Убитый манекен : сборник
Шрифт:
— Прошу прощения, — вмешался Бенуа. — На этот раз пора.
— Да, да, — согласился Лежанвье.
Он словно получил неожиданно удар между глаз, он как ослеп, не видел больше ничего…
Двойная западня…
Он даже не услышал, как Лазар крикнул ему: «Чао!», прежде чем исчезнуть вслед за Бенуа.
Лазар все еще не знал, что его казнят в пятницу на заре, он еще хорохорился в последний раз.
«Предположим, что мы оба ошибались…»
Лежанвье понадобилось много времени,
Лазар, оудучи женат, не имел никакого резона убивать Диану, если он не собирался жениться на Жоэль.
Может быть, в конечном счете, справедливость не будет наконец-то восстановлена и пять утра в пятницу?
Может быть, Лазар заплатит за кого-то другого?
Лежанвье пожал плечами, вспоминая то время, когда листал красную тетрадь, выискивая там рецепт идеального убийства.
Будь что будет, в любом случае это лишь справедливая несправедливость, слишком надолго откладываемая расплата.
Теперь он надеялся, не слишком веря.
Обвиняемый. — Я не убивал Габи Конти! Я лишь заявил об этом — после суда — чтобы обмануть мэтра и сорвать куш.
Это звучало фальшиво.
Но что, если такова правда?
Если Лежанвье поддался на простой блеф постфактум и два года назад действительно оправдал невиновного?..
— Ну? — спросила Жоэль. — Ты его видел?
— Да, — мрачно ответил Лежанвье.
— Что он тебе сказал?
— Почти ничего. Он утверждает, что невиновен. Откуда ты Знаешь, что казнь назначена на пятницу, на пять утра?
— От его адвоката, мэтра Маршана… Он плакал?
— Да. Откуда ты знаешь?..
— Он плакал и тогда, когда я ходила к нему. Противно… В. Л.? Ты его по-прежнему ненавидишь?
— Не знаю, — сказал Лежанвье.
По правде говоря, признавался он себе, он не ненавидел — и не любил — больше никого. Хватило одного года — выдающегося года, чтобы он превратился в старика. С одной лишь дурацкой надеждой — в последний раз послужить правосудию.
— Что ты собираешься делать?
— Не знаю, — повторился Лежанвье.
Что делать за день до казни, чтобы продлить жалкое существование человека, которого он сам отправил на эшафот, сфабриковав против него фальшивые улики?
Прежде всего, отыскать истинного убийцу…
Глава третья
Билли и Дото стали редкими гостями после смерти Дианы. Они появлялись в «Жнивье» всего раз или два, да и то на бегу…
Адвокату открыл дверь Билли в покрытой пятнами блузе и с головы до пят вымазанный в ультрамарине:
— Какой приятный сюрприз! — воскликнул он с вымученной улыбкой. — Входите, входите! Простите за мой дикий вид, мэтр, я как раз рисодал афишу к новой рекламе линолеума Этернум. Знаете, «Линолеум Этернум — максимум за минимум». Не думайте, что это я сочинил… Выпьете капельку? У вас усталый вид.
— Мы живем на четвертом этаже в доме без лифта, сокровище! — напомнила Дото. — Даже для нас уже высоковато. Так что, конечно…
Она вовремя спохватилась и не добавила: «Для сердечника!», но многоточие красноречиво завершало фразу.
Лежанвье сам снял плащ, перекинул его через спинку первого подвернувшегося стула, тяжело ступая, прошел к камину, не сомневаясь, что Билли с Дото обмениваются безмолвными знаками за его спиной. Первый, по всей видимости, убеждает вторую одеться поприличнее — ее накидка из розового нейлона мало что скрывала, она же, скорее всего, в свою очередь советовала ему заниматься своими делами.
— Говорите, мэтр, излейте душу, если хотите! — настаивал Билли без особой убежденности. — Ведь мы — ваши друзья.
Дото со своей стороны, как мог наблюдать Лежанвье в висящем перед ним зеркале, здорово нервничала.
— Извините меня! — бросила она на ходу. — Только накину пеньюар и вернусь…
Между тем Билли открыл бар, смешивал спиртное.
Лежанвье рассеянно взял протянутый стакан, поставил на каминную полку, не пригубив.
— Я сегодня виделся с Лазаром. По настоянию Жоэль. Он сильно изменился, Возможно, вы бы его не узнали. (Это было не то, что он собирался сказать.) Он… Его должны казнить послезавтра утром, в пятницу в пять утра.
— Пятница тринадцатое число, — сморозил Билли, не зная, что сказать.
Лежанвье упорно смотрел в зеркало:
— Он по-прежнему заявляет, что невиновен, утверждает, что Диану убил кто-то другой, и я… я боюсь — сейчас, — вдруг он действительно невиновен…
Резко хлопнула дверь.
— Как это может быть? (Нежная Дото, вся сплошной шелк и лебяжий пух, изъяснялась с неожиданной резкостью.) Вы, случайно, не собираетесь все же?.. Только он — за исключением вас — имел решительный повод убить Диану…
Лежанвье взял свой стакан, грустно посмотрел на него прежде, чем поднести к губам:
— Никакого повода он не имел! Диана давала ему больше денег, чем я сам. Женатый, даже по второму разу, он не мог жениться на Жоэль. К тому же… Не убивают курицу, несущую золотые яйца, это слова Лазара, и Билли бы так сказал.
Столь незаслуженно обвиненный Билли подскочил:
— Не терзайте себя, дорогой мэтр!.. Предположим на мгновение, что он не врет, что Лазар оказался жертвой судебной ошибки… Заметьте, я не очень понимаю, как это возможно, раз вы сами доказали его виновность… Но, даже если он не заплатит в пятницу в пять утра за данное убийство, разве он не расплатится за другое, в котором признался вам — за смерть Габи Конти… Так или иначе, он расплатится за содеянное.