Убить нельзя научить. Пять книг
Шрифт:
Но не успела возмутиться, как минимум, вгрызться в этот самый сосок зубами, меня отвлекло новое происшествие. До Лиции, прямо-таки по закону кармы, долетел горячий ответ пола на ее холодный душ.
Преподша задрыгалась, словно пыталась танцевать брейк. Волосы ее взметнулись к потолку и застыли над головой высоченным конусом. По нему, весело потрескивая, пробегали сине-желтые остаточные разряды, постреливая в воздух сероватым дымком. Казалось, Лиция приплясывает под задорный ритм электричества в прическе.
Заводилы оживились. Мрагул сдавленно заржал, леплер захрюкал.
А Мастгури немедленно воспользовался моментом – вытащил
Шоковая терапия сработала на ура. Особенно после расслабляющего смеха над конфузом Лиции. Мрагул шарахнулся в сторону, напоролся на леплера и распластался на полу. И не вставая, на спине, принялся отползать от главврача подальше.
– Какие-то они нервные, – притворно вздохнул Мастгури, пожимая плечами. – Даже замечательный, не побоюсь этого слова, музыкальный скрежет их раздражает. Попахивает истерическим припадком. Но это поправимо, – главврач взмахнул рукой, дирижеру Большого театра на зависть, и шкафы-аспиранты опустили чудо-установку на пол. Вмиг раскрутили катушки проводов и встали, широко расставив ноги, с иглами наперевес. На конце каждой задорно искрил сине-фиолетовый разряд.
– П-постойте! – перешел на фальцет мрагул. – Я все расскажу! Этот Матхар… Идиот! Пообещал нам сеанс энергии жизни, если… сорвем новой завкафедры заседание. Выставим ее дурой и неумехой. – Парень опасливо покосился на меня и, поймав на себе убийственный взгляд Вархара, сник окончательно. – Обещал, что вас, проректор Изилади, даже близко не будет. Сказал – сестрица уведет вас. А с медкорпусом, – он посмотрел на Мастгури так, словно уже подвергся чуду исцеления, – Гандалия договорится.
Главврач пожал плечами.
– Вархар? Я что? Зря сюда тащился? – спросил у проректора, сверкнув фирменной улыбкой.
– Ну мы же все рассказа-али! Ну отпустите нас! Пожа-алуйста, – запричитал леплер, поднимая руки, словно сдавался.
– Увы! – развел руками Вархар. – Мы уже разобрались.
Приблизился к заводилам, и прошелся перед ними – туда-сюда. Ребята по-моему даже дышать перестали.
Вархар усмехнулся, невесть откуда достал носки и выжал их прямо на ноги главарей.
– Держите свое. Нам чужого не надо! – во все лицо ухмыльнулся проректор, вешая носки на руку. – А я пока пойду, поговорю с Гандалией. Кажется, она пробежала на свое место в приемной. У меня есть для нее несколько ласковых слов.
Я уже было обрадовалась, что Вархар удалится восвояси. Но он не двинулся с места, продолжая крепко прижимать меня к своему обнаженному торсу.
Мастгури повернулся к аспирантам и резко провел ребром ладони по горлу. Кто-то мог подумать, что главврач предлагает парням зарезаться. С честью завершить жалкое существование неумех, каких свет не видывал. Но аспиранты в мгновение ока выключили установку, вернули провода на место и начали степенно спускаться по лестнице.
Так же медленно развернулся и двинулся следом главврач.
Они уходили как в замедленной сьемке. Мастгури несколько раз обернулся, бросил заинтересованные взгляды на главарей.
Парни вдохнули полной грудью лишь спустя несколько минут, когда врачебная процессия окончательно скрылась из виду. Мрагул торопливо скинул ботинки, а леплер, смешно подпрыгивая то на одной ноге, то на другой, стащил сапоги. Почти синхронно вылили студенты из обуви не меньше полведра воды и бросились наутек.
– Ох уж эти первокурсники, – притворно вздохнул Вархар. – Вечно у них то болезни, то драки, то корпуса горят. Студенты следующих лет обучения посмекалистей. Сам закопал труп, Академии облегчение. Расчленил и выбросил в соседние миры – вообще умничка. Пусть там поломают голову над чужой головой. Ну или там рукой, ногой. Глядишь, и нападать на нас поостерегутся. Уж если мы своих так… в клочья, то чужих и вовсе до молекул порвем. Меньше народу – больше кислороду! Так у вас в мире говорят? – и проректор стиснул меня посильнее.
От нехватки кислорода, боли в ребрах я окончательно пришла в себя после пережитых злоключений и запоздало сообразила, что уже битых несколько минут позволяю Вархару себя лапать!
Этого еще не хватало! Я высвободилась и метнула в проректора самый испепеляющий из своих взглядов. Кажется, Вархар назвал его «не высосу всю кровь, так закусаю до икоты». Вархар приподнял бровь с родинками, с бараньим упрямством приблизился и обнял за талию. Словно ничего и не понял.
Из нашей недавней беседы я четко уяснила – проректор понимает намеки получше многих. Ловит на лету гораздо ловчее, чем прическа Лиции – шальные молнии. Преотлично понимает вербальные и невербальные посылы. Но послать его туда, куда я посылала, всеми этими способами очень сложно. Намного труднее, чем заставить находчивых студентов не притворяться погибшими во цвете лет без помощи Мастгури.
Но отступать и сдаваться на милость Вархара в мои планы никак не входило. Я отстранилась настолько, насколько позволяла крепкая хватка проректора. И со всей дури ущипнула его за бок. А потом, сразу, контрольным выстрелом, ткнула тремя пальцами в ребра.
Вархар аж подпрыгнул, и ослабил объятия. Я вырвалась из плена его стальных рук и краем глаза заметила, что Драгар беззвучно аплодирует, а Далек посмеивается в кулак.
– Хм… ты такая страстная! Аж дух захватывает… – воскликнул непробиваемый проректор. Обругать его не успела – Вархар опять очутился рядом. Замахнуться не успела – проректор стиснул так, что я не то чтобы отстраниться, дышала и то через раз.
Обнаженное тело Вархара было непривычно мужским, непривычно крепким, непривычно горячим. И мое, собственное тело в очередной раз сподличало. Вознамерилось предать, сдаться брутальному обаянию воинственного скандра. Отчасти я понимала причину – в последний раз мужчина обнимал меня так много-много лет назад. Страшно подумать – как давно это случилось. Ноги подло ослабели, голова коварно закружилась. Я сомлела в руках Вархара, как какая-нибудь студентка в руках старшекурсника. Тело продолжало предавать меня, уже по-черному. Тепло собралось внизу живота, а взгляд отказывался отрываться от губ проректора. Чувственных, ярко-красных, приоткрытых.
Даже обещание, что предатель получит утроенную растяжку, удесятеренный холодный душ и месяц просидит на кефире и йогуртах, не возымели эффекта.
По счастью, Вархар неожиданно отпустил, и с победоносным видом скрылся в приемной. Интересно, как пройдет его разговор с секретаршей? Вот ведь зараза! С ней надо ухо держать востро! Уверена – это не первая и не последняя пакость Гандалии. Имя-то какое неприятное… бррр…
11
Пока я мысленно честила Гандалию, как не положено честить интеллигентному преподавателю, Далек ненавязчиво жестикулировал. Ну, как ненавязчиво? Он размахивал руками, словно звал на помощь пролетающий мимо вертолет.