Убийца Богов
Шрифт:
— Если нас не оправдают, мы умрём, и он с улыбкой на лице убьёт меня и вас всех. С чего мне потом его не вызвать на смертельную дуэль? Конечно, я понимаю, что он сильнее. Поэтому я потренируюсь и дам ему жара.
— Лучше не надо. Ему вернётся это, — улыбнулся Ваня.
— Надеюсь, твои слова сбудутся.
За мной наблюдает Бог из камеры напротив. Что ему надо? Зыркает на меня, не отворачиваясь. У меня что, на лице что-то? Стал специально пялиться на него в ответ. Все равно зыркает. Если бы не наручники, я бы пробил ему голову Молотом за такие открытые домогательства.
— Чего надо? — крикнул я Богу. —
— Да просто люблю наблюдать за отступниками. Какому Богу прислужил?
— Никакому, — гаркнул я. — И лучше тебе перестать со мной говорить, а также смотреть на меня. Потому что я выйду и казню тебя первым делом.
— Если, конечно, выйдешь, — засмеялся Бог. — Вы, люди, звери. Даже своих не щадите и убиваете почти без разбору.
— А вы, хочешь сказать, лучше? — вклинился в разговор Аран.
— Мы всё делаем ради цели. Бог, который бездумно делает свои дела, вовсе не Бог, таких не бывает, — пожал плечами Бог. — А вы, люди, просто ничтожны со своими маленькими мозгами. Самая главная ваша ошибка в чувствах, ведь они мешают вам нормально думать.
— Это разговор в никуда, — отвернулся я. — Я предупредил тебя, замолкни и не смотри на меня.
* * *
Утром следующего дня я уже стоял перед дверьми в зал суда третьего купола.
— Дамы и господа! — начал сидевший за огромным столом из чистого золота, человек посередине. Он был стариком с длиной белой бородой, одетый в кожаные доспехи серого цвета, в глазах огонь, что не привычно увидеть у старцев. — Проводится слушанье по поводу предательства командира ударного отряда и его подчинённых. Введите преступника.
Меня ввели, и передо мной открылся вид на огромное количество людей, сидящих на стульях, но в их числе почему-то не было Рудольфа. За золотым столом сидело двенадцать людей, посередине старичок, по-видимому, он и есть Люциан; возле него сидел парень с длинной катаной, остальные — два Полубога и восемь людей из ударного отряда. Это каратели, и за ними Эдвард; справа от них сидел на серебряном стуле Макбет. Он был похож на высушенный фрукт. Волосы его были наполовину жёлтые, наполовину белые. Один глаз ослеп.
— Представься, — приказал мне Дед.
— Алестер Ламберт.
— Полностью.
— Алестер Ламберт, командир ударного отряда Бедствие, прозвище Белый Дракон.
— Начнём наш суд, — стукнул старичок кулаком об стол. — Алестер обвиняется в предательстве и в сговоре с Богом. У нас есть свидетель всего произошедшего, — он указал на Макбета. — Расскажи нам все.
— Он. — Макбет вдруг заплакал, — монстр, сволочь! — Он вскочил со стула и побежал на меня, но его сразу же остановили синие и посадили на место. — Я отомщу за Жака!
Вот это актёрская игра, сейчас заплачу. Какие эмоции, какой превосходный голос, в котором звучит ярость. Театр по тебе плачет, ну, туда я тебя потом и отправлю.
— Макбет, умерьте пыл! — заорал Старик и кинул в него трость. — Или я сам тебя успокою.
— Прекрати, — парень с длинной катаной, сидевший рядом с Люцианом, схватил его за плечо. Все же он его заместитель. — Успокойся и просто смотри за происходящим.
Старик замолчал и показал рукой, чтоб Макбет продолжал. Ого! А нервишки у старика пошатываются.
— Извините. — Макбет вытер слезы. — Его команда пришла к нам семь дней назад со словами: «Наш командир потерялся», но через четыре дня он сам пришёл к нам и начал вздорить с Кристофером. Потом, через несколько часов, Кристофер был мёртв, и его команду, по словам этого предателя, убил титан, а команда предателя целёхонька, и Жанна — единственная выжившая. Вам не кажется это странным, Главнокомандующий?
— Закончи свой рассказ, а потом я буду говорить, что странно, а что нет.
— Хорошо, — он глубоко вздохнул, успокаиваясь. — Как погиб Кристофер, этот предатель начал строить из себя лидера, что у него и получилось. Нашёл в крепости маленькие камни барьера и рассказал нам план, как убить титана. На следующий день его план осуществился, и мы взяли титана врасплох. Мы долго сражались, и я стал подозревать, что вся команда Ламберта будто знает, куда летят его удары: они уворачивались и отбивали. Потом… — Макбет замолчал. Чтобы не зареветь, он набрал в лёгкие побольше воздуха и продолжил: — Я заметил, что Жана нет. Посмотрев на Алестера, я увидел в его руке голову Жана, и со словами: «Смотри, как ему хорошо», он подошёл ко мне и к моей команде. Возле него появился Бог Плодородия, и Алестер схватил меня, снял верх доспехов, достал камень и вбил его мне в грудь со словами: «Ты будешь первым, на ком я опробую этот артефакт»'. Артефакт бормотал мне подчиниться ему и стать его слугой, но моя месть за товарища была превыше всех пыток моего разума. Не подчинившись, я начал отступление, моя команда уже попала в его руки, он их подчинил себе, только не камнем, а неизвестной силой. Так что всё, что скажут мои товарищи, — это блеф. Это всё…
Старичок сидел и пристально смотрел на меня. Макбет не сказал про метку Бога, значит, не слышал. И я думаю… он просто крутой актёр, на фиг ему эта войнушка? Такие бабки бы сколачивал: сейчас театры — выгодный бизнес.
— Перестань витать в облаках, — сказал мне дед.
— Простите, я просто восхищаюсь его актёрской игрой. Какие чувства он показал нам сейчас!.. Был бы у меня кошелёк, я бы дал тебе парочку милидов, — повернулся я к Макбету, ухмыляясь.
— Да как ты смеешь! — воскликнул он и впился пальцами в стул. — Ещё слово — и тебе конец.
— Всё, что сказал Макбет, правда? — спокойно спросил меня Старик.
— Есть немного, а остальная часть — ложь.
— У тебя есть доказательства, чтобы опровергнуть его слова?
— А у вас есть доказательства, кроме его слов, подтверждающие мою виновность? — невинно спросил я и поднял руку, указав пальцем на Макбета. — Я обвиняю Макбета Уволса в преступлениях: убийстве соратников, сговоре с Богом и великолепной актёрской игре, показанной сейчас. Браво! — захлопал я. — Ты неповторим.
— Ложь! — запаниковал Макбет. — У тебя нет доказательств!
— Как и у тебя. Но семь человек, подтверждающие твою виновность — это, наверное, доказательство.
— Ты промыл им мозги своим камнем! — выкрикнул юный актёр.
— Ты же сказал, что в них не было камней, а я подчинил их неизвестной силой, — удивился я. — Даже если ты говоришь, что я промыл им мозги камнем, могу сказать одно: глядя на тебя, я понимаю, какие могут быть последствия. Все семеро не имеют вид, как у тебя сейчас.