Убить в себе тебя
Шрифт:
Алёна прочитала вместе со мной, её глаза резко расширились, а рот приоткрылся от удивления, моё же лицо ничего не выражало, но где-то внутри я была готова вскочить со своего место и разрушить к чертям всё, что видела.
Я до хруста сжала полупустую бутылку воды, Алёна засуетилась, попыталась обнять меня, но я нервно заёрзала по лавочке, продолжая смотреть в никуда.
Она что-то говорила, но я не слышала её, в моей голове эхом раздавалась фраза, озвучиваемая голосом Мити:
– Я передумал, я передумал.
Алёна схватила меня за руку, заставила подняться и начала поспешно выводить из
Осознание приходило медленно, я не хотела верить, да и вообще думать об этом, я желала лишь закричать и сделать это так, чтоб даже находясь на огромном расстоянии, Митя смог услышать.
Мы никогда не умрём
Я яростно упиралась ногами в холодный кафель, невозможность выпустить свои слёзы наружу душила и ощущалась жгучей болью где-то в глубине горла. Я вырвала свои руки из хватки Алёны и тут же закрыла ими лицо, я смогла полноценно открыть глаза, только тогда, когда не видела ничего вокруг.
– Если мы сейчас не выйдем, нас кто-нибудь заметит, – тихо пригрозила Алёна.
Я сжала зубы, послышался неприятный скрип, который привёл в чувства и меня саму. Резко опустив руки, я сжала их в кулаки и решительно зашагала в сторону выхода из школы, Алёна за мной.
Как только забор остался позади, я исполнила своё желание и закричала так громко, что Алёна даже закрыла уши, чтоб не слышать меня.
Тогда мне казалось, что я не переживу, что я сломаюсь под тяжестью, скоростью и периодичностью обстоятельств, а сейчас я и вовсе сбилась со счёта и не могу сказать сколько раз он сделал мне больно, но каждый из них мелькает в памяти и отзывается неприятным щелчком в груди.
Я мгновенно выпала из реальности и понимала только то, что куда-то иду, бездумно, за протянутую мне руку, не желая того, но иду. Одна локация плавно перетекала в другую, мне хотелось остановиться и упасть прямо на месте, но я не находила сил даже на это. Мои органы сжимались и пульсировали, изнутри я горела, болезненно завывала, смеялась, но снаружи я лишь приоткрывала рот и глотала недостающий воздух.
– Кира, приди в себя, нам нужно подниматься, – голос Алёны слегка напугал меня и заставил выпасть из невидимых оков своего разума.
– Куда? Где мы? – я огляделась по сторонам, в моей голове начали появляться первые догадки.
– Та самая крыша, – мы с Алёной сказали одновременно, и тут же наши губы расплылись в ностальгической улыбке.
Я заметила у неё в руках две бутылки нашего любимого портвейна, и в моих глазах тут же загорелся огонёк. Я знала и чувствовала какое безудержное веселье нам предстоит испытать. Но самый неприятный момент заключался в том, что за каждым таким разом следовало разочарование, возвращение в отвратительную реальность.
Мы поднялись на крышу, с которой открывался чарующий вид, было очень высоко, но это лишь добавляло азарта. Я сделала медленный поворот вокруг своей оси и тут же вспомнила моменты счастья и слёз, разлуки и встречи, которые мы отмечали или переживали здесь. Какой бы ни был повод, мы с Алёной всегда приходили именно сюда.
– Каждый раз, когда мы уходим отсюда, я надеюсь, что мы не
– Но судьба сталкивает нас лицом к лицу с эмоциональными взрывами и мы снова приходим сюда, – дополнила она.
С тихим хлопком пробки вылетели из наших бутылок, мы произнесли одновременно:
– За то, что мы вместе, несмотря ни на что.
Мы чокнулись и сделали по первому глотку приятного на вкус, но оставляющему за собой горькое послевкусие, портвейна.
По телу прошла лёгкая дрожь, мои глаза наполнились слезами, я вдруг вспомнила почему мы здесь, и это событие резким и мощным импульсом ударило меня прямо в грудь, я пошатнулась.
– Зачем он так со мной? – с моих губ сорвались первые слова на больную тему.
– Потому что он идиот, – улыбнулась Алёна, – он никогда не ценил тебя и прости за мои слова, но тебе будет в разы легче и лучше без него, хоть сейчас тебе так и не кажется.
– Ты права, главное, чтоб он больше не вернулся, не думаю, что я упущу возможность потанцевать на старых граблях, – прозвучало как никогда самоиронично.
В тот момент я была раздавлена и мечтала, чтоб он больше никогда не появлялся в моей жизни, чтоб он не вызвал ни единой эмоции при очередной встрече, но я знала, что он вернётся снова, растопчет меня ещё тысячу раз, не позволит мне жить спокойно и счастливо. И я оказалась права.
– Ты замечала схожесть между Митей и Ваней? Они оба ведут себя как истерички, скандально врываются в наши жизни, когда им это нужно и необъяснимо уходят, – Алёна задумалась и сделала ещё один большой глоток.
– Твой Ваня хотя бы не спустя сутки от тебя уходит, – я растянула губы в недовольной плоской улыбке.
– Но у нас не такой романтики, а Митя всегда был подкован в этой части.
– Но давай не забывать о том, что обычно следует за его романтикой, – я немного нахмурила брови и начала хрустеть пальцами, – я устала о нём говорить, да и вообще, достал он меня. Только я успеваю настроиться на нормальные отношения, как он снова их обрывает. Этот раз у меня вызывает лишь смех, один день, понимаешь? Один день, – я засмеялась, но с долей иронии, с примесью боли.
Алёна подвинулась ближе и крепко обняла, я знала, что она единственный человек, который способен поддержать меня в любой ситуации, вытащить даже из самого тяжёлого состояния.
Мы пили и пели, танцевали и плакали, наши разговоры уходили в самые разные степи, но каждый раз мы возвращались к началу и проговаривали всю свою боль заново, с новыми силами и мыслями, обмениваясь уже давно рассказанными историями.
Когда Митя ушёл от меня впервые, я не придала этому особого значения, ведь не видела в нём своего будущего или какого-то идеала, но это и неудивительно, мне было всего лишь 14 лет. Но кто бы мог подумать, что эта история затянется на такой длительный срок. Я не знала что ждёт меня впереди, мне оставалось доучиться в школе совсем немного – полтора года. А после я хотела уехать из города и вернуться лет через пять, чтоб мы встретились, и он узнал меня, чтоб ему стало стыдно, чтоб он повзрослел и понял, что зря меня потерял. Представляя себе такое будущее, я была очень глупа и по-детски наивна.