Убийца наваждений
Шрифт:
Зато здешняя меблировка создавала настроение в самый раз, чтобы в одиночестве послушать за чашкой кавьи любимую пластинку или скоротать вечер за беседой. И для Ким Энно подходящее обрамление: темноволосая женщина с тонким задумчивым лицом смотрелась тут на своем месте, словно это Темре на самом деле пришел к ней в гости.
– Мне давно уже хотелось о многом с вами поговорить, – нарушил он молчание, которое после ухода Кайри, деловито звякавшей на кухне джезвой и чашками, сгустилось и стало почти принужденным.
– А со мной неинтересно разговаривать. – Она в ответ улыбнулась чуточку натянуто. – Боюсь, вы будете разочарованы. Все, что есть во мне интересного, уходит в мою рамгу, и можно сказать, что я сама всего лишь хворост для волшебного пламени.
Вскоре вернулась девочка с кавьей. Она поставила на поднос найденные в буфете вазочки с печеньем и засахаренными орешками, соорудила несколько бутербродов с копченой рыбой. Темре отнесся к этому одобрительно. Сам предложил ей хозяйничать на кухне, и она не стала ни конфузиться, не смея что-то взять по собственному почину, ни изображать принцессу, впервые в жизни попавшую в этакое странное место с плитой, раковиной и развешанными по стенам сковородами-поварешками. Соймела в свое время разыграла спектакль по второму сценарию, хотя позже выяснилось, что готовить она все-таки умеет, и весьма недурно.
– Теперь расскажите мне о мороке, – предложил убийца наваждений, когда устроились за столом. – Вы уверены, что он дуэтный?
– Абсолютно, – заверила Кайри, наклоняя над своей чашкой сливочник. – У Иноры утянули персонажа, и после этого он стал мороком. Вернее, она. Это тетка, причем самая настоящая бой-баба.
Инора с виноватым видом кивнула. А Темре подумалось – скверные дела, потому что, если все так и есть, морок и впрямь должен оказаться дуэтным.
– Которого персонажа? У меня есть вся рамга Ким Энно, и если вы мне скажете, кто это, я для начала прикину, чего можно ждать от такого наваждения.
– Это не из той рамги, которую выпускала студия. Из моей ранней – то, что я сочиняла, когда была ненамного старше Кайри. Те рамки не сохранились, я их потом сожгла, и я не собиралась использовать что-то из того периода: оно никуда не годится по сравнению с тем, что я делаю сейчас.
– Я бы не отказался на это взглянуть.
Тиражируют рамгу студии – Ким Энно сотрудничает с одной из самых крупных и известных, – но сотворить что-то в этом роде для себя и ближайших знакомых может кто угодно, если он не обделен способностями. Пустые рамки продаются в магазинчиках разрешенных магических артефактов вместе с амулетами, «сторожами», «погодными гадалками», «оракулами удачи» и прочей такой же мелочью. Начинающий создает свою первую рамгу в единственном экземпляре, иногда копирует ее для друзей – дело это непростое и трудоемкое, а потом, если его творениями заинтересуется какая-нибудь из студий, становится признанным мастером иллюзий. Или не становится, у кого как сложится – дела здесь обстоят точно так же, как в области любого другого искусства.
– Там не было ничего интересного.
– Вам придется рассказать мне, что там было. Мне ведь предстоит разбираться с этим мороком.
– Хорошо, я расскажу, только сначала надо кое-что объяснить. У меня в то время была подруга, Арьена Лайдо. Мы познакомились, когда после первичной школы поступили в высшую женскую школу изящных наук. Кайри на будущий год тоже туда пойдет, но для этого ей нужно сдать экзамены – выпускные и вступительные, а она сейчас пропускает занятия, потому что вместе со мной уехала из Олонвы…
– Еще вопрос, захочу ли я туда пойти, – пробормотала Кайри, обращаясь будто бы к своей чашке.
– Ну вот, мы с Арьеной тогда держались вместе, – продолжила Инора с вымученной улыбкой. – Отбивались от СОЛО, это были самые настоящие боевые действия – конечно, без драк, как бывает в мальчишеских школах, но нам все равно хватало.
– От чего отбивались?
– СОЛО – это Союз Лояльных Отроковиц. Всех, кого приняли в высшую школу изящных наук, заставляли туда вступить в добровольно-принудительном порядке. Надо было платить членские взносы, это бы еще ничего, но, кроме того, заставляли ходить на собрания, которые проводились раз в три дня и пожирали массу времени. Наверное, СОЛО для того и придумали, чтобы у нас было поменьше личного времени. Самое главное, там была сплошная пустая болтовня. Твердили на разные лады о том, что нужно проявлять лояльность к властям, придерживаться правильных политических взглядов, смотреть и читать только то, что содержит высоконравственные идеалы, и подавать окружающим хороший пример. Все это можно сказать одной фразой, уложившись в полминуты, а лояльные отроковицы гробили на это по два-три часа каждые три дня.
– И после этого ты хочешь, чтоб я отправилась туда учиться, – с сарказмом процедила Кайри. – Ага, уже собираюсь, вот только кавью допью. Если меня в такое заведение запихнут, пеняйте на себя, я туда без кастета в кармане не пойду.
– Тебя никто не собирается никуда запихивать. Я надеюсь тебя уговорить, потому что школа все-таки хорошая. Учителя там замечательные, много интересных предметов. Несмотря на трения с лояльными отроковицами, вылететь оттуда мне не хотелось, и мы с Арьеной сдерживались, избегали грубых стычек, чтобы нас не исключили. И никакого СОЛО там давно уже нет и в помине. Все-таки после Революции Черных Шляп многое изменилось, и такие порядки в школах сейчас не насаждают.
«Ей не меньше тридцати пяти, хотя выглядит моложе, несмотря на измученный вид», – отметил про себя Темре, припомнив дату правительственного переворота, вошедшего в историю как Революция Черных Шляп.
– Свою первую рамгу я показывала немногим знакомым. Им нравилось. По сравнению с тем, что выпускалось тогда официально, это было необычно. Тогда ведь считалось, что мастера иллюзий должны не сочинять всякие занятные небылицы, а учить благонравию и лояльности, и все студии находились под контролем государства, с жесткой цензурой. В моей рамге не было ничего благонравного в их понимании, я просто придумывала то, что мне хотелось. Вообще-то это был сущий бред, за который теперь стыдно, и сейчас я бы это в студию не понесла ни за какие деньги, чтобы потом не краснеть перед зрителями.
– Все-таки любопытно было бы посмотреть, – заметил Темре с оттенком сожаления.
– Честное слово, ничего любопытного. В «Колдовской Стране» это не взяли бы, и правильно. История с бесконечными продолжениями, у меня там была главная героиня – такая, знаете, идеальная девочка, необыкновенно красивая, трагически смелая и все понимающая лучше остальных. Окружающие или пытались ее замордовать – всякие коллизии, которые приходили мне в голову главным образом под влиянием стычек с СОЛО, или влюблялись и старались затащить в постель. И еще у нее была антагонистка – жестокая претендентка на королевский трон, которая всех презирала и собиралась поработить, но к главной героине прониклась лютой симпатией и хотела перетянуть ее на свою сторону. Она получилась эффектно, но при этом поверхностно, там не было настоящей проработки образа. Вроде аляповато раскрашенного блюдца, где нет ни полутонов, ни тонко прорисованных деталей – вначале цепляет внимание, но скоро надоедает. Вот ее-то Арьена и скопировала у себе в рамге. Я имею в виду, взяла без спросу.
– То есть потырила, – подсказала Кайри.
– Можно и так назвать. Если бы она спросила, я бы не возражала, но мы же поссорились. Арьена утащила ее к себе, почти ничего не изменив – та же внешность, те же слова, то же поведение, и когда я увидела рамгу Арьены, сразу узнала то, что когда-то было моим. Вообще-то она вполне могла бы придумать для этой роли своего собственного персонажа, но взяла Де… – Инора запнулась, едва не произнеся вслух имя морочанки. – Мне кажется, мою героиню она скопировала нарочно, мне назло. Хотя кто ее знает. Вскоре после этого дама из рамги объявилась как наваждение и чуть меня не убила.