Убитая жизнь
Шрифт:
— Слышь, парни! А вы не охренели?!
Их было четверо. Один из них — худой, жилистый, с блатной танцующей походкой.
— А ты кто будешь? — спросил «блатной» у Евгения.
— Брат этого малыша. Вам не в падлу у него денег отбирать? Да ещё четверо на одного?
«Блатной», поводя плечами, набычившись, подошёл к нему. Грозно посмотрел в глаза.
— Живи, пока, — прошипел гадюкой, потерявшей добычу. — Ещё встретимся.
Евгений, прищурившись, проводил четвёрку парней взглядом, словно испепелял по одному. Через
И такой случай был не единственный. Люди, которые несправедливо и жёстко обижали мать и Игоря, после такого взгляда Евгения почему-то быстро находили последнее пристанище в земле, или просто пропадали. И что самое невероятное, Евгений не прикладывал к этому каких-либо усилий. Он и кошку обидеть не мог. Но вот этот его взгляд был почему-то «смертельным».
— Я понял, брат, прости, — пробормотал Игорь, почувствовав себя крайне неуютно. — Всё оплачу. Только скажи — сколько.
Евгений приложил список на грудь Игоря, бережно пригладил.
— Ты, брат, по списку разберись. Я приеду послезавтра мать проведать. К этому времени купи то, что необходимо в первую очередь. Коляску пока не надо. Ещё неизвестно — сколько мать пролежит в больнице. А услуги нянечки я оплачу.
В то время Евгений с женой трудились у одного адвоката по налоговым делам. Волошин часто приезжал в столицу по разным поручениям адвокатской конторы, а Ольга работала дома, сверяя отчётность клиентов адвоката. Коммуникабельный, грамотный и быстро соображающий, Евгений находил общий язык с чиновницами фискальных органов, и частенько дела даже не доходили до суда. После его посещений, адвокат просто подписывал бумаги, значительно снижающие суммы налогов, а в некоторых случаях — налоговую амнистию. Адвокат не обижал вознаграждением семейную пару, но как-то спросил:
— Евгений Юрьевич, по слухам, вы, были успешным инвестиционным трейдером. У меня есть несколько зарубежных клиентов…
— Простите, Олег Спиридонович, но я не буду наступать на грабли второй раз. Ваше желание понятно, но это без меня. Ещё раз простите.
Адвокат больше не заводил разговора об инвестициях, но ухитрился узнать о бизнесе дочери. Немало удивился такому положению своего сотрудника.
— Как же так?! Вы могли бы!..
— Да, я мог бы многое, — спокойно отвечал Евгений. — Но мне хватает того, что у меня есть.
— С такими возможностями, вы просто убиваете свою жизнь! Свои способности, наконец, талант!
— Это моя жизнь, Олег Спиридонович.
Может быть, Евгений был так воспитан матерью, а может быть, было нечто другое, повлиявшее на его точку зрения в отношении других людей, но он никогда не позволял себе «идти по головам». Он пытался простить многих, если не всех, кто, так или иначе, делал ему подлости. Не всегда получалось… простить.
Оля поняла всё сразу, как только он зашёл домой. За то время, что они прожили вместе, она сумела понять мужа и принять таким, какой он есть.
— Жень, если для мамы нужны деньги, то возьми столько, сколько нужно.
Игорь не пришёл к матери, и не принёс обещанного. Евгений разобрался с делами в больнице сам и решил навестить брата. Тот, по обыкновению, пил.
— Ты же обещал помочь, — напомнил ему Евгений.
— У нас нет таких денег, — вмешалась в разговор жена брата.
— Наташ, я не с тобой разговариваю, — тихо подметил Евгений, не оборачиваясь, и наблюдая за Игорем.
— Вообще-то, речь идёт и о моих деньгах, — усмехнулась она.
— С каких пор эти деньги стали твоими?
— С тех пор, Женя, как я вышла замуж за твоего брата…
— И что?! — Евгений повысил голос. — В любом случае, как ты выражаешься, «твоих» денег всего половина. Разве нет?!
Он резко поднялся и посмотрел на Наталью, прищуриваясь.
— Э, брат, погоди, — протрезвел Игорь.
— Тогда уйми эту женщину!..
Игорь неловко вытолкал жену с кухни, прикрыл дверь.
— Не кричи на Натуську…
Евгений выдохнул, прикрыл глаза.
— Игорь, в больнице наша матушка… Почему я должен делать всё в одиночку?
— Ну, ты же старший, брат.
Евгений, уходя, мельком взглянул в гостиную. Наталья сидела на диване и красила губы. Под тонкой материей вечернего платья проглядывало весьма сексуальное бельё.
На улице он позвонил Вадиму и попросил присмотреть за женой брата…
Из больницы в центр реабилитации Евгений перевозил мать тоже в одиночку. Хорошо ещё, что лечащий врач оказалась понятливой и заказала специальный транспорт. В суматохе дней Евгений не успел изучить все нюансы ухода за лежачими больными. Потом понял, насколько это тяжело не только физически, но и морально.
Конечно, у Евгения была куча «полезных» знакомых. Все, кто знал его достаточно хорошо, нередко удивлялись — с такими «связями» он мог бы горы сворачивать не напрягаясь. Все, кроме Ольги. Она знала, что муж будет обращаться за помощью к кому-либо только в случае крайней необходимости. Ибо, если обратится, то будет считать себя обязанным. А таких обязательств Евгений сторонился.
— Чем меньше обязан, тем больше свободен в принятии решений, — говорил он жене. — Ненавижу, когда мне говорят — ты должен.
После реабилитации мать могла с трудом ходить и говорить, но уход за ней всё же требовался. Тогда и состоялся тот неприятный разговор с Игорем…
Фото разлетелись по кухонному столу. Одно упало в лужицу виски, пролитого на столешницу.
— Ты бы пил меньше… брат.
Игорь, увидев на фото Наталью в весьма пикантных позах с управляющим фирмой, затрясся. Стакан с виски полетел в стену. Лопнул, оставив на дорогих обоях тёмное пятно.
— Я хочу, чтобы ты ушёл, — Игорь невидящим взглядом смотрел в стену. — Я хочу, чтобы ты ушёл! Слышишь! Уйди! Уйди!..