Убить футболиста
Шрифт:
— Хорошо, потерпим.
По этому ответу Громов понял, что первоначальная агрессия в преступнике заметно спала, и это его обнадежило. Он решил воспользоваться этим моментом.
— Капоне, нельзя мне поговорить с девушкой? — спросил он у бандита.
— О чем? — удивился тот.
— Хочу узнать, как там дети?
— Валяй, разговаривай.
Громов услышал, как бандит обратился к Инге и разрешил ей подойти к двери.
— Инга, ты меня слышишь?
— Да, — ответила девушка.
— Как вы там?
— Держимся, Кирилл.
— Как девочки?
— Не очень. Но плакать
— Мы тоже постараемся, — обнадежил девушку Громов. — Потерпите еще немного.
Отойдя от двери, он подошел к членам оперативно созданного штаба и доложил о разговоре. Выслушав его, генерал сказал:
— То, что он успокоился, играет нам на руку. Если никого из заложников он до сих пор не тронул, значит, и впредь можно рассчитывать на его благоразумие. Однако надо выработать план по нейтрализации преступников. Какие будут мнения?
Генерал обвел присутствующих взглядом, ожидая от них предложений. Слово взял представитель РУОПа:
— Я изучил возможный путь, по которому преступники могут пройти к автобусу, и думаю, что устраивать на них засаду в стенах школы рискованно. Лучше попытаться достать их с помощью снайперов на улице, когда они будут садиться в автобус.
— С какого места вы хотите их достать? — спросил генерал.
— Напротив школы стоит полуразрушенное здание, из которого хорошо просматривается пространство перед выходом из школы. Это единственное место, где можно застать их врасплох и хорошо прицелиться.
— Может, не стоит рисковать и дать им возможность сесть в автобус? — высказал свои сомнения чиновник из мэрии. — Стопроцентной гарантии того, что снайперам удастся поразить обоих преступников, как я понял, нет, а это значит, что мы подвергаем смертельному риску заложников.
— Наивно полагать, что преступники, войдя в автобус, отпустят заложников, — ответил руоповец. — Если это произойдет, мы осложним себе жизнь еще больше. Увидев слежку за собой, они могут среагировать на это самым непредсказуемым способом. В том, что это за люди, мы уже убедились. — И руоповец кивнул на тело убитого бандита, которого в этот момент укладывали на носилки только что прибывшие медики.
В этот момент к совещающимся подошел Зотов и, обращаясь к генералу, сообщил новые данные о главаре преступников, скрывающемся под кличкой Капоне:
— Настоящее его имя — Дегтярь Андрей Олегович. Он уроженец города Кемерово, бывший спортсмен-биатлонист. Судим — отсидел срок за незаконное хранение огнестрельного оружия. Год назад в Новокузнецке проходил по делу об убийстве коммерсанта Будского. Однако из-под стражи бежал и был объявлен во всероссийский розыск.
— Серьезный клиент, — с тревогой в голосе отреагировал на это сообщение генерал.
Зотов продолжал:
— На улице собралось настоящее столпотворение, даже телевидение приехало.
Генерал встретил эту новость смачной руганью, после чего обратился к начальнику местного отделения милиции:
— Полковник, разве это не в вашей компетенции? Немедленно навести порядок вокруг здания. Всех зевак разогнать, а детей, которых собирались увезти в лагерь, погрузить в автобусы и отправить к месту назначения.
— Однако один из автобусов просят себе преступники, — напомнил генералу полковник.
— Значит, немедленно достаньте еще один. Не мне вам объяснять, как это делается!
Пока высокие начальники выясняли между собой отношения, Зотов тронул за локоть стоявшего рядом Громова и отозвал в сторонку:
— Я пока не стал говорить генералу — там внизу какая-то братва на двух джипах подъехала. Оказывается, вторая девчонка-заложница — дочь местного авторитета. Он узнал, что ты здесь, и попросил тебя спуститься.
— Он не сказал, как его зовут? — спросил Громов.
— Какой-то Самсон.
— Какой-то?! — удивился Громов. — Да это же сам Самсонов — один из лидеров бауманских. Мы с ним в этой школе когда-то учились, правда в разных классах. Неужели никогда не слышал про него?
— Я же в МУРе человек новый, — спускаясь по лестнице, оправдывался Зотов.
Когда они вышли на улицу, Громов поразился тому, сколько народу скопилось в переулке. Вся его противоположная сторона была буквально запружена людьми, которые оккупировали даже ближайшие деревья. Огромную толпу зевак сдерживали несколько десятков милиционеров из местного отделения, а также несколько спецназовцев из РУОПа. Глядя на эту толпу зевак, Громов сделал для себя невеселый вывод о том, что любая попытка разогнать этих людей по домам — дело практически безнадежное.
Самсона и его братву тормознули метрах в тридцати от школы — недалеко от здания посольства Республики Эквадор. Однако, прежде чем муровцы дошли до них, им пришлось сделать небольшую остановку. Громов услышал, как его окликнули из толпы, обернулся и увидел машущего руками Кадилина.
— Ты как там оказался? — подойдя к футболисту, спросил Громов.
— Вышел свою бывшую жену успокоить, а назад вернуться не могу — не пускают, — ответил Кадилин.
— А нужно ли тебе возвращаться обратно, футболист? Мы и без тебя справимся.
— Ты что несешь, там же дочь моя?! — возмутился Кадилин.
Громов в течение нескольких секунд размышлял, как ему быть, после чего приказал милиционерам пропустить Кадилина сквозь оцепление. Затем они втроем спустились вниз по переулку.
Человек, на встречу с которым шел Громов, никогда не был ему близок. Несмотря на то что они были одногодками, учились в одной школе и даже жили по соседству, общих интересов у них не было. В отличие от Громова, который никогда не имел серьезных нареканий со стороны учителей, Самсонов был на особом счету не только у преподавателей, но и у местной милиции. Единственный сын матери-алкоголички Вадик Самсонов слыл отъявленным хулиганом в районе и по количеству приводов в милицию мог дать фору любому столичному урке. В итоге в шестнадцать лет он уже угодил в специнтернат, а в восемнадцатилетнем возрасте, вместо того чтобы, как все его сверстники, уйти в армию, загремел в тюрьму на пять лет за вооруженный разбой. С тех пор его жизнь и судьба тесно переплелись с уголовным миром, в котором Самсонову в конце концов удалось достичь больших высот. Правда, в последние несколько лет он ушел из чистого криминала в легальный бизнес — открыл собственное дело и вполне комфортно чувствовал себя в роли удачливого коммерсанта.