Убить бога. Сборник научно-фантастической прозы США
Шрифт:
– Они не зацепят Джона Кэрмоди, – громко сказал он. – Пусть эта шкура, или что это там такое, катится к тому, кому принадлежит.
Он сунул в зубы сигарету и оглянулся на Тэнди. Тот стоял посреди улицы, склонившись над девушкой. Она лежала на спине. Ноги и руки свело судорогой, остекленевшие глаза были широко раскрыты, изо рта толчками вытекала окрашенная кровью пена.
Кэрмоди подбежал, взглянул и сказал:
– Ага, конвульсии. Все хорошо, теперь надо разжать ей челюсти, чтобы она не откусила себе язык. Тебя
– Нет, – ответил Тэнди, стараясь, чтобы платок, всунутый в рот девушке, не придушил ее. – Но моя профессия требует знания правил оказания первой помощи. Бедняжка, ей нужно было уснуть еще вчера. Но я полагаю, что она не знала, что это так на нее подействует. А может знала и искала шанс излечиться.
– Что ты имеешь в виду?
Тэнди показал на светило:
– Когда оно меняет цвет, в магнитном поле мозга начинается целая буря. И вот тогда проявляется скрытая ранее тенденция к эпилепсии. Так происходит, если не лечь спать. Зачастую люди погибают, но тот, кто не погиб, излечится.
Кэрмоди с недоверием посмотрел на звезду:
– Вспышка на ней, в миллионах миль отсюда, может вызывать такие вещи?
Тэнди пожал плечами и встал. Девушка уже мирно спала.
– А почему нет? Мне говорили, что и на Земле ощущается влияние солнечных бурь. У вас, как и у нас, уже созданы карты климатических, психологических, деловых, политических и прочих циклов, которые определяются изменениями на поверхности Солнца. Их можно предсказать даже на столетие вперед. Чему же удивляться, у нас происходит то же, только с большей силой.
Джон даже растерялся, но затем быстро оправился:
– А как объяснить тогда физические проекции мысли?
– Мне бы хотелось это знать, – ответил Тэнди.
– Наши астрономы изучают это явление уже тысячи лет. И ваши ученые основали базу на одном из астероидов для изучения этого феномена. Но им пришлось ее покинуть в первый же цикл Сна. Это явление не поддается изучению: обычно исследователи во время Сна слишком заняты борьбой со своим физическим состоянием. И им не до изучения чего-либо.
– А приборы? Они ведь не подвержены действию вспышек?
Тэнди обнажил в улыбке голубые зубы:
– Разве? Они регистрируют такие дикие вспышки волн, будто сами страдают эпилепсией. Может быть эти записи и имеют какую-либо ценность, но их значение до сих пор тайна.
Он помолчал, а затем продолжил:
– Хотя есть трое, кто мог бы все разъяснить. Но они не хотят.
Он вытянул руку:
– Вот эти.
Кэрмоди проследил взглядом направление, куда указывала рука Тэнди. В конце улицы находилась группа статуй из светлой бронзы: Богиня Бунт, защищала своего сына Иесса от второго сына, его брата-близнеца бога зла Алгули. Он был выполнен в виде отвратительного дракона.
– Они?…
– Да, они.
Кэрмоди усмехнулся:
– Ну уж не думал, что такой интеллигентный
– Интеллигентность не имеет отношения к религии, – отпарировал Тэнди. Он опять склонился над девушкой, поднял ее веко, пощупал пульс. Одной рукой он снял колпак, другой описал круг.
– Она мертва.
Им пришлось задержаться еще на пятнадцать минут. Тэнди позвонил в госпиталь, и вскоре прибыл длинный локомобиль красного цвета. Водитель спрыгнул с высокого сиденья и сказал:
– Вам повезло. Это наш последний вызов. Через час мы ляжем спать.
Спустя три минуты красная машина рванула с места.
Потом, когда они уже шли по улице, Джон спросил:
– А кто выполняет обязанности пожарных, полицейских и врачей во время Сна?
– Нашим зданиям пожары не страшны. А что касается полиции, то во время Сна у нас нет Закона. Во всяком случае, в вашем понимании.
– А как насчет полицейского, который хочет излечиться?
– Я сказал, что закон на это время отменяется.
Вскоре они покинули деловой центр и оказались в жилом квартале. Дома здесь не стояли в ряд, впритык друг к другу, а были отделены один от другого зелеными насаждениями. Простора было больше, но чувство массивности и вечности, застывшее в камне стен, все еще оставалось. Здания были сработаны из огромных гранитных блоков, двери и окна защищались металлическими решетками. Даже собачьи будки были сделаны так, что могли выдержать атомную бомбардировку. Вид будок сразу напомнил Кэрмоди, что животная жизнь тоже застыла. Птицы, которых еще вчера было немало, теперь исчезли. Собаки и кошки, в изобилии прогуливавшиеся по улицам, тоже пропали. Даже цикады замолкли. Все спали.
Они остановились перед домом, принадлежавшим женщине, которую Кэрмоди называл мамаша Кри. Именно здесь правительство Кэриена организовало пансион для инопланетных гостей. Это был четырехэтажный кольцевой дом из мрамора и гранита, окруженный садом.
Длинная извилистая аллея вела к входу. На полпути Тэнди остановился возле одного из деревьев.
– Какое оно странное, – сказал Кэрмоди, – напоминает человека.
Дерево действительно было странным: ствол снизу был раздвоен и срастался на уровне пояса, два толстых сука напоминали руки, расставленные как бы в жесте удивления.
– Если бы я шел здесь ночью, я бы решил, что кто-то вышел прогуляться.
– Ты почти угадал, – отозвался Тэнди. – Пощупай кору. Настоящая, да? Но это только на первый взгляд. А под микроскопом ее клеточная структура выглядит довольно любопытно. В ней переплелись признаки клеточного строения человека и растения. Как ты думаешь, почему?
Он помолчал, загадочно улыбаясь. А затем сам ответил:
– Это муж миссис Кри.
Кэрмоди холодно переспросил:
– Да?
Затем рассмеялся: