Убить в себе жалость
Шрифт:
— Причины?
— Ты легко разберешься, когда вспомнишь судью Ширяеву. Опять же с уверенностью могу утверждать, что и ее, и Свету Михайлову убил Сергей Белоногов. Не один, конечно, с большой вероятностью могу предположить, что вместе с Костериным.
— Оганесян может подтвердить, что работал с Яцкевичем на подстраховке?
— Может. Если не одно "но".
— Вызывай его, — потребовала Архипова.
Шустов усмехнулся и промолчал.
— Если все так, как ты говоришь, — пояснила гостья, — Оганесян не мог действовать заодно с Рожновым. Или с Костериным.
Соображала она на лету. Очень смело, в какой-то степени
— А дальше? — спросил Олег, подходя к телефону.
— Дальше? — Архипова пожала плечами. — Там будет видно.
Поджидая Оганесяна, Архипова продолжила опрос. Ситуация заставляла быть начеку, Олег не сбрасывал со счетов тот факт, что Ирина могла действовать заодно с Рожновым, и тот, естественно, знает о короткой записке, которую Олег передал Архиповой. Что в таком случае предпримет полковник? Конечно же, примет игру и с помощью Ирины выяснит, насколько осведомлен его подчиненный. Что дальше — понятно без слов. Например, под определенным предлогом вызвать на квартиру Шустова своего человека, чтобы убрать с пути препятствие. Бывшего преподавателя центра специальной подготовки ФСБ не так-то просто ликвидировать, однако, расслабившись в компании Архиповой, успокоившись ее заверениями насчет нечестности Рожнова и якобы сделанных запросах вышестоящему начальству, Шустов пропустит в квартиру человека, пришедшего по его душу.
Рожнов прекрасно был осведомлен, что Олег относится к категории думающих профессионалов, не раз привлекался к разработкам операций, к его мнению прислушивались, и то, что Архипова явилась так скоро после предупредительного звонка, могло говорить о коварстве Рожнова; о продажности Архиповой в данном случае речь не шла.
Рубашка навыпуск скрывала заткнутый за пояс брюк полуавтоматический пистолет 40F-"Сигма" американской фирмы "Смит-Вессон". Магазин этого симпатичного пистолета вмещал пятнадцать патронов. С таким оружием Олег был спокоен за себя. Кто-то из отряда тратил деньги на новые машины, модные шмотки, а Олег в первую очередь купил себе надежное оружие, стоящее неимоверно дорого: за "Сигму" он выложил три тысячи долларов. Но она стоила этих денег. Единственная проблема с патронами калибра 40, но у Шустова имелась пара запасных магазинов, этого вполне хватит для личной безопасности.
Когда в прихожей раздался звонок и Олег встал, чтобы открыть дверь, Архипова насмешливо бросила ему в спину:
— Осторожнее, Олег, эта штука у тебя в штанах может выстрелить.
Шустов обругал проницательную гостью стервой и впустил Норика.
Оганесяна пришлось долго вводить в курс дел, он постоянно переспрашивал, не в меру горячился. Он помрачнел, когда до него дошло, что Андрей не все рассказал ему — значит, все-таки не доверял. Однако положение у Яцека было тяжелым, этого армянин не отрицал. Он вспомнил и свои вопросы и ответы Андрея: "А ты ничего ему не припел?" — "Мы молчали, как рыбы…" Андрей разговорил-таки клиента на свою голову.
Норик не представлял, что делать дальше, как собирается поступить эта женщина; в другой ситуации он бы попросил Олега погулять часок на улице. Неожиданно спросил:
— О каком же Василии говорил Яцкевич Бельчонку?
Поймав взгляд Архиповой, Олег попросил Норика:
— Расскажи.
Ирина продолжительное время сидела в раздумье. Молчал и Олег. Он наконец-то сумел полностью расслабиться. Оставив Архипову в комнате, они с Оганесяном потягивали пиво на кухне.
— Она часто приезжает к тебе? — шепотом спросил Норик.
— Страдаешь болезненным любопытством? Она не в моем вкусе, — вынужден был солгать Шустов. — Малость мужиковатая.
— Я бы так не сказал, — Оганесян глянул на Ирину. Из кухни она виделась в профиль, сидит на прежнем месте, подобрав под себя одну ногу, молодежная "платформа" лежит на полу, в руках сигарета. — С кем она приехала?
— Черт ее знает… Может быть, одна. У подъезда какая машина стоит? — спросил Шустов, предвидя ответ.
— Никакой, только моя.
Они вернулись в комнату. Архипова, не глядя на Олега, спросила:
— Тебе нужны доказательства, что я не заодно с Рожновым?
Шустов хмыкнул и перевел взгляд на Оганесяна.
— Теперь нет. У меня есть неплохой план, сработает ли он, зависит от тебя.
Ирина уселась поудобнее, приготовившись слушать.
— Во-первых, — начал Олег, — нам необходима поддержка твоего начальства.
— Большую помощь оказать не смогу, — покачала головой Архипова. — Пока в этом деле я вижу одну водичку, да и руководство тоже. Скажи, что именно, и я отвечу.
Через десять минут, выслушав Олега, Ирина ответила:
— Думаю, с этим проблем не возникнет.
71
Валентину Ширяеву похоронили на загородном кладбище в пятнадцати километрах от окраины Юрьева. Теперь за одной оградой покоились два человека.
Первый раз Грач был здесь, когда хоронили Валентину. Народу было немного, пришли около десяти дальних родственников, столько же бывших ее сослуживцев во главе с председателем Октябрьского суда и несколько соседей. Больше половины из них на кладбище не поехали; автобус увозил с кладбища двенадцать человек.
Сейчас Грачевский приехал на загородный погост, чтобы убрать венки, заодно положил на могилу живые цветы.
Время было раннее, пошел только седьмой час, сторож на въезде даже не вышел, чтобы потребовать от въезжающего на территорию кладбища на личном транспорте установленный им тариф — последнее время это была пятерка. Прямо из сторожки он опустил цепь, перекрывающую проезд, и махнул рукой: проезжай.
Грач доехал до восемнадцатой аллеи и остановил машину. Когда хоронили Валентину, немногие, кто приехал проводить покойную, неопределенно вздыхали: место хорошее, земля хорошая… Грач подумал, что, конечно же, ничего хорошего нет: место — так себе, земля глинистая. Правда, березы, стоящие вдоль аллей погоста, были как налитые: ровные белые стволы, малахитовая листва.
Грачевский прошел за ограду и освободил ограду от привязанных к ней искусственных цветов; у Валентины руки так и не дошли, чтобы прибраться на могиле сына.
"Не успела Петровна", — вздохнул Грач.
Налив полстакана водки, выпил, закусив конфеткой, бутылку поставил так, чтобы она не упала, и накрыл стаканом.
В то утро Грачевский не достучался к Валентине. Открыв дверь своим ключом, он тихонько вошел. Дверь в ванную комнату приоткрыта, оттуда струится свет. Грач тихонько окликнул женщину. Не получив ответа, немного подождал и, открыв дверь, сразу увидел Валентину.