Убить эмо
Шрифт:
– Сука драная, – плакала над окровавленной колодой Катька, стараясь не смотреть на размозженную в кашу голову.
Зверек уже не кричал, но задние ноги еще дергались, словно убегая в спасительные луга. Катькин парень снял с веревки грязное полотенце и прикрыл обоих кроликов.
– Давайте ему дом спалим, – предложили активные эмочки.
В гневе они смахивали на осатаневших косматых ангелочков в нашивках и значках.
– Ребята! Прекратите! Такими мерами мы ничего не добьемся! Он не специально. Просто он промахнулся, – разорялся Вайпер, не переставая снимать все на видео.
– Давайте
– И их тут же погрызут собаки, – возразила я.
Пока мы пытались мирно решить проблему спасения кроликов, шустрые эмочки не растерялись, ловко подперли входную дверь скамейкой и рванули в сарай за подручным материалом.
А потом они вереницей отправились в деревянное строение, которое своим видом не оставляло сомнений в своем назначении.
Дядька все-таки тронулся умом. Из-за дырявой тюлевой занавески то поминутно показывалась его угрожающая морда лица, то из форточки вылетала однообразная брань. Потом он сообразил, что рожами и матюгами ничего не добьется, и тогда действительно выстрелил в дверь, которая осталась невредимой с нашей стороны.
А потом притих. Он не мог видеть, чем мы занимаемся. А мы, организовав цепочку, морщась и повизгивая, передавали друг другу начерпанное в ведра содержимое сортира. Как оно воняло! Надеюсь, что мне не доведется еще раз встретиться с этим запахом.
– Неплохо погуляли, – истерически смеялась Катька, сидя в электричке.
Теперь нам достался целый вагон. Почему-то никому из пассажиров не захотелось разделить с нами эту поездку.
– Ничего, отстираемся, но до дома придется добираться пешком.
– Щас! Мы в метро поедем! – запротестовали веселые эмочки, которых после боевого крещения все сильно зауважали.
Через день Кирилл посмотрел кино про укокошенных кроликов, разглядел фотографии и задумался:
– Сука этот ваш Вайпер. Провокатор гребаный. Он заранее проплатил мужику это представление. Если бы не ваши девчонки, то вы бы поистерили, поплакали, проблевались и пошли бы обтекать по домам.
– Катькин парень хотел ему морду набить. Не Вайперу, конечно, палачу этому.
– Если в следующий раз тебе приспичит поиграть в вайперовские игры, позови меня с собой.
– В качестве кого? На эмо ты не похож.
– В качестве горячо любимого друга. Надеюсь, хоть на друга я похож?
Кирилл оказался прав. Вайпер действительно организовал представление за деньги, а потом ему еще пришлось оплатить отмывание бревен, из которых был построен дом кроликовода.
Некоторое время девчонки ездили в тот поселок, разрисовывали забор кроликовода обидными надписями. А потом кролики исчезли самым таинственным образом. Даже ни одна собака не залаяла.
Снова его комната. Кирилл развалился на диване, а я пристроилась рядом. Положив голову ему на плечо. Легкая стадия медитации. Глаза смотрят в потолок. Мысли отсутствуют. Но только не у Кирилла.
– У меня к тебе предложение, – так ко мне пока никто не обращался.
– Руки? – Вскинутая в воздух рука кажется слишком тонкой, почти прозрачной. – Не дам. Она мне самой пригодится.
– Ушей. Слушай сюда. Если честно, когда я был готом, мне случалось пересекаться с эмо.
– И они тебе активно не понравились, – догадалась я.
– Мягко выражаясь. У нас к эмо относятся как к исступленным невротикам.
А теперь он должен сказать, «но ты – другое дело». Но вместо этого звучат совсем другие слова:
– Мне кажется, что у меня есть неплохой план.
– Да ну? И где он?
– Прекрати паясничать. Эмо живут эмоциями…
– А готы – готикой. Ты был эст-готом или вестготом? Носил жутко готические трузера и пользовался истлевшей готической туалетной бумагой. Все. Молчу, – с удовольствием отмечаю, что он, несмотря на уверения в своей невозмутимости, все-таки злится.
– Давай поиграем в любовь.
Как же мне хотелось его перебить, даже язык чесался от желания произнести крайне остроумную пошлую реплику.
– Ты увлеклась эмо по нескольким причинам. Я слышал, что эмо становятся люди, которые не верят в положительные эмоции, или их кто-то не пожелал любить, или их просто зацепила внешняя сторона вопроса. Макияж, прическа, шмотки и другие эмовские прибамбасы. Но теперь, когда я познакомился с тобой, мне кажется…
– Когда кажется, креститься надо. Ты ничегошеньки не понял. Эмо разные! Те, кто ползет как вошка по проторенной дорожке, вовсе не эмо. Меня вообще бесит термин «субкультура». Культура – от «культ», а у эмо культа нет и быть не может! Я не понимаю, что вы все носитесь обвешанные лозунгами и прокламациями. Какой-то провокатор прицепил ярлык «эмо – потенциальный самоубийца». Хрень! Еще хуже, чем хрень. Это извращенный повод чморить всех подростков, которым не по фигу спасение собственного внутреннего мира. Ну и что с того, что эмо часто ходят в черном. Давайте ринемся переодевать всех монахов. Пускай носят сине-зеленое в крапинку.
– Ты чего так разоралась? Какие, на хрен, монахи? Я ничего обидного не говорил.
– И не говори! Ты просто не в курсе, как над нами издеваются все кому не лень! Из нас сотворили государственного козлика отпущения. Ме-е-е!
– Насчет козлов лучше молчи. А то неправильно поймут. И такого вам понавесят, мало не покажется. Я вообще-то не спорю, что мир устроен тупо. И государство у нас тупое. И чем дальше, тем тупее. Лет через пять за слово против – расстрел. Нас унифицируют и тавро на лбу выжгут. Чтоб не сбежали. Как было слово «нельзя» самым главным, так и будет, чем бы его ни прикрывали.
Наверное, он умный. Хоть и не исключено, что мы оба дураки.
Мне отчего-то захотелось сказать слово в защиту государства:
– Государству выгодно, чтоб мы были богатые.
– Не. Мы для них навроде кроликов. Прости. Толстый кроль меньше думает и плотно занят перевариванием.
– Если придерживаться твоих сравнений, то эмо – кошки, которые гуляют сами по себе. Кошку хрен принудишь, она всегда останется при собственном мнении.
Кирилл заметно растерялся. В его планы не входило погружаться в вязкий диспут с непредсказуемым эпилогом. Что за ерунда – кролики, кошки… Он поразмыслил и нашелся как перевести беседу в нужное русло: