Убийца, мой приятель (сборник)
Шрифт:
На человека с мольбой смотрело нежное прекрасное лицо. Казалось, на какое-то мгновение он смягчился. Но спустя секунду черты его опять исказились от злобы.
– Я обязан свершить свой долг, женщина. Негоже слуге Господа отвлекаться от своей задачи.
– Но почему вы считаете, что это ваша задача?
– Так повелел мне внутренний голос. Он вещал мне ночью и днём. Я слышал его, когда лежал здесь, наверху, и смотрел на этих грешников. Они сновали по улицам, и каждый был занят своими грешными помыслами. «Джон Барнес, Джон Барнес, – говорил голос, – тебе суждено подать знак всему грешному людскому племени, вещий знак, который явит им существование Бога и убедит, что есть высший суд над грешниками». Разве волен я ослушаться гласа Божьего?
– Но ведь
– Просто вы такие же, как и все люди, – не лучше и не хуже. Каждый день они проходят мимо меня, толпятся на этом подъёмнике. Я слышу их глупые крики, нелепые песни и суетную болтовню. Их волнуют только плотские желания. Слишком долго я стоял в стороне, наблюдая за ними, и не решался торжественно возгласить это. Но сегодня настал день – День гнева – и уже приготовлена жертва. И не думайте, что речь слабой женщины может отвратить меня от ниспосланной мне миссии.
– Бесполезно! – заплакала Мэри. – Бесполезно! Я вижу смерть в его глазах.
С лязгом лопнула ещё одна стренга троса.
– Покайтесь, о грешники! Покайтесь! – завопил сумасшедший. – Ещё один трос – и всё кончено!
Стэгнейту казалось, что он видит дурной сон – какой-то ужасный ночной кошмар. Ведь на войне он столько раз смотрел смерти в глаза. И неужели сейчас, в самом сердце мирной Англии, он оказался во власти какого-то маньяка? А его возлюбленная, та, которую он готов заслонить от малейшей опасности, беспомощно стоит перед этим ужасным человеком? Вся энергия, вся мужская гордость восстали в нём.
– Ну нет, мы не умрём, как овцы на бойне! – воскликнул он, бросаясь на деревянную стену подъёмника и тряся её изо всех сил. – Навались, парни! Выбьем стенку! Это доски, они уже поддаются! Вали стенку! Отлично! Ещё раз – все вместе! Пошла! Теперь сбоку! Пусть летит к чертям! Вот и славно!
Они выбили сначала заднюю, а потом и боковые стенки подъёмника. Обломки досок и щепки полетели вниз, в бездну.
Барнес плясал на своей перекладине с молотком в руках.
– Не старайтесь! – орал он. – Это вам не поможет! День искупления пробил!
– До боковой перекладины меньше двух футов, – закричал офицер. – Прыгайте! Быстро! Все вместе! Я задержу этого дьявола!
Стэгнейт выхватил крепкую трость из рук коммивояжёра. Теперь он стоял лицом к лицу с сумасшедшим, подзадоривая его прыгнуть на платформу. Снова раздался треск, зыбкая платформа стала раскачиваться. Через плечо он увидел, что все его товарищи были уже в безопасности на боковой перекладине. Они представляли собой весьма странное зрелище и напоминали потерпевших крушение: неровный ряд людей, уцепившихся за стальную решётку. Однако их ноги стояли на твёрдом металлическом основании. Всего два стремительных шага, прыжок – и он уже висел рядом с ними. В то же мгновение убийца с молотком в руке перепрыгнул через пропасть на платформу. Только секунду они видели его – и долгие годы это зрелище преследовало их во сне: перекошенное лицо, сверкающие глаза, разметавшиеся от ветра волосы… Мгновение он балансировал на качавшейся платформе. В следующую секунду, с душераздирающим скрежетом платформа полетела вниз вместе с ним. Наступила долгая тишина, и затем, далеко внизу, послышался глухой стук и треск…
Побледневшие от ужаса люди вцепились в холодные стальные решётки и смотрели вниз, в бездну. Стэгнейт первым прервал молчание.
– Всё в порядке! Теперь они пришлют за нами спасателей! – крикнул он, вытирая пот со лба. – Но, видит бог, на этот раз едва пронесло…
Тайна Колверли-Корта [83]
I. Догадки и предположения
83
Русский
«Ненавижу тайны, и никогда не могла взять в толк, почему люди ссорятся». Столь достойное заявление – оно, несомненно, является выражением общей благорасположенности – принадлежит обворожительной особе, которую в нашей семье принято именовать «миссис Джеймс». Она вдова дяди моего отца, мистера Джеймса Макуорта, дама лет сорока семи; её сына в обиходе называют Манчестерцем.
Макуорты из Колверли-Корта – род очень древний, а сам Колверли-Корт – милое старинное поместье, но мне ни разу не довелось побывать в нём, и это имеет самое непосредственное отношение к таинственной истории, которую я намереваюсь сейчас рассказать.
Старый Джерард Макуорт, свёкор моей «тётушки Джеймс», весьма рано овдовел и остался с тремя сыновьями на руках. Средний из них со временем женился, а когда он умер и жена его вскоре последовала за ним, их единственный сын, то есть мой отец, был перевезён в Колверли-Корт и воспитан там на правах любимца семьи.
Старший сын Томас отличился в своей профессии (он был военным) и женился, когда его отцу было семьдесят, а ему самому сорок три. Жена его, необычайной красоты девушка, став леди Макуорт, невероятно гордилась своим супругом и его успехами на боевом поприще. Младший из братьев также женился, но детей у него не было. Моему отцу, когда его дядя, сэр Томас, женился, исполнилось шестнадцать лет, и он вырос в родовом имении, окружённый всеми благами и заботами, какие только мыслимы в положении наследника. Дед так любил его, что, окажись жена старшего сына также бездетной, он, по общему мнению, не только бы не огорчился, но и втайне возликовал. Однако леди Макуорт не смогла последовать за своим супругом в Индию – она ожидала появления наследника. И сэр Томас вынужден был оставить её дома в Лондоне, где, как предполагалось, и должен был появиться на свет этот новый наследник всех богатств рода Макуортов и где в ожидании этого события остался и сам отец сэра Томаса.
Затем наступил ужасный день. Он принёс известие о смерти сэра Томаса; жена его произвела на свет девочку, а её собственную жизнь, по видимости, спасло лишь чудо; затем, всё в тот же день, уже после рождения ребёнка, мистера Макуорта-старшего сбил кеб, и он умер прямо на улице. Об этом последнем событии леди Макуорт пребывала в течение нескольких недель в полном неведении, а люди полагали, что она попросту легко смирилась с утратой, держа в объятиях малышку, ставшую теперь наследницей всего состояния Макуортов.
Однако ходили слухи, будто мистер Макуорт-старший открыто выразил свою радость по поводу рождения девочки, и торопился к своему адвокату, намереваясь изменить завещание, по которому вся собственность переходила в руки сэра Томаса, а потом, по его смерти, его детям, – но как раз по дороге к адвокату его и постигла смерть. Говорят, он часто высказывался в том духе, что Роджер, мой отец, должен стать его наследником во всей полноте этого титула; а девочке он бы оставил ежегодный пансион в размере семисот фунтов, чего для женщины, по его словам, было бы вполне достаточно. В тот день, узнав о смерти сына и о том, что начались роды, сэр Джерард пребывал в состоянии величайшего возбуждения. Он очень любил леди Макуорт, но сразу же по объявлении о рождении девочки открыто выразил свою радость в связи с подобным поворотом дел. Он буквально не мог усидеть на месте и почти бегом помчался к ближайшей стоянке кебов, чтобы как можно скорее встретиться с адвокатом и отдать ему соответствующие указания об изменениях в завещании. Но поскольку ему сделать этого не удалось, мой отец остался с весьма скромным доходом, его дядя Джеймс получил немногим более того, а леди Макуорт вместе с новорождённой дочерью переехали жить в Колверли-Корт.