Убийца из детства

Григорьев Юрий Гаврилович

– Оба-на! – произнес Смурной.

– За что? – вырвалось у Телкова.

Старков бросил на него неодобрительный взгляд. Потом повернулся к Тане:

– Как это случилось?

Вопросы посыпались на Таню со всех сторон:

– Где?

– Кто это сделал?

– Что Леночка рассказала?

– Убили в ее квартире, – грустно заговорила потрясенная Таня. – Леночка говорит, что звонила маме позавчера вечером. Часов примерно в восемь-девять. Точно не помнит. Спрашивала рецепт ее фирменного пирога. Когда испекла пирог, звонила еще раз. Говорит: хотела похвастаться,

что все получилось. Не дозвонилась. Леночка решила, что мама вышла прогуляться, а мобильник, как это часто с ней бывает, оставила дома. Потом Леночка занималась своими делами и больше не звонила. Но утром почувствовала непонятную тревогу. Говорит: появилось такое чувство, что с мамой что-то случилось. Позвонила. Телефон не отвечает. Потом позвонила снова. Опять ничего. Поехала к маме. Зашла в квартиру и увидела, что она лежит на полу в кухне. Мертвая.

– Почему она решила, что маму убили? – спросил Баракин. – Может быть, сердце прихватило.

– Говорит, что голова у мамы была повернута, будто ей шею свернули. А потом, уже в морге, врач сказал, что ее задушили. Руками. Кто-то очень сильный.

– Вот тебе и раз! – проговорил Вася. – Повеселились!

– А кто убил? – спросила Галя Окнина. – Грабитель?

– Леночка говорит, что ничего не украдено, – сказала Таня.

– Когда Леночка звонила Наде вечером, та не сказала, что кого-то ждет? – задала следующий вопрос Вера.

– Или что у нее уже кто-то есть в гостях? – добавил Данилов.

– Не знаю. Но она говорит, что мама с кем-то пила чай. Две чашки на столе.

– Как дочка в квартиру попала? У нее ключ был? Или дверь не была заперта? – спросил Старков.

– Конечно, ключ был! – вместо Тани ответила ему Вера. – У меня тоже есть ключ от маминой квартиры. Это нормально.

– Сначала обычно звонят в дверь, – внушительно заметил Телков.

– Не знаю, звонила она в дверь или нет, – призналась Таня. – Лена говорит, в прихожей обратила внимание, что мамина обувь на месте. Значит, она дома. Позвала ее. Никто не отзывается. Ноги идти отказываются. Стали как ватные. Но собралась, пошла. Нашла маму в кухне. На полу.

– Одежда на ней была в порядке? – это спросил уже Телков.

– Ее не изнасиловали? – робко, словно стыдясь своего вопроса, произнесла Окнина.

– Я первым делом ее об этом спросила. Леночка говорит, что все было в порядке.

– Сто процентов, что ее убил любовник! – заявила Вера, выковыривая из зубов останки кальмара. – Ничего не украдено. Когда ее убили?

– Эксперт сказал Леночке, что примерно за десять – двенадцать часов до вскрытия. То есть после десяти часов вечера. Леночка говорит: значит, когда я ей звонила второй раз, она уже была убита!

– Ну, точно, это был любовник! – воскликнула Вера. – В такое время в квартире одинокой женщины может быть только любовник. Если бы это был вор, бандит, налетчик какой-то, в квартире был бы хоть какой-нибудь бардак! А Таня говорит, что все было в порядке.

– Не я говорю! – поправила ее Таня. – Так Леночка сказала.

– Какая разница!

– А если это был родственник? – высказала свое мнение Лида.

– Чушь! – опровергла их Вера. – Конечно, если среди ее родственников есть круглый идиот, то мог. Но я в это не верю! Любовник – и никто другой! Тут и к бабке не ходи! Надя, царство ей небесное, любила это дело. Сашка! Подтверди!

– А я здесь при чем? – удивленно, и даже с выражением оскорбленной невинности на лице, вытаращился на Веру Баракин. – Откуда мне знать?

– Не темни, Сашок! – хихикнул Старков. – Раз Вера говорит, значит, что-то было! Признавайся!

– Не было у меня с ней ничего! – зло ответил Баракин.

– Оставьте Сашку в покое! – властно сказал Старков. – Чего достаете мужика? Если уж кого спрашивать о Надьке, так Костяна. Он по ней слюни пускал!

– Костя! Поведай однокашникам, что думаешь об этом деле? – спросила Вера.

– Ничего не думаю! – огрызнулся Смурной.

– Но ведь ты с ней дружил!

– В детстве! – уточнил Баракин.

– Дружил! – ядовито усмехнулся Старков. – От такой дружбы дети бывают!

– Перестань, Петя! – сверкнула на Старкова стеклами очков Сайрина. – И вообще пора прекратить этот балаган!

– Ты, Валя, в школе командуй! – покосился на нее Старков. – А здесь ты не завуч, мы не ученики!

– Валя права! – поддержала Сайрину Таня. – Вам все хихоньки да хаханьки. А Надя, между прочим, в морге лежит. В холодильнике.

Пристыженные одноклассники уткнулись в свои тарелки. Но молчание длилось недолго.

– Женя! Как ты думаешь, убийцу найдут? – тихо спросила Окнина.

– Да, Женька! – поддержал ее Старков. – Ты же мент. Хотя и бывший. Что там ваша статистика говорит?

– Обычно такие дела раскрывают, – серьезно ответил Женя.

– В восьми случаях из десяти, – уточнил Баракин. – Статистика!

– Почему не все? – наивно вытаращилась на него Окнина.

– Потому что ментам лень! – заявил Телков.

– Можно я объясню? – как на уроке, поднял руку Баракин. – Дело в том, Галя, что принцип раскрытия убийств – определить, кому это выгодно. То есть исходят из того, что убийца знаком с жертвой. Родственник, друг, коллега по работе, сосед, ну и так далее. Такой убийца изначально в числе подозреваемых. Или проверяемых, не знаю, как правильно. И его рано или поздно поймают. Если преступник убил кого-то незнакомого… Случайного прохожего, например, то уже сложнее. Таких, если он не серийный убийца, редко находят. А при заказных убийствах, когда килер не знаком с жертвой и вообще живет в другом городе, приехал выполнить работу и уехал. В таких случаях вообще все плохо.

– А принцип: кому выгодно? – спросила Сайрина.

– У тех, кому выгодно, железное алиби. Тут простая схема не работает. Нужны какие-то особенные усилия. Знания. Опыт. И черт его знает, что еще. Желание, наконец!

– Теоретик хренов! – буркнул на Сашку Смурной. – Чего мы тут мусолим? Тоже мне, Шерлоки Холмсы да миссисы Марплы. Давайте лучше выпьем! Помянем усопшую!

– Да-да! – встрепенулся затосковавший Вася Чушкин. – По полной рюмочке. Пьем до дна. Зло не оставляем. И не чокаемся.