шум работающего двигателя, потом наступила тишина.
В центр приехал еще один человек. Сунув папки на место, она как можно тише закрыла ящик и ринулась к выключателю. Вряд ли кто-то мог увидеть свет в окнах со стороны улицы, но Хоуп не собиралась испытывать судьбу. Она увидела все, что хотела. И теперь ей надо было выбираться отсюда.
Она побежала вниз по лестнице и
— Хоуп?
Голос Паркера Рейнольдса нарушил тишину, которую Хоуп так старалась не нарушать. У нее подкосились ноги.
— Хоуп? Это Паркер! — прокричал он. — Где ты?
Паркер приказал себе не волноваться. Он давно забрал и сжег все бумаги, которые могли стать для них проблемой. Хоуп может перерыть в центре все по листочку, но ничего не найдет. В сотканной им паутине лжи он чувствовал себя в безопасности, но это его не оправдывало. Особенно если вспомнить, что она только-только стала ему доверять — когда позволила обнять себя накануне вечером.
Сказав ей правду о Далтоне, он наконец поступил бы правильно по отношению к ней и всем остальным. Искушение сделать это не выходило у него из головы весь день, каждый раз, когда он вспоминал о Хоуп. Но какова будет цена? Далтон может потерять все незыблемое, что есть в его жизни. Лидия — свою репутацию и родильный центр. А его коллеги — работу. Скорее всего, были бы и другие последствия, о которых Паркер еще даже не думал.
И тем не менее ему хотелось ей рассказать.
Он ненавидел лжецов. И лгать самому было ему ненавистно еще сильнее.
— Хоуп? Ты идешь? — снова позвал он и подумал, что она может заставить его за ней побегать.
— Как ты узнал, что я здесь? — спросила она, внезапно появившись рядом с ним около лестничной площадки.
Она посмотрела на кабинет Лидии так, словно опасалась, что та может выйти оттуда и начать возмущаться. Но Паркер знал, что этого не будет. Потому-то Лидия ему и позвонила — чтобы самой не становиться в позу оскорбленной праведницы, а Хоуп смогла продолжить работать в центре, как будто никогда и не проникала в архив.
— Позади клиники стоит твоя машина, — сказал он.
— Но ты остановился у главного входа. — Хоуп скрестила руки на груди и, склонив голову, пристально посмотрела на него. — Тебе Лидия позвонила, не так ли?
— Так.
— Почему?
Потому что не хотела с ней разговаривать. Чувствовала себя слишком виноватой. Но он не мог сказать этого Хоуп.
— Уже поздно, и она хотела, чтобы я отвез тебя домой в целости и сохранности.
— Я вполне могу сама добраться до дому.
Паркер невольно восхитился ее упорством. И внезапно понял, что именно от нее Далтон унаследовал силу и стойкость. И вдруг он увидел ее прошлое в новом свете.
Может, Хоуп и выросла в общине многоженцев, но она сбежала оттуда и смогла устроить свою жизнь. «Она замечательный человек» — так сказала женщина из «Вейли
— Она за тебя волнуется.
Воинственность на ее лице сменилась смущением.
— Я не нашла. Я ничего не нашла.
— Это потому, что искать было нечего, — сказал он. — Пойдем.
Паркер подождал, пока Хоуп выведет машину из-за здания клиники, и поехал за ней. Он был рад, что на этот раз дома уже будет Фейт. Снова оказаться наедине с Хоуп Теннер было опасно. Он не доверял себе, и его не останавливало даже то, что он мог все потерять.
— Спасибо, — сказала Хоуп и махнула рукой, когда они приехали на место. С ключом в руке она взбежала вверх по ступенькам. Она явно не собиралась просить его проверить, нет ли кого в доме.
На миг он испытал облегчение и стал уже сдавать назад, как вдруг заметил что-то краем глаза. Что такое? Заколебавшись, он прищурился, чтобы не мешал свет фар, и увидел на ближайшей сосне несколько сломанных веток. Явно сорванные недавно, они безжизненно свисали в неестественном положении. А на стволе были заметны следы красной краски.
За прошедшие сутки здесь что-то произошло? Он стал вылезать из машины, чтобы рассмотреть получше, но в этот момент из дома с криком выбежала Хоуп:
— Паркер! Ее нет! Фейт исчезла!
Он думал, что она бежит к нему, но Хоуп свернула вбок и направилась к своей машине. В одной руке у нее была сумочка, а в другой ключи, но ее так трясло, что открыть дверцу машины ей никак не удавалось.
Паркер быстро пошел за ней.
— Что ты имеешь в виду? Куда она могла деваться?
— Она конечно же в Супериоре. — Хоуп отмахнулась, когда Паркер попытался схватить ее за руку. — Но я больше не позволю ему причинять ей боль. Я обещала ей, что всегда буду рядом.
— Ты уверена, что она не могла остаться у Джины? Хоуп кивнула, возясь с ключами.
— Когда я уезжала, она спала. А что творится в доме! Все перевернуто вверх дном и разломано. Кроме того, — ей наконец удалось справиться с замком, — Эрвин оставил на стене несколько отборных ругательств обо мне и о ней.
— Ты не можешь ехать туда одна, — сказал Паркер.
— Я везде езжу одна, — ответила Хоуп и попыталась захлопнуть дверцу, но Паркер не дал ей этого сделать.
— Я еду с тобой.
— Ты не можешь. Это очень далеко, а тебе нужно заботиться о сыне.
— Он знает, что я сегодня вернусь из Таоса поздно, так что с ним сидит Би. Кроме того, я могу позвонить его бабушке и деду и попросить их помочь. Так что с Далтоном все будет в порядке.
— А как же клиника? И сбор денег?
Паркер подумал о Лидии и о том, как она жалела о прошлом — так жалела, что рискнула взять Хоуп на работу в клинике. «Мы перед ней в большом долгу».
— Лидия захотела бы, чтобы я поехал с тобой, — сказал он. — Ей нужно будет только взять на себя сбор денег и, может, еще попросить об услуге Девон и кого-нибудь из акушерок.