Убить бессмертие
Шрифт:
— Срочно нужно выдать вот этому товарищу его снаряжение. Это все очень важно. Приказ начальства!
— Так, тихо, тихо, — попытался рассмеяться второй специалист. — Какой приказ? Должно быть письменное распоряжение следователя. Или хотя бы устное, но от нашего начальства.
— Вот оно, — улыбнулся Дмитрий и спокойно прошел в глубь лаборатории, где на столе в большом пакете лежало его имущество, снабженное какой-то биркой с цифрами и буквами.
— Товарищи! — грозно приподнялся со своего места мужчина в очках, но прапорщик опередил его:
— Сидеть, я сказал! Преступники уходят, а вам бумажки подавай. И чтобы не двигаться у меня и телефонов не хватать!
Ни на кого не глядя, Ливанов быстро облачался в бронежилет. Двое специалистов в белых халатах сидели с напряженными лицами и смотрели на омоновца. Они понимали, что он в какой-то степени «не в себе», но спорить сейчас опасались. Высокий парень умело застегнул под рубашкой бронежилет, забрал со стола изъятый для исследования пистолет «беретта», засунул его в кобуру под мышкой, потом отвел омоновца в сторону и стал что-то ему говорить, глядя пристально в глаза. Прапорщик кивал.
Ливанов выскочил из помещения и быстрым шагом двинулся к лестнице, ведущей на первый этаж и к выходу из отдела. Последняя его команда омоновцу была не дать никому звонить по телефонам и выходить из помещения лаборатории полчаса. Когда на настенных часах большая и маленькая стрелки сойдутся, он должен громко сам себе сказать «раз, два, три», и кодировка снимется. Только прапорщик не будет ничего помнить до утра завтрашнего дня. Ничего с ним не случится, разберутся. Главное, чтобы сейчас полиция со своим неуемным темпераментом не испортила все дело.
Дмитрий поймал такси и велел везти его на аэродром. Сидя на заднем сиденье, он достал свой мобильный телефон и стал набирать sms-сообщение. Несколько секунд, и оно ушло к адресату. Все! Теперь будет проще, теперь они их обложат. Не надо и к гадалке ходить, чтобы догадаться, что преступники ушли воздухом. В тайге иначе поступать нельзя. Тут дорог «раз-два и обчелся», не поедут они по дорогам. И на поезде не поедут. Им нужна скорость передвижения, нужен солидный запас времени, фора нужна.
Вот и аэропорт. Собственно, что такое аэропорт для поселка, в котором нет и двухсот тысяч жителей? Деревянное строение и грунтовая полоса в девятьсот метров для «Анов» и площадки для вертолетов. Ливанову до зарезу нужен был готовый к вылету вертолет. Касса, турникет для прохода на взлетное поле, мордатый полицейский старшина с металлодетектором в руке возле прямоугольной высокой рамки. Ничего, мы тут не пойдем, усмехнулся Ливанов.
Пройдя ленивой походкой к кассе, он поинтересовался, а какие есть рейсы по районам.
— Сейчас посадка будет на вертолет на Сосновскую буровую, а через час вертолет пойдет на Воронцовское и Деловой, — удивленно посмотрев на него, ответила кассирша.
— Эх, жаль! — очень артистично махнул рукой Ливанов. — Мне бы наоборот! Двое суток потеряю на переезды. Ладно, потом с геологами договорюсь, на вездеходе подбросят. Давайте мне билет на Сосновскую, а там решим на месте. — Протянув свое офицерское удостоверение, он отсчитал деньги, демонстративно зевнул, изображая «умотавшегося» в командировке человека, и улыбнулся ей: — Такова наша судьба, так сказать, планида санитарных врачей в нашей армии. За всеми глаз да глаз нужен, а посылают кого? Кто помоложе. Вот так жизнь молодая и пройдет в поездках и перелетах.
— Не пройдет, — пообещала кассирша, возвращая ему посадочные документы, вложенные в удостоверение. — По глазам вижу, что наверстаешь. Девушки-то, небось, и в геологических партиях есть.
— Девушки? — Дмитрий оглянулся по сторонам и доверительно сообщил: — Я ни-ни. Я верный муж. А где у вас туалет?
— На улицу иди, верный муж, — усмехнулась кассирша. — Там туалет. Первая дверь слева от входа. Смотри, на посадку не опоздай.
Дмитрий хотел поблагодарить женщину, но его уже отодвинул в сторону объемистым животом дядька в яркой куртке. За ним пристроились две смешливые девчушки самого что ни на есть геологического вида. Так по крайней мере Дмитрию показалось. Напевая вполголоса попурри из популярных мотивов, он отправился на улицу.
За пределами здания его интересовал совсем не туалет. Здание двухэтажное, с обеих сторон к нему примыкает забор. Не столько забор, сколько ряд столбов с натянутой на них колючей проволокой. И ворота из стального уголка и такой же проволоки, но они сейчас закрыты. Наверняка есть в здании и служебный проход, но светиться там не стоит. Дмитрий побродил, разглядывая территорию, стоянку легковых машин, аллею молодых пихт, уходящую вдоль забора куда-то в сторону. Получалось, что ему придется лезть через забор в любом случае. Но как не оставить на нем часть собственных штанов, вот в чем вопрос? Можно, конечно, отойти от здания аэропорта метров на двести-триста и там найти лазейку. Но потом-то придется уже по территории летного поля возвращаться, а его заметят сразу. Тут персонала немного, все друг друга знают в лицо.
И тут решение пришло само. Один брошенный взгляд, и ноги понесли Дмитрия к входу в аэропорт. Гомон провожающих… никто не заметил, как он скользнул по боковой лестнице на второй административный этаж. Вот и коридор. Ему нужно помещение, которое имеет третье от угла окно. Зараза, там столько голосов, как будто идет банкет. О! Туалет.
То, что туалетная комната для персонала оказалась рядом, было чистым везением. Дмитрий потянул дверь за ручку и тут же шмыгнул в кабинку, потому что услышал, как в другой кабинке кто-то сливает воду. Дождавшись, когда человек покинет помещение, Дмитрий вышел и выглянул в окно. Вот она, родимая! Чуть левее стояла вышка с поднятой площадкой. Самая обычная строительная вышка, имеющая две ноги, два колеса для перемещения и систему из тросов и блоков — ручную лебедку для поднятия площадки на уровень второго этажа. Тут монтировали кондиционер, и вышку не убрали. Спасибо вам за это!
Дмитрий быстро открыл окно, взобрался на подоконник с ногами и примерился. С больным боком такие акробатические этюды выполнять сложно, но после укола он боли не чувствовал, как не чувствовал и некоторой части мышц. Это было плохо, потому что их можно травмировать, если вообще не свалиться во время прыжка. Однако надо рисковать!
Оттолкнувшись ногами, он вытянул руки и поймал ограждение вышки. Ударившись не очень сильно коленом, успел встать на перекрестье стальных уголков. Теперь вниз, вниз. Самое неприятное было услышать грозный окрик местного начальника или полицейского. Только не это, только не это, мысленно повторял Дмитрий, ловко перебирая руками и ногами. Вот и старый растрескавшийся асфальт, последний прыжок, отряхнуть руки и…
Народ потянулся на посадку. Дмитрий присел, делая вид, что завязывает шнурок, потом пристроился к жиденькой цепочке пассажиров, двигающихся к пузатенькому «МИ-2». Пассажиров было немного, всего семеро. И вертолет стоял к аэропорту правым боком. Это очень хорошо, потому что люк для пассажиров в «МИ-2» располагается с левой стороны, которую диспетчеру сейчас было не видно.
Посадка закончилась, пассажиры перестали возиться и ерзать на узких и неудобных сиденьях. Загудели двигатели, и над головой со свистом начали раскручиваться лопасти винта. Сразу стало шумно, тесный салон как ватой наполнился шумом, грохотом и воем. Ливанов выглянул в иллюминатор и посмотрел, как лопасти сливаются в сплошной круг над машиной. Пора, надо все делать сейчас, пока вертолет не сдвинулся с места. Наверняка радиообмен уже произошел, запуск двигателей разрешен, выруливание на взлетную площадку разрешено, взлет разрешен. Теперь осталось устроить совсем маленькую заминку. Эх, начальство, конечно, голову оторвет за такие фокусы. Ладно, отбрешутся! Когда дело коснется возврата препарата и задержания похитителей, тогда многое простится, на многое закроют глаза. Это прокуратуре по фигу, это для нее любое преступление — преступление. А для заказчика и силовых структур есть вещи первоочередные, наиболее важные. Сколько раз уже прикрывали, заминали… Обойдется; сейчас главное — догнать, выполнить задачу!