Убить садистов

Безымянный

— Ну тогда на кухню, — заскулил Вовка. — Ты знаешь, как это облагораживает интерьеры! Если у вас на левой стене, как входишь, обозначить соответствующее цветовое пятно, совсем другой вид будет!

— Перестань, гешефтмайстер, лучше дай мне консультацию по одному живописцу, — тут Игорь задумался: сказала ли Ольга Мостовому, что лысого зовут Григорий Борисович? Почти сто пудов гарантии, что не должна была, но один процент всегда существует, могла же недомыслить.

— Ой-вей! Кто же из местных пачкунов удостоился вашей оценки, милорд? Если вы сейчас скажете, что это Кулькин, я объявлю вам свое фи!

Кулькин был для Игоря почти мифической личностью. Он никогда не видел ни его самого, ни его работ, но Вовка упорно подозревал Игоря в каких-то тайных сношениях с этим типом.

Игорь подумал и начал осторожно подводить:

— Это ню, нечто вроде Дали, но местного разлива, с заходом в сатанизм, но уровня среднего.

— У тебя с женщинами все в порядке? — неожиданно забеспокоился Ляфман. — А то могу помочь, выбор есть. С какого перепугу ты вдруг увлекся этим дерьмом? Или у тебя шутки такие?

— Ты будешь консультировать или мне к Кулькину обратиться? — сухо поинтересовался Игорь и даже начал с досады грызть ногти, чего не было с ним со времен далекого детства. Задача — натемнить так, чтобы Мостовой ничего не понял, а Вовка дал необходимые сведения, — стала уже казаться неразрешимой.

На той стороне трубки возникло молчание, похоже, Вовка тоже соображал, и вдруг его шустрые еврейские мозги внезапно включились:

— Слышь, Игорек! А кто у тебя там в гостях?

Игорь вздохнул с облегчением: наконец-то понял! Он снова со значением откашлялся и сказал, будто поддерживал легкий разговор:

— Именно так. Ты все правильно сообразил, давай теперь дальше рассказывай. Кстати, я тебе уже сказал, что консультация платная?

— Да. Только что, — Вовка стал говорить серьезно, насколько мог: — Таких живописцев как собак нерезаных. Это хоть масло?

— Ну конечно!

— Уже кое-что. Выставляется?

— Я думаю, да.

— Игорь! — взмолился Вовка. — Мы так месяц будем перебирать, дай мне еще хоть что-нибудь. Он наш ровесник или старше, или младше?

— Очень неординарная личность, очень, ты прав, будь он помоложе, да если бы учился раньше…

— Кустарь! Тебе Кустарь, что ли, нужен? Лысый хрен с большущей придурью? Он уродов малюет, да? Голых баб неаппетитного вида!

— Мне кажется, ты прав. Очень перспективный художник.

— Ни х… подобного! Больше тебе ничего не надо?

— Серьезно? А еще что у него дома есть?

Мостовой зевнул, встал и пошел в туалет, Игорь проследил за ним взглядом, но осторожничать не перестал.

— Чего? — удивился Вовка и заткнулся.

— Алло! Алло! — Игорь дунул несколько раз в мембрану. — Алло! Ты куда пропал?

После некоторого молчания снова послышался голос Ляфмана, но уже настороженный:

— Я не понял тебя… Ты хочешь спросить, знаю ли я, где он живет?

— А как же!

— Фу ты, а то я уж подумал, что ты хочешь ехать к нему прямо сейчас! Это где-то в Заводском районе, в частном доме, он затащил меня туда однажды. Хорошо выпили! Качественно.

— Володь! Ну к чему такие прелюдии?! Мы же свои люди с тобой! Конечно, помогу. Тебе сколько денег нужно? Что?

— Три сотни дашь взаймы? Я как только, так сразу! — Ляфман выпалил эту фразу на одном дыхании и затаился, ожидая.

— Базаров нет… Не понял?.. Как — сейчас? Да ты пьяный? Не понял? — Вовка что-то пытался вставить, но Игорь не давал ему такой возможности, выводя свою линию: — Что значит очень надо? А сколько сейчас времени, ты знаешь? Даже так… — Игорь помолчал еще для пущей убедительности. Вовка выходил из себя и что-то выкрикивал, Игорь, хорошо зная его слабости, был почти уверен в успехе. Если не вмешается какая-нибудь неожиданность, вроде жаждущего помочь Мостового. Или, не дай Бог, Ольга внезапно проснется…

— Я не понял тебя, Игорь! Ты что, хочешь прямо сейчас к нему тащиться? У тебя чердак слетел на фиг?! Ни за что!!! — надрывался Ляфман, но было уже поздно: попался.

— Ни за что!!! — убедительно рявкнул Игорь. — Утром, так это еще может быть. Сколько-сколько? Почему же ты сразу не сказал? Ладно, дам тебе пятьсот, мы же друзья. Верно?

— Конечно! — тут же согласился Вовка.

— Ну, если такие дела… Только быстро, ладно? — Голос Игоря стал чуть ли не просящим: — У меня небольшие проблемы, я бы не хотел Ольгу оставлять. — Игорь тяжело вздохнул и сказал: — Приболела она у меня. Ну ладно, выезжай через пять минут, я буду ждать..

— Как через пять минут?!! — Ляфман готов был твердо противостоять грубому нажиму, но пятьсот рублей, как вражеский подкоп, сильно ослабили его обороноспособность.

— Ладно, уговорил, не лягу, пока ты не приедешь, редиска. Будешь мне очень должен, — поставил точку Игорь и положил трубку.

Тут и Мостовой подошел с отсутствующим видом. Не давая Игорю возможности первому сказать, что скоро подъезжает его знакомый, Василий Семенович озабоченно взглянул на часы:

— Ничего себе! Я засиделся у тебя, пора и честь знать. Я тут краем уха слышал, гости ожидаются?

Игорь, играя в легкое раздражение, замахал руками, вынул из пачки сигарету:

— Приятель мой звонил. Просит взаймы, и так срочно ему надо, что он готов приехать прямо сейчас, на ночь глядя… Честно говоря, думаю, опять к женщинам собирается, но у меня по отношению к нему долги моральные. Пойду посмотрю, как там Ольга.

Игорь вышел из кухни и действительно направился к жене, тут уж он темнить не собирался. Есть какие-то шансы на то, что сегодня он встретится наконец с пресловутым Григорием Борисычем. Ради этого можно решиться ненадолго оставить Ольгу одну.