Убить нельзя научить. Пять книг
Шрифт:
С минуту я еще прибалдело смотрела в лицо Вархара. Оценив произведенный эффект, проректор вольготно откинулся на спинку стула. Хлопнул ладонью по столу до подозрительно-жалобного скрипа и расплылся в довольной улыбке.
– Ольга! Я работаю тут много лет. И Езенграс поставил меня на должность не за то, что показываю шрамы женщинам.
Приступ самоиронии, совсем нетипичный для Вархара, обескуражил меня окончательно. Но проректор молниеносно свел феерический эффект своей речи к нулю. Шлепнул по столу так, что компьютер подскочил на добрых два пальца, графин с водой – на три, а стопка документов вздрогнула и поползла
Пикнуть не успела, проректор перегнулся через стол, почти до «чоканья» носами, и с прежней акульей улыбкой выпалил:
– Вот и все, собственно! Понадоблюсь – зови. Утихомирю, поставлю на место, физически превзойду любого. И не забудь! У таллинов и леплеров фамилий нет, а у остальных рас – есть. Так что не ищи фамилии у пеньков и деревьев.
Вархар хитро подмигнул, поиграл грудными мышцами – их очертания, как и соски, полупрозрачная зеленая футболка почти не скрывала. Я уже начала опасаться, что сейчас он примется бить себя кулаками в грудь и завопит по-тарзаньи.
Но проректор встал, лихо крутанулся на пятках и вышел вон из кабинета, похоже, наслаждаясь произведенным впечатлением.
10
Впервые войти в лекционную Академии Войны и Мира все равно, что войти в клетку с саблезубыми тиграми размером со слона. А впервые войти на заседание кафедры все равно, что войти на собрание самых матерых дрессировщиков. Тех, у кого эти тигры и через кольцо прыгают, и морковку грызут на потеху публики.
И вот только я собралась отворить дверь совещательной, как наперерез бросилась… Слася. Я отшатнулась и врезалась спиной в невысокого, крепко скроенного истла с рыжей гривой, собранной в низкий хвост, и пронзительными серо-голубыми глазами. Его молодое лицо, со множеством родинок, но почему-то только на правой стороне, очень не вязалось с густыми бакенбардами. А узкая зеленая футболка еще меньше вязалась с мешковатыми черными брюками со стрелками. То ли здесь такой дресс-код, то ли все подражают незабываемому стилю Вархара…
– Я хотел предупредить! – выпалил истл, торопливо сделав Сласе знак обождать с разговором. Мне понравилось, что мрагулка без звука уступила преподу.
– Там против вас что-то затевается. Держите ухо востро… с Гандалией.
– А я хотела предупредить насчет ее брата, – добавила Слася.
– Спасибо. – Я потрепала ее по руке, и мрагулка расцвела в улыбке:
– Если что зовите на помощь.
– Хорошо, – кивнула я, и Слася ретировалась. – И вам большое спасибо, – с не меньшим чувством поблагодарила истла. – Как вас зовут?
– Далек Мейсли, – представился он и открыл мне дверь.
Что ж, отступать некуда.
Предательская дрожь в коленях усилилась, но я постаралась вышагивать как можно уверенней.
Аудитория не особо отличалась от лекционной, не уступала ей и размерами. Потолки располагались на высоте четырех-пяти Вархаров, каждое из двух окон растянулось аж на всю стену. Причем, начиналось оно где-то на уровне моей груди, а заканчивалось у самого потолка. И никаких тебе ставен. Слова «мера» архитектор не знал и ни в чем себе не отказывал. А, нам, простым смертным, приходилось закрывать часть окон жалюзи. Иначе солнце Перекрестья миров, не менее добродушное, чем крокодил на охоте, слепило так, что глаза спасли бы только черные очки.
Зато, словно бы невзначай, дернув за золотистый шнурок жалюзи, я могла легким движением руки превратить совещательную в пыточную. Под страхом ослепнуть даже местные преподы расскажут все, что потребуется.
Вместо стройных рядов скамеек по огромной площади были хаотично разбросаны кресла. С высоченными спинками, с мягкими матерчатыми сиденьями, с удобными подлокотниками. В такие и президента усадить не стыдно, и светило науки не совестно.
Меня вновь, как и в день знакомства с кафедрой, посетила ассоциация с VIP-залом кинотеатра. Так и чудилось – вот сейчас преподы нажмут кнопки на подлокотниках кресел, и те превратятся в лежанки. Сотрудники водрузят на подлокотники даже не ведерки, а десятилитровые металлические ведра с попкорном. И захрустят им, наблюдая за мной, как за цирковым клоуном, что развлекает публику в перерывах между сеансами.
Фантазии не прибавили мне уверенности, зато прибавили адреналина, а он придал силы ногам. Сказать по правде, сотрудники вели себя гораздо приличней студентов.
Ни тебе шума, ни тебе гама, ни тебе грохота мебелью.
Никто не рисовал на партах, нажимая на ручку так, что получались уже не картинки, а барельефы. Никто не отскребывал ногтем кусочки скамеек, чтобы использовать их в качестве закладок в учебниках и тетрадях.
Разве только взгляды людоедов, с нетерпением ждущих, когда человеческая тушка поджарится на костре, немного мешали настроиться на лучшее.
Все как один тридцать два преподавателя кафедры – что женщины, что мужчины – сидели с идеально прямыми спинами и сложенными на коленях ладонями. Из-под ручищ, с лопату размером, выглядывали небольшие стопки бумаг. Предполагаю, что отчеты.
Завидев меня, сотрудники кафедры разом встали. И я снова почувствовала себя хоббитом на слете каменных троллей.
Гибкие и жилистые талины и чуть более атлетично скроенные истлы терялись на фоне великанов – скандров и мрагулов. Про стройных сальфов и низкорослых леплеров вообще молчу.
Стоило набрать в грудь побольше воздуха для приветствия, дверь кабинета приоткрылась. В щели между ней и косяком повисла голова Драгара. Глаза его бешено вращались, а волосы слегка вздыбились.
Я было понадеялась, что до такого состояния помощника довел очередной приступ самобичевания. Драгар опять опоздал на работу на целых две минуты. Но надеяться на лучшее в Академии Войны и Мира все равно, что строить планы на будущее, когда твою шею с аппетитом грызет аллигатор.
– Там большая драка. В холле, между кафедрами. Магнетики и водники, – оттараторил Драгар. Не ожидала, что можно говорить так быстро и с таким придыханием.
Покосившись на подчиненных, я наткнулась на вытянутые лица, стиснутые челюсти и выпученные глаза.
М-да… Кажется, дело плохо.
Ну что ж! Где наша не пропадала!
– Показывай! – распорядилась самым хладнокровным тоном, какой смогла изобразить.
Драгар распахнул дверь и жестом пригласил в коридор. Я как можно тверже направилась к выходу и кивком предложила сотрудникам «воспоследовать».
Образовалась презабавнейшая процессия.
Впереди шествовал до ужаса гордый возложенной на него миссией Драгар, ему только флага и не хватало.