Убить, чтобы жениться
Шрифт:
— Да вы что! — изумилась экономка.
— Миродан и Син встретились очень давно. Но, к сожалению, смерть их разлучила. Лельсин умерла на его руках. И вот Син возродилась. С тех самых пор они не разлучны. Так что не удивляйтесь той заботе, которой Дан окружает девочку. Ее душа в предыдущей жизни настрадалась, насколько я слышала, — поведала я ей самую романтичную историю Единого мира, на мой взгляд. — Аймита тоже в предыдущей жизни встретила Иргида. Это она вырвала свое сердце для ритуала, чтобы не дать начаться войне с вурдами.
— А Айджин и Фарах? — поинтересовалась
— Не-а, — покачала я головой. — Это новая душа, как сказала Олларгосс, — в глазах экономки появилось недоумение. — Это Проводник, — женщина кивнула, что поняла меня. — Лельсин была каликой, которая предупредила о вторжении древних. И в тот раз его сумели не допустить. Рэликвия была агрой, что отдала свою жизнь во имя мира. Они были теми, кого мы считали врагами, но пожертвовали собой ради мира, который им ничего не должен. А я? Замужем за черным магом. Черная гвардия неплохо проредила ряды стихийников. И знаете, я не чувствую себя предательницей по отношению к своим предкам. Я люблю черного мага.
— Я вас поняла, — прошептала экономка, сдерживая набежавшие слезы.
Она поклонилась и ушла, скловнив голову.
Может, немного сумбурный разговор, но к таким темам невозможно подготовиться. Нет таких слов, которые выразили бы то, что чувствуешь. Это невозможно понять, лишь сердце способно принять или отвергнуть правду.
Не успела я дойти до хояского крыла, как меня из тени вышел Дотрихштейн. Его взгляд пронизывал насквозь. Я поежилась, от черного мага веяло холодом и тьмой, что клубилась за его спиной.
— Не лезьте не в свое дело, — процедил виконт.
— Рафика — моя подруга, — подняла я голову выше, показывая, что я его не боюсь, хотя втнури все дрожало.
— Это вас не касается, — отрезал он. — Вы ничего не понимаете и не знаете!
— Это вы ничего не понимаете, — не сдавалась я. — Разве вы хотите увидеть в ее глазах ненависть? Подождите! Дайте во всем разобраться.
— В чем тебе надо разобраться? — маг наступал на меня, как и чернота, следовавшая за ним. Тьма обволакивала пространтство, отгрожаивая нас. — Ты не знаешь, какого это, когда тебя проклинает мать, а твоя сила рвется наружу, чтобы уничтожить проклинающего, — сквозь зубы проговорил он. — Не лезь не в свое дело, — повторил Дотрихштейн и скрылся в портале.
Я прислонилась к стене, понимая, что колени трясутся от страха, вызванного тьмой виконта. Меня никогда так не трусило от их силы, как сейчас. На подгинающихся коленях поднялась в спальню, где без сил рухнула на кровать. Конечности у меня заледенели. Пришлось подняться, скинуть одежду и забраться в горячую ванну, где все-таки немного удалось согреться. И тут же легла спать. Усталость навалилась сильная.
Отчего-то сон был тревожным. Не просыпаясь, слышала шаги, но считала их плодом воображения. Негромкий стук двери. Шелест бумаги. Я все же приоткрыла глаза, чтобы тут же их закрыть. Так с закрытыми глазами и слетела с кровати прямо в объятья любимого. Именного его фигуру я увидела в лучах ночного светила. И сон как рукой сняло.
Рэйнер прижимал меня к себе крепко. Я же не сводила с него счастливого взгляда, рассматривая его в лунном свете.
Он только что покинул ванную, потому что редкие капельки воды падали ему на плечи. От него пахло его запахом, которым я не могла надышаться. А мои ладошки… Они исследовали плечи мужа, затем его спину. Сама я потянулась к Рэйю, чтобы поцеловать его, но он немного отстранился, хотя заметила, что хотел супруг совсем иного.
— Ася, я тебя очень прошу не мешай Дотри, — взяв за подбородок, скорее приказал, чем попросил он.
На моем лице отразилось недоумение. Кто это?
— Дотрихштейн сообщил, что ты влезаешь в его отношения, — не спуская с меня внимательного взора, пояснил Рэйнер.
Вот что оторвало его от важного дела! Но я не дала раздражению разгореться и затушила в зачатке. Ведь главное, что он рядом, а какая причина этому поспособствовала неважно!
— Раф — моя подруга, — сразу дала ему понять, что не отступлюсь и буду защищать воздушницу всеми возможными способами.
— А он мой друг и верный соратник, — откликнулся Рэй. В его голосе звучали серьезные намерения.
Открылась истина: любовь любовью, а дружбу предавать никто не хотел. Каждый из нас был прав. Но если мы будем настаивать каждый на своем? Что тогда случится?
— Что же нам делать? — спросила я у любимого.
Он склонился ниже и выдохнул в мои губы:
— Я знаю…
И поцеловал. Ноги перестали меня держать. Я бы упала, но муж держал меня и целовал, целовал…
Когда мы переместились в кровать, не заметила. Рэйнер, как и в первую ночь, ласкал каждый милиметр моего тела. Мои попытки отблагодарить тем же терпели неудачи. Но скоро эти мылси покинули голову. Осталось лишь блаженство и единение с любимым, наше дыхание и биение в унисон двух сердец.
И снова на пике наслаждения тьма вышла из супруга. Она мягко нас укутала, скрывая от мира, от угроз, которые он мог принести. В ее коконе было спокойно и уютно. Тьма убаюкивала. Однако мой разум сопротивлялся. Он цеплялся за ускользающие от него мысли. И все-таки одну ему удалось поймать. В этот момент я обводила на влажной груди мужа четырехугольную звезду.
— У меня эта звезда появилась после ритуала. А у тебя она была до него? — спросила и с трудом сдержала зевок.
— Да, — подтвердил он мою догадку и пояснил дальше: — При рождении мы запечатываем силу.
— Зачем? — удивилась я, приподнимаясь в объятьх Рэйя.
— Ты помнишь Древнего? — кивнула. — Видела его мощь? — и еще кивок. — Никто не выдержит прикосновение чистой силы, энергии, что струится в наших жилах, если ей дать свободу. Ритуал запечатывает ее в наших телах. Тьма, как ее все называют, — наше подсознание, — он вытянул передо мной ладонь, из центра которой вышла его сила. — Она стремится защитить своего носителя от любой опасности, смертельной или нет.
Я коснулась щупальца, форму которого приняла тьма на ладони мужа, в то время как другая часть силы окружала нас.