Убийца – садовник?
Шрифт:
Рэндон принёс известие, что наш мэр, желая поднять моральный дух горожан и отвлечь их от последних несчастных событий, вознамерился провести в Илсбери ярмарку. Многим идея показалась странной: что за ярмарка за два месяца до Рождества? Инспектор Беккер высказался еще более резко, ведь на его ведомство легли бы дополнительные меры по обеспечению безопасности. Ясное дело, приезд толпы чужих людей был совсем некстати сейчас, когда в окрестных холмах затаился убийца.
С Рэндоном мы, можно сказать, помирились на следующий день. Когда он снова пришёл в лавку, я сразу сказала, что Иннелин раньше вечера
Лорд, однако, остался, и мы очень душевно проговорили пару часов. Возможно, Рэндону захотелось заняться самоистязанием, но скорее всего, он пытался дать понять, что вовсе не считает меня человеком низшего сорта. Не припомню, чтобы раньше он интересовался моими увлечениями: книгами, которые я читала, или людьми, с которыми я любила общаться.
Я тоже постаралась показать, что его общество мне вовсе не противно. Поразмыслив, я решила, что вчера была слишком резка. Меня обидела некоторая бесцеремонность, с которой Рэндон брался решать чужие проблемы. Но, учитывая, какая на нём всегда лежала ответственность, это можно было простить. И потом, сейчас было не подходящее время для мелочных обид, когда перед нами громоздились такие проблемы.
Так и не дождавшись Иннелина, лорд ушёл, вторично позабыв у нас свой плащ. А ночью, между прочим, шёл снег! Не хватало нам в команде ещё одного простуженного! Поколебавшись секунду, я выбежала следом.
Рэндон уже сидел верхом, но, увидев меня на крыльце, спешился и вернулся обратно.
– Возьмите, вы же простудитесь, – сказала я, протягивая плащ.
– Спасибо. – Он взял плащ так осторожно, будто я могла спрятать в нём какую-нибудь каверзу, и вдруг неуверенно улыбнулся. – Боже, это самые добрые слова, какие я от вас слышал за всё время знакомства.
Правда, что ли? Мне стало неловко. Всё-таки эти верховные лорды с их навыками управления людьми – знатные манипуляторы!
– Вы слишком великодушны, чтобы не дать человеку второго шанса, правда? – теплым голосом продолжал Рэндон. – Первое впечатление часто бывает ошибочным… Надеюсь, я ещё не растерял все шансы на вашу дружбу?
От смущения я не нашлась с ответом, так что просто молча смотрела, как он уехал. Неужели его действительно волновало моё мнение о его персоне? Быть того не может. В лавку я вернулась в странной задумчивости.
Впрочем, вскоре другое происшествие вытеснило у меня из головы эти мысли и здорово подпортило мне настроение. На днях мне понадобилось прикупить кое-что в магазинчике миссис Томсон. Не задумываясь, я вбежала на крыльцо, взялась за ручку двери и вдруг услышала:
– Ну, Элизабет казалась вполне благонадёжной особой, пока не связалась с этим альвом…
(согласный гул)
– В тихом омуте…
– Дорогая моя, альв способен сбить с пути истинного любую праведницу! Вот одна знакомая жены брата моего мужа…
– А недавно эта девчонка очень подробно выспрашивала меня о мистере Хардмане, – послышался голосок миссис Шарп.
– Вы думаете, она и с ним…
(гул возобновился с удвоенной силой)
– А вы вспомните Эвелин! В этом садовнике есть что-то…
Вся кровь бросилась мне в лицо. Я набрала воздуха… и отступила от двери. Просто не смогла заставить себя войти туда. Больше я в магазине не появлялась. Если мне нужно было что-то купить, я поручала это горничной миссис Хиггис. Агнес была смышлёной, расторопной девушкой и за пару медяков соглашалась выполнить любое мелкое поручение. Правда, в лице миссис Томсон я потеряла крупный источник информации, но это ничего. Всё равно почти все её клиентки иногда заглядывали в нашу лавку чудес. Однако здесь они чувствовали себя на чужой территории и не осмеливались говорить мне гадости, по крайней мере, в лицо.
***
Чтобы нейтрализовать порцию яда, полученного от «добрых» соседок, я отправилась к тёте Роуз. С некоторых пор я старалась бывать у неё пореже. Как ни прискорбно это сознавать, но мои визиты могли повредить её репутации. Я была чёрной овцой в семье. Однако для сегодняшнего визита имелся веский повод: мне нужно было как можно больше узнать о миссис Скорп, так что я засунула свою совесть подальше и захлопнула за ней дверь.
Когда улыбающаяся Мэри встретила меня на пороге, а из дома пахнуло привычным теплым запахом свежей сдобы, у меня даже слёзы навернулись. Как же я, оказывается, соскучилась!
Будто вернувшись из долгого путешествия, я оглядывала нашу милую гостиную, в которой прошло всё моё детство. Одна из бледно-лиловых шёлковых занавесок когда-то была реквизирована Эмили для мантии Королевы фей. Пушистый ковёр тоже немало пострадал от наших игр: вон там под столом виднелось небольшое пятно от гуммиарабика, которое так и не удалось вывести. Старинный пузатый буфет орехового дерева поблёскивал фарфором. На стене висела литография Мадонны с младенцем, про которую я думала когда-то, что это портрет моей бабушки…
Я так расчувствовалась, что готова была обнять каждую диванную подушку, но вместо этого поцеловала тётю Роуз и уселась напротив. Обед был просто великолепен: тётушка с присущей ей заботливостью распорядилась приготовить мои самые любимые блюда, в том числе её фирменный пирог с яблоками. Обычно тётя Роуз проявляла здоровую умеренность в пище, а для парадных обедов велела приготовить что-нибудь изысканное, из гаэльской кухни.
После расспросов о здоровье и текущих делах, тётя Роуз охотно дала мне адреса некоторых леди, работавших с Эвелин Скорп в Комитете помощи молодым девушкам. У неё сохранились их старые письма. Я хотела как можно больше узнать о мисс Эвелин. Что она была за человек?
– Эвелин… – задумалась тётя, – она была страстной натурой. У них не было детей, может быть, поэтому она взялась опекать этих несчастных девушек. Всё, что она ни делала, она делала со страстью. Вспомни её сад, например. Могу ещё сказать, что она ни за что не потерпела бы никакой несправедливости.
Это давало новую пищу для размышлений. Я представила себе решительную, сильную женщину, образованную, с твёрдым характером. Чем могло привлечь её тёмное искусство? Что такого могла дать ей магия, чего она не смогла бы добиться сама? Разве что… ребёнка? Может, навязчивое желание иметь детей подтолкнуло мисс Эвелин к опасным играм с колдовством? История знала достаточно подобных примеров.