Убийца Богов
Шрифт:
— Не то, чтобы я ничего не лишилась, но приобрела больше, — лукаво улыбнулась она, стрельнув в меня глазами.
— Что же? — заинтересовался я.
— Свободу, — ответила она. — Ведь другие боги теперь тоже не могут на меня воздействовать из будущего. Точнее они больше не могут вообще на меня воздействовать, кроме как прямо, конечно. Меня теперь ничто не ограничивает. Даже рамки этого мира. А это много. Поверь, это очень много.
После такого откровения говорить что-то я не посчитал возможным. Просто мне этого не понять, того, о чем она говорит. Ведь «Если бы я мог представить
— Ты сказала, что судьба Айнара была умереть в муках от рук любящей его женщины… Ты говорила про Айнигюль? — перевел тему я.
— Да, про нее.
— Странно, — уставился в потолок я. — Они такие разные… Стеклодув и ассасин… Она очень сильна. Настолько, что я даже готов сравнить ее с Высшим Демоном. Не с Князем, конечно, но все же… А он… Айнар, он же такой обычный, мягкий, домашний…
— Ты удивишься, но между ними двумя на самом деле горит пламя любви. И зажглось оно не вчера, а еще очень много лет назад, как я и говорила. В старой их судьбе, во вчерашнюю их встречу, Айнигюль должна была схватить его. И, следуя приказу своего правителя, предать медленной и мучительной смерти. Но вернувшись обратно узнать, что правитель умер за несколько дней до казни…
— И что же будет теперь? — от этой истории, а больше даже от того, что лично знаешь ее участников, сердце неприятно сжималось и скребло, словно кошка точит об него когти.
— Не знаю. Могу только предполагать… Ты победил ее. И подарил ее жизнь Айнару. Теперь она фактически рабыня Айнара по законам их страны. По тому кодексу, которому Айнигюль следует. И она не решится нарушить этот кодекс. Правитель, отдавший приказ, уже мертв. Отдать новый некому. В их стране гражданская война и стеклодув Айнар с ассасином Айнигюль никому не интересны…
— Вот как… То есть снова Свобода?
— Свобода? — удивилась богиня. — Я не слышала о такой первосиле. Не встречала ее адептов.
— А о каких слышала?
— Хаос, Порядок, Жизнь, Смерть, Свет, Тьма, Судьба, Бездна, Сила… Я мало интересовалась такими вещами. Ведь непосредственно в нашем мире, да и других подобных ему мирах, первосилы представлены слабо… Они тут слишком сильно намешаны. Да и адепты этих сил достаточно редки. Уровень моего мира, это не их уровень, точнее масштаб… Нет, это не значит, что они не могут сюда попасть, просто их интересы лежат за пределами одного мира…
— Именно у таких адептов ты спрашивала о своей судьбе? — задумался я. Это что же за монстры должны быть такие, что целый мир для них слишком мало?
— Да. У адептов Судьбы.
— И какие они? Расскажешь?
— Не смогу. Ведь мы общались не в телестной форме. А подобрать слова для описания энергетической формы существа… Ты ведь видишь меня? Если я оставляю тело, но концентрирую внимание рядом с тобой? — я кивнул, поскольку это действительно так. — Вот нечто аналогичное, но другое. Понятнее описать не смогу.
— Ну, хоть что-то, — улыбнулся я, видя ее мучение. — А Свобода? Ты говоришь, что не знаешь такой первосилы, это значит, что ее нет?
—
— Пожалуй, — согласился я. — Но, как почувствуешь, что начались кошмары, отойди от меня пожалуйста. Иначе я не смогу расслабиться. Не хочу тебе повредить.
— Хорошо, — согласилась она, опуская руку мне на голову и начиная перебирать мои отросшие за лето волосы. — Спи, Логин, спи…
Глава 44
То, чего я столько времени опасался, произошло. Отношение ко мне в деревне поменялось. Из разряда пусть крупных, но «собак», я перекочевал в «волки».
В тот раз на ярмарке мало кто смог понять то, что увидел. Та же самая Ритка, хоть и была там сама, видела собственными глазами из первых рядов круга, все равно не разобралась в том, что видела. Да и что там можно было увидеть? Две очень быстро машушие руками фигуры? Дар ведь от моих «ударов» не шатался, не падал, кровь не сплевывал — пойди пойми на такой скорости попал я в важную точку или промахнулся и только кулак зря сбил?
Дружинники, те ясное дело поняли, что за кренделя я там выписывал. Слишком опытные они люди, чтобы не понять. Но раз я отдал победу Дару, то решили на людях помалкивать. Из солидарности.
Да и сеньевских в том круге пожалуй одна Ритка и была.
А вот случай с Айнаром… Тут уж как-то не так истолковать не получится при всем желании: десять оружных всадников было? Было. Все десять безоружным мной в кусты отправлены? Отправлены. Да еще и так эффектно. Свидетели… Свидетели есть. Сам Айнар, внучек Апанасов… и мужики, что с дубьем, топорами да вилами к нам на выручку шли. Как раз успели мою схватку с Айнигюль зацепить. А подробностей всем после Данилка не скупясь на эпитеты живописал, который вообще всю потеху видел, притаившись в кустах с другой стороны двора.
Вот и стал я в деревне разом не Мишка-дуболом, а Михаил Сергеевич и эдакий кивок-поклон уважительный… Тфу! Пакость.
Даже Ритка стала иначе посматривать, что уже и вовсе ни в какие ворота не лезет.
Неприятно. Закономерно, но неприятно. Все же волчьи клыки собачьим хвостом долго не помаскируешь.
К Айнару я пришел в следующий раз лишь три дня спустя. Черные конники из деревни ускакали сразу, как в себя пришли достаточно, чтобы на своих скакунов взобраться. Девять конников. Айнигюль осталась.
У порога меня низким поясным поклоном встретил Айнар.
— Здравствуй, Михаил-джян! — поприветствовал он меня.
— И тебе по здорову, — вздохнул я, поморщившись. Не люблю, когда передо мной унижаются. Мне это физически неприятно.
— Мне слов не хватит выразить всю степень моей признательности тебе, Михаил-джян. Ты воистину великий воин! Само небо ниспослало тебя…
— Достаточно, Айнар, — прервал я его жестом. — Я сделал, что сделал. Просто оставим это в прошлом. Мне было приятно с тобой работать, когда ты не кланялся через слово.