Убийца фараона
Шрифт:
— И как я смогу это сделать? С Эхнатоном все было по-другому. А теперь? Да и я противник убийств и мог пойти на это только благодаря крайним обстоятельствам.
— А если твой господин Эйе поручит это дело тебе? Тогда как? Это будет для тебя теми самыми крайними обстоятельствами?
— Мерани, я патриот своей станы. Я египтянин и желаю Египту процветания. Может быть, тебя при твоей деятельности это трудно понять. Я убил Эхнатона ибо это было нужно стране.
— Эйе желает расчистить себе место на троне, Нехези. И Семенхкара и Тутанхатон умрут. Ты разве этого еще не понял? И на этот раз тебе не придется действовать кинжалом «зубы змеи». Теперь все будет намного проще. Семенхкара умрет от магического заговора. И сделать этот самый заговор должен совсем не ты.
— Да я и не владею магией! И рад что на этот раз я не стану пачкаться царской кровью. Хоть и понимаю, что стране смерть Семенхкары нужна.
— На твоих руках будет еще не мало крови, Нехези.
— О чем ты? — встревожился молодой писец.
— Об этом в свое время, а сейчас…
Мерани прикоснулась рукой к его плечу, и он не смог сдержаться. На него внезапно нахлынула волна желания, и он захотел овладеть этой женщиной…
Когда обессиленный он откинулся на топчан, женский голос произнес:
— Ты был просто великолепен, мой господин. Такого я от тебя не ожидала. Ты любил меня как бог. Такого еще не было со дня нашей свадьбы!
Нехези словно бичом ударили. Он схватил женщину за плечи и с ужасом обнаружил, что пред ним не Мерани, а Небти!
— Небти! Это ты?
— Что с тобой, Нехези? Ты разве не заметил что это я? Но ты уже пять раз доказывал мне это! Ты словно приобрел силу быка Аписа! Теперь я могу понять царевну из легенды, что совокуплялась с этим божественным быком.
— Ты все время была здесь? Да?
— Конечно, мой господин.
— Но как долго? — снова спросил Нехези. Он не мог ничего понять. Неужели Мерани только приснилась ему?
— С того самого момент, как ты позвал меня. И заставил раздеться и лечь…
Ночью работы в гробнице царицы Ти продолжились. Рабочие успешно разобрали стену и Нехези с Тутмосом попали в еще один тоннель, что увел их дальше в глубину скалы.
Только теперь Нехези сумел осознать сколь сложно было прорубить такой ход в скальном грунте и даже представать себе не мог сколько рабочих и времени для этого понадобилось.
— Скажи мне, Тутмос? — спросил он архитектора. — А за сколько ты бы построил такое?
— Я? Ты шутишь, Нехези. Сейчас подобное построить вообще невозможно. На это ушли бы несколько сотен лет. Это будет дороже чем все храмы Атону построенные Эхнатоном.
— Но тогда как это прорыли три тысячи лет назад?
— А может и гораздо раньше. Точно никто не знает. Но действовали тогда при помощи инструментов и приспособлений, которыми мы в наше время не располагаем. Кое-кто даже утверждает, что это строили боги. А люди только нашли эти тоннели и приспособили их как помещения для своих гробниц.
— А ты сам веришь в то, что это были боги?
— Нет. Скорее люди, но не такие как мы, а те, кто жили до нас. Пришедшие из-за моря.
Вскоре пред ними предстала еще одна стена, но её разобрали очень быстро. Устранив это препятствие, Нехези и Тутмос смогли войти в погребальную камеру царицы Ти, матери фараона Эхнатона.
Посреди стоял гроб, сделанный из кедрового дерева и обшитый золотыми пластинами. На стенке его были видны многочисленные надписи, среди которых выделялась одна: «Он сделал это для своей матери».
У стены, недалеко от гроба, располагался громадный каменный саркофаг царицы.
— А почему гроб не в саркофаге? — спросил Нехези.
— Я знал, что придется сюда вернуться, — ответил Тутмос. — И нам теперь остается только опустить в саркофаг тело Эхнатона. Они при жизни были весьма дружны со своей матерью и думаю, что царица не станет возражать против такого соседства.
Рядом с саркофагом располагались на деревянных полках ряды дорогой алебастровой и фаянсовой посуды, цветные расписанные чаши, драгоценные ларцы покрытые злотом, сосуды для косметики, с которыми Ти не расставалась при жизни, поднос с драгоценностями, диадемы царицы.
— Можно размещать здесь мумию хоть сейчас. Нужно дать знать тем, что все готово для захоронения фараона.
— Но гроб с мумией еще не прибыл, — возразил Нехези. — На это понадобиться не менее недели.
— Напрасно ты так думаешь. Мерира давно тайно переправил его сюда. Официальные похороны прошли, и сейчас готовиться коронация нового фараона. Лучшее время для перезахоронения старого. Завтра саркофаг будет здесь.
— Думаешь? Это не совсем хорошо. Мне нужно больше времени.
— Ты все еще не придумал, как нам выжить, не так ли?
— Ничего. Придумаю.
— Хорошо если так. А к этой могиле я думаю, я больше никогда не вернусь.
Тутмос сейчас не мог знать, что вскоре ему снова придется вскрывать гробницу и поместить там еще одного усопшего фараона по имени Семенхкара…
Фараон Семенхкара был коронован как повелитель Верхнего и Нижнего Египта и стал править под руководством верховного жреца Атона Мерира. При таком фараоне всем недовольным религиозной реформой Эхнатона не на что было надеяться, и потому дни нового владыки Египта были сочтены.
Если на Эхнатона работал престиж его передков из великой династии и происхождение от самого Тутмоса III, то Семенхкара был связан с 18-й династией только путем женитьбы на дочери Эхнатона.
Семенхкара передал все нити государственного управления Мерира и помимо обязанностей верховного жреца доверил ему и все государственное управление. Теперь Мерира был первым чати страны и безраздельным хозяином Ахетатона.
По всем номам и сопредельным странам были разосланы гонцы, что оповестили мир о воцарении нового фараона в Египте. Империя продолжала существовать по инерции. В стране Кемет назревали большие события…