Убить. Забыть. Любить
Шрифт:
Мгновения растянулись в бесконечность. Я не имела возможности создать портал или прошептать заклинание - да что угодно - могла только фиксировать отдельные фрагменты здания, которые, порой, зацепляла.
Больно.
В голове у меня не проносились картинки моей жизни, лишь разрозненные мысли о том, что, видимо, я не умерла раньше ради того, чтобы в Суэлтаро был истинный король.
Ради того, чтобы отомстить обидчикам. И чтобы те отомстили мне.
И ради того, чтобы узнать, что такое быть женщиной. Женщиной желанной
И в то мгновение, когда мое падение, наконец, закончилось, я еще успела распахнуть глаза и посмотреть последний раз на звездное небо.
А потом услышать жуткий рык, от которого мир содрогнулся, и увидеть крылья, закрывший от меня звезды.
И я умерла.
Глава 17.
Советник Правителя Седьмого Круга и король Рюхарша стоял у окна и невидяще смотрел на горы.
Тьма плащом окутывала его самого и всю спальню; пологом опустилась на замок и накрыла притихших приближенных; сгустилась у подножья и мягко потекла в лес, вытравливая радость из каждого, к кому прикасалась.
Король этого не замечал.
И даже если заметил бы...
Ему бы было все равно. Не это важно. А то, что на самом деле важно...
Он двинул кулаком по разноцветному стеклу, чтобы что-то почувствовать, хоть какую-то боль вне его тела, а не внутри. И безразлично наблюдал, как тысячи светящихся осколков стекают, словно призрачный водопад, в пропасть.
В комнату тут же ворвался весенний ветер, но демон остановил его одним движением кисти.
Он выморозит всю эту проклятую землю...Чтобы здесь наступила вечная зима, с холодом и снегами, как тогда, когда он встретил свою ловчую.
Один щелчок пальцами и вот он уже залпом пьет особое вино, из погребов Седьмого. Пьет, но не пьянеет, вопреки обычному. А потом сжимает в руке кубок и с удивлением понимает, что тот гнется и превращается в неопрятную лепешку.
Мужчина скривился.
И это его заговоренная артазанская сталь, добыча которой,как и управление королевством, так его развлекала последнее время?
Зачем ему это теперь, если у него не будет королевы?
И ведь сам все сделал. Сам. Знал же, что Кассандра слишком хрупка, а её охрана ничего не стоит. Поддался на эмоции, которые вспыхнули у него, когда он увидел на столе Таралиэль это письмо - никогда не посмел бы украсть что-то из дворца Его Темнейшества, а тут даже не пытался себя остановить - и разорвал их связь, которая крепла с каждым прожитым днем и каждой бессонной ночью.
Оставил её одну с врагами.
Да просто оставил её!
Как оставлял каждую ночь, не в силах вынести всю ту гамму чувств, которую он испытывал,
Настоящее.
Откуда он мог знать, что все его сомнения, терзания, убеждения в том, насколько демоны велики, а люди ничтожны; насколько он всемогущ, а она слаба; насколько он безразличен, а она влюблена - все эти сомнения не стоили ничего?
Важным оказалось совершенно другое.
То, что принцесса дышала.
Жила.
Не важным оказалось то, что демоны брали, что хотели. Берегли свою кровь, потому что именно она могла их убить. Никому не называли свое имя, потому что именно так можно было заполучить над ними власть.
Она и так овладела им.
Она и так его убила.
И сама умирала снова и снова. Сотни, тысячи раз на его глазах.
Иногда он отвоевывал у забвения несколько минут или часов. И в тот момент он не отдыхал - нет. Он шел вниз, в пыточную, чтобы снять еще один кусочек кожи с герцогини. Чтобы проткнуть каленой спицей еще раз того, кто назывался секретарем. Чтобы раздавить на жерновах их сообщников.
Тварь сдохла слишком быстро, не выдержав мучений. Но, хотя бы, он отомстил за свою Кассандру.
Возможно, когда-то это принесет ему удовлетворение...Но сейчас, единственное, что ему оказалось нужным и важным - это чтобы его хрупкая человечка осталась здесь, с ним.Он готов был отдать всё - и отдал всё - чтобы она только существовала.
Вливал свою кровь, каплю за каплей, часами, чтобы оживить бездыханное тело.
Кричал ей в ухо свое имя, только чтобы ей было за что цепляться, кого звать в забвении.
Впускал свою Тьму, готовый отдать её без остатка - но та лилась и лилась из него, будто он сам сделался Верховным.
Час за часом, день за днем, не позволяя никому другому приблизиться...
Идиоты.
Что бы они сделали? Демонская кровь была единственным способом восстановить того, кто должен был умереть. Подарить ему не просто жизнь, а жизнь, почти такую же длинную, как у Высших.
Но она не помогала. Не помогала так долго, что он уже почти отчаялся...
Король Рюхарша невидяще смотрел в окно.
На его королевство наползала ночь, смешиваясь с Тьмой, растворяя в себе все сущее.
Он и сам растворялся в ней, надеясь погрузиться хоть ненадолго в беспамятство.
Но рваный вдох за его спиной заставил вздрогнуть и резко развернуться.
Как долго я погружалась в мерзкое, липкое месиво, из которого не было пути назад? Вечность.
Я думала, что забвение это небытие. Легкое, бессмысленное, светлое. Но забвение оказалось другим. Грязным, больным, выворачивающим наружу все внутренности, сдирающим кожу и заливающим глаза и уши расплавленной сталью.